Владимир Колычев - Бригадир. Не будет вам мира
Но неожиданно в кармане у него зазвонил телефон, и Дух это услышал. Ему бы назад дернуть, к своим, но парень пошел на звук. На ходу он вынул пистолет, снял его с предохранителя. Еще немного, и парень будет готов к стрельбе. Но вот он заметил Костю, вытаращил на него глаза. И направленный на него ствол пистолета тоже увидел.
– Леньчик, не дергайся! Ты меня знаешь.
– Базальт, ты?
– Тише, Дух, тише. Стой ровно, и ствол аккуратно на место вернул, ну!
Леня подчинился, спрятал пистолет. Можно было потребовать, чтобы он отбросил его в сторону, но вдруг за ним наблюдают? А так со стороны кажется, что Дух на соседскую малину решил отлить. В сортире воняет, а на свежем воздухе – самое удовольствие. А то, что ствол для этого доставал, так, может, намочить его ненароком побоялся. Может, ветер в лицо, мало ли…
Катя видеть его не могла: не было ее уже у окна. Главное, что она в доме.
– Где Колодей, Ленчик?
– Э-э… Так убили его…
– Кто?
– Ну, не знаю… Говорят, что ты…
– Кто говорит?
– Шайтан.
– Он здесь?
– Нет, с пацанами остался. Клинч здесь. Типун с ним.
– Еще кто?
– Ну, Егерь, Жук, Лещ, Купорос, Студень. Я еще…
– И что вы здесь делаете?
– Баба здесь какая-то. Охраняем ее.
– Кто приказал?
– Клинч.
– А ему кто приказал? Красницкий?
– Красницкий?! Э-э, ну да, он…
– Он где?
– Здесь.
– С ним кто?
– Начальник безопасности его. С ним еще четверо. Двое было, еще двое подъехали… Они, что ли, «хвост» привели? – догадался Дух.
– Не важно. Важно, как тебе дальше жить, Леня. И жить ли вообще. Эта баба – сестра законного вора. И с тебя, Леня, спросят. В лучшем случае Леной станешь. А в худшем пристрелят как собаку…
– А что я такого сделал? – задергался Дух. – Это не мы беспределим. Это у Красницкого крыша едет. Давайте, говорит, бабу насилуйте. Ага, счас… Эти, которые подъехали, они ушли…
– Куда?
– Ну, Катю эту насиловать. А мы не при делах, отвечаю!
– Когда пошли?
– Только что!
Теперь Костя понял, почему Кати не видно в окне. На кровать ее повалили…
Ни о какой подмоге и речи не могло быть. Действовать нужно было прямо сейчас и своими силами. Костя уже собирался нажать на спусковой крючок, чтобы пристрелить Леню, но услышал голос:
– Дух, ты че там, за сетку зацепился? – Это шутканул парень в коричневой кожанке.
– Смотри, кукан не оторви! – гоготнул второй из комнаты Клинча.
С беспечным видом они подходили к Духу, пока не увидели направленные на них из-за сетки стволы. А подошли они к нему предельно близко.
Одного из этого веселого дуэта Костя узнал.
– Студень, дернешься, пристрелю! Стволы на землю!
– Базальт?! – оторопел парень. – Ты что здесь делаешь?
– Олигарх беспредельничает, а тебе погибать. Оно тебе надо?
Он перемахнул через забор и сделал три выстрела. Каждому братку по пуле в ногу. Но вряд ли с их дружками он обойдется так же гуманно. Времени для разговоров больше не было. Дорога каждая секунда, значит, придется убивать…
* * *Все-таки Красницкий сдержал свое обещание. Катя очень надеялась, что дальше угроз дело не дойдет, но красномордый верзила уже стащил с нее джинсы. Двое держат за руки, и среди них – печально знакомый здоровяк с пигментными пятнами на коже. Это его однажды избил Костя. И теперь Катя точно знает, что этот гад работает на Красницкого. Значит, Костя ни в чем перед ней не виноват. Но от этого не легче. Красная морда уже раздвигает ноги, жадно дышит на нее вчерашним перегаром и табаком. Как мерзко все это, как жутко!
– Нет, не надо, не надо! Я согласна! – в отчаянии закричала она. – Скажите Феликсу, что я согласна!
Действительно, лучше подчиняться одному извращенцу, чем быть подстилкой для множества других. Сломал ее Красницкий, добился своего.
Но красномордый не собирался останавливаться. Он уже вплотную подобрался к ней; еще один рывок, и цель будет достигнута… Но вдруг у него в голове образовалась огромная дыра, из которой фонтаном выплеснулась темная жижа. Тело вмиг обмякло, мерзкой тяжестью стало наваливаться на Катю. Но ее руки вдруг стали свободны. И все благодаря Косте, который стоял в дверях комнаты. Бесшумными выстрелами из пистолета он убил главного насильника и покарал его помощников. Стрелял он быстро, метко; ни дать ни взять ковбой из американского вестерна. Ее ковбой…
* * *Катя бросилась к нему в соплях и слезах:
– Костя!
Увы, но ему сейчас не до телячьих нежностей.
Вместо того чтобы обнять Катю, он свалил ее на пол, затолкал в ближний угол так, чтобы ее не видно было из коридора через открытую дверь, и сам встал у дверного косяка, чтобы контролировать лестницу, по которой в любую секунду могли появиться бойцы Клинча. Гена встал по другую сторону двери.
Братки стояли во дворе у своих машин, когда Костя и Гена вышли к ним. Они не слышали выстрелов, и Дух со Студнем не орали, потому что их держал на прицеле Юра. В общем, появление Кости стало для них полной неожиданностью, и это позволило им с Геной подстрелить еще двух бойцов. Остальные спрятались за машинами, но пока они доставали оружие, Костя и Гена успели ворваться в дом. По лестнице поднялись на второй этаж и с ходу атаковали насильников, которые даже не удосужились закрыть за собой дверь. Их было трое, и теперь все они лежат на полу – двое без признаков жизни, а один шевелится.
Костя стрелял Сквалыгину в голову, но, видно, пуля прошла по касательной. Крови много, а мозг не задет. Или у него вообще не было мозга… А как еще мог думать о нем Костя после того, что сотворил этот недоумок?
Костя мог бы его добить, но не стал этого делать. Во-первых, Сквалыгину сейчас не до того, чтобы сопротивляться, да и сил для этого нет. А во-вторых, он не хотел казаться в глазах Кати безжалостным убийцей. Одно дело застрелить человека в бою, и совсем другое – добить его контрольным выстрелом. Он же не киллер…
– Костя, спасибо тебе…
Катя уже опоясалась простыней. И, обняв Костю, жалась к его спине. Отгонять он ее не стал. Его тело – лучшая для нее защита в данной ситуации. Хотя и небезопасная. Если у Клинча есть гранаты, то их судьба уже предрешена. Стены в доме кирпичные, пулями их не пробьешь, но если забросить в дверной проем «лимонку», взрыв уничтожит все шансы на спасение.
Как-то уж легко и просто все вышло. В дом прорвались, Катю от насильников избавили, но, увы, тылы не зачищены. И Красницкий где-то там, на первом этаже, и как минимум два человека при нем. Плюс уцелевшие братки с Клинчем во главе, если его не подстрелили. Косте не приходилось встречаться с этим деятелем, и он не знал, как выглядит бригадир.
В кармане снова зазвонил телефон, на этот раз Костя взял трубку.
– Слышь, ты чего там вызов сбрасываешь? – спросил грубый мужской голос.
Это был старший команды, которую Мартын выслал на подмогу.
– Катя уже у нас. Но мы сами в ловушке. Сейчас нас гасить будут. Где вы?
– С Рязанского проспекта на Кольцевую вышли. Дальше куда?
Далеко помощь, очень далеко. Не раньше чем через час будет. Вряд ли Костя столько продержится.
– Где вы, у «Агрохимика»»? – громко спросил Костя. – Так вы, считай, приехали!
– Да нет, какой «Агрохимик»?.. Это, вообще, что такое?
Но Костя даже не слушал оппонента. Он говорил с ним, но обращался к бандитам, которые могли стоять сейчас где-то у лестницы на первом этаже. Он слышал топот ног внизу, голоса. Похоже, братва готовилась к штурму.
– На главную улицу вышел?.. Отлично!.. Четвертый поворот направо и сразу же налево. Дом из силикатного кирпича увидишь… Только осторожно, этим гадам ничего не остается, как бежать!.. Давай, давай, быстрей!
– Базальт, это ты, что ли? – донесся снизу чей-то голос.
– Клинч, ты? – наугад спросил Костя.
И на всякий случай передернул затвор пистолета, на лету поймав выскочивший патрон. И глушитель со «ствола» он тоже скрутил. Бесшумность в ущерб точности выстрела ему сейчас не нужна.
– Я!
– Клинч, оно тебе надо – умирать за этого козла Красницкого?
– Надо. Я ему слово дал! Так что давай не дури, выходи с поднятыми лапками! У нас гранаты, будет худо!
– Сам не дури! Сейчас братва здесь будет! Вас же на клочки по закоулочкам!
– Прямо сейчас будет?
– Прямо сейчас!
– Ну, тогда мы уходим!
И действительно, тут же послышался топот ног, но не от лестницы, а, напротив, по ней.
Показавшийся браток не стал демонстрировать свой рост – он грудью лег на верхний лестничный марш, выставив на обозрение лишь голову и руку с пистолетом. Но Костя не испугался, не спрятал голову, и рука его не дрогнула. Да и Гена не дал слабины, и тоже ответил огнем.
Браток обмяк, пистолет вывалился из руки, а голова исчезла из вида. Но по лестнице поднимались еще двое, стреляя на ходу. Костя и Гена заставили их ретироваться.
На этом вторая часть «марлезонского балета» закончилась, но за ней могла последовать и третья. Но, похоже, у Клинча нет гранат, и автоматов тоже. Нечем ему напугать Костю, и это обнадеживало.
