Владимир Колычев - Бригадир. Не будет вам мира
– Шухер! – встрепенулся он.
– Что такое? – вскинулся Юра, незадачливый телохранитель Кати.
Его и Гену Костя получил в помощь от Мартына. С ними он и взял под наблюдение квартиру в Сокольниках. И на прослушку ее поставили, и засаду во дворе организовали. Но пока все было тихо, никаких движений.
Костя бодрствовал вторую половину ночи, но под утро заснул. Вахту нес Юра, он бы услышал, если бы в пустующей квартире кто-то появился. Но все было тихо. И непонятно, откуда взялся Сквалыгин. Но ведь он взялся. И Катя неспроста приснилась и знак подала.
Видимо, Спартак не предъявил Красницкому Сквалыгина, не стал объяснять, кто конкретно помог вывести банкира на чистую воду. Потому Саня и остался при деле. И сейчас продолжает работать на прежних боссов. А ведь Костя советовал брать ноги в руки и бежать… Может, с головой у Сквалыгина не все в порядке или еще что-то, но мужик в деле, и его нужно брать за жабры.
Но Сквалыгин с напарником уже возле своей машины; вот он открывает дверцу, садится за руль. А во дворе люди, и, если Костя набросится сейчас на отбойщиков Красницкого, они как минимум могут стать свидетелями происшествия. А как максимум попасть под раздачу. Вдруг Сквалыгин со своим подельником начнут стрелять? Да и у Кости есть ствол, он тоже может пустить его в ход.
– Давай за ними! – Базальт тихонько хлопнул Гену по плечу. – Только не сразу…
Они позволили серебристому «Опелю» выехать со двора и только тогда стартовали сами. Сквалыгин, что называется, не первый год замужем, к тому же он битый волк, поэтому следить за ним нужно очень осторожно.
– А это кто такие? – спросил Юра.
– Подарок судьбы, – усмехнулся Костя.
Или Юра прозевал Сквалыгина, или тот вообще не заходил в квартиру, но он мог бы уйти, если бы Костя его не знал. Но нет, Гена уже сел ему на «хвост», и есть вероятность взять этого деятеля за шкирку, как в прошлый раз. Вдруг через него удастся выйти на Катю?
– Только этот подарок в сундуке.
– В каком сундуке?
– А который на колесах. Игла в яйце, яйцо в зайце, заяц в утке, а утка в сундуке…
– Яйцо в утке, а утка в зайце, – поправил Гена.
– А все равно в сундуке, – хмыкнул Костя. – И если сундук уйдет, игла будет в твоем яйце. Уразумел?
– Нормально все будет.
– Видел я этих зайца и утку, – сказал Юра. – Они в подъезд зашли, а потом сразу вышли…
Голос его предательски дрогнул. Костя резко развернулся, и тот испуганно отвел взгляд в сторону.
– Сразу вышли? – резко спросил он.
– Э-э… Ну да, сразу.
– Врешь!.. Проспал? Колись!
– Э-э… Нет… Тихо было…
– А ты что скажешь? – Костя пристально посмотрел на Гену.
– А что я? Ну, закемарил немного. Так не моя же вахта… И сам ты кемарил…
– Мне тоже можно было. А Юре нельзя. Теперь я понимаю, почему вы Катю проворонили. Лучше бы я сам все сделал…
Костя достал из-за пояса пистолет, накрутил на ствол глушитель. Чутье подсказывало, что волына ему очень скоро понадобится. Выведет его Сквалыгин к месту, где находится сейчас Катя.
Но сначала он вывел Костю к супермаркету, где пропадал не меньше часа, прежде чем вернулся в машину. Они с напарником забили продуктами весь багажник и заднюю часть салона. Похоже, затоваривались на большую толпу. Это уже обнадеживало.
* * *Катя пальцами терла джинсы на коленках, как будто хотела сделать в них модные дырки. Но это все от нервов, и движения эти бессмысленные. Не о джинсах она сейчас думала, а о том, что будет с ней, когда их снимут силой.
Это могло произойти еще вчера, но Клинч, этот придурковатый умник, в очередной раз решил показать Феликсу, что живет по понятиям и не жалует беспредел. Не захотел он связываться с Катей, и его бойцы отказались участвовать. Убить – пожалуйста, а насиловать – нет. Сказал бы кто Феликсу, что бандиты, эти животные, откажутся от столь сладкого подарка, он бы не поверил.
Несколько человек, правда, согласились напугать Катю. Зашли к ней в комнату, обругали, насмеялись, хватали ее за руки, за ноги, но не раздели. И не распяли.
Катя должна была испугаться, осознать свою ошибку, с поклоном прийти к Феликсу. Но прошла ночь, а он ее так и не дождался. Утром сам ее к себе вызвал. Сидит она перед ним, затравленная и придавленная, но пощады не просит. Голова опущена, пальцы рук в нервном движении, но рот на замке. Хотя, казалось бы, она должна была вымаливать у него милость.
– Мне кажется, ты не понимаешь, что с тобой может произойти, – раздраженно сказал он. – А может, ты хочешь, чтобы тебя изнасиловали?
– Не хочу, – мотнула она головой.
– Может, тебе нравится, когда тебя насилуют?
– Нет.
– Тогда ты должна остановить это безумие.
– Как?
– Одно мое слово, и тебя оставят в покое. А если нет, то тебя очень-очень сильно обидят. И уже сегодня…
– Это шантаж, – не поднимая головы, сказала она. – Это дешевый шантаж… Ты, Феликс Михайлович, больной человек. Тебе нужно лечиться. Нет, тебя должны изолировать от общества и лечить, пока ты не станешь овощем…
– Овощем станешь ты.
– Это твоя цель – сделать человека овощем и глумиться над ним. Ты очень больной человек. Впрочем, боюсь, лечение не поможет. Тебя только могила может исправить…
Она говорила, не глядя Феликсу в глаза. Может, потому ее слова его скорее веселили, чем злили.
– У каждого свой бзик, – снисходительно усмехнулся он. – Но не каждый может реализовать свои желания. А я могу. Я все могу. И поверь, рано или поздно ты станешь моей рабыней. Ты будешь слизывать пыль с моих сапог…
– Ты очень-очень больной человек.
– А ты извращенка. Если тебе нравится, когда тебя насилуют… В общем, у тебя есть два часа, чтобы одуматься и сделать правильные выводы. А если нет, то тебе будет очень-очень больно. Ты меня понимаешь?
Катя кивнула, не поднимая головы. Красницкий подал знак своему человеку, и ее увели. А ее место занял Незлобин.
– Что, никак?
– Никуда она не денется.
– Надо бы с ней пожестче.
– Сам знаю… Вопрос надо сегодня решать. Завтра в Москве нужно быть, работы много, не до нее будет.
– Тут информация прошла, – нахмурился Незлобин.
– Что такое?
– Ираклий взбунтовался. Показания против вас, Феликс Михайлович, дал.
– Ираклий?! Против меня?! Какие показания?
– Якобы вы вынашивали планы похитить Катю… Это все Никонов. Он его заставил. А его покровители прокуратуру к делу подключили. В общем, дело против вас возбуждено, уголовное дело. Вам бы не надо в Москву сейчас…
– Что-то я ничего не понимаю! – возмутился Красницкий. – Милиция и прокуратура – это наше оружие. Почему оно повернуто против нас?
– Да вы не переживайте, возможности Спартака ограничены. Завтра же дело закроют. Я Репкову звонил, он обещал…
– Обещал?! Да он уверять тебя должен был в том, что сгноит Никонова… Дай мне телефон, я сам ему позвоню.
– Нежелательно, – замялся Незлобин.
– Что значит нежелательно?
– Он сказал, чтобы вы ему не звонили.
– Почему?
– Потому что официально вы под следствием. Он переживает за свою репутацию.
– Чего? Переживает за свою репутацию?! – взбесился Феликс. – Как деньги от меня получал, так за свою репутацию не переживал, а тут на тебе!.. Козел он! Позвони ему и скажи все, что я о нем думаю!
– Это банальная перестраховка. На самом деле Репков сделает все, что от него зависит…
– Знаешь, кто так говорит? Врачи так говорят! Мы сделали все, что от нас зависело. Сначала зарежут, а потом говорят… Ладно, на Репкове свет клином не сошелся.
Были у Красницкого прикормленные люди в высших эшелонах власти, они обязательно ему помогут. Если не отвернутся…
– Это вы правильно сказали. Есть Никольский, Плетнев…
– Есть и еще более высокий уровень!
Надо будет, Феликс и до самого президента дойдет. Он свой человек в его семье. В той Семье, которая в стране сейчас решает все. Там никто не переживает за свою репутацию. Там душу дьяволу за деньги не продают. Там душу продают за очень большие деньги. Пока Феликсу есть чем отблагодарить этих людей, он может спать спокойно.
А вообще, обидно. Не думал Красницкий, что Спартак способен подключить к делу властные структуры. А он даже уголовное дело против него смог возбудить.
В принципе все правильно. Убить Феликса Спартак не может, потому что вместе с ним погибнет его сестра. Поэтому вместо киллеров к делу приступили чекисты и прокуратура. Зато Феликс может убить Спартака, причем его же оружием.
– Но пока нам нужно думать о низком уровне. Сегодня Спартак должен сгинуть… Там уже все готово? – нервно спросил Красницкий.
– Нет еще, но сегодня все сделают… Все уже готово, осталось только кресла заминировать. Я людей послал, они должны были квартиру проверить. Ну, мало ли, может, засада там…
– И что, проверили?
– Да, нормально все. Сейчас к нам едут.
– Зачем?
– Да бандиты какие-то несерьезные, – понизив голос, ответил Незлобин. – Что-то не доверяю я им. Своих людей надо побольше…
