Юрий Гаврюченков - Сокровище ассасинов
Развязной походкой подвалил официант. Он явно чувствовал себя на своей территории. Настолько, что посетители его не интересовали. Такие залётные клиенты, вроде нас. На халдее были короткие брюки-дудочки, остроносые ботинки, а белая рубашка с фальшивой бабочкой только подчёркивала кастовые баки и аккуратный кок.
– Что будете заказывать? – равнодушно спросил официант и положил между мной и Славой единственное меню.
На ресторанном языке нас послали в путь прямым текстом.
Слава заметно подобрел и расслабился. Официант последние секунды сохранял привычное, издавна знакомое по зеркальному отражению лицо.
«Кафе для своих,» – понял я и небрежно бросил:
– Пиво, водку, ростбиф, и Рикки позови.
– Кого позвать? – официант вернулся с заоблачных высот.
– Рикки. Скажи, что Илья приглашает.
– Извините, виноват! От рожденья туповат, – подтянулся официант и едва каблуками не щёлкнул. Он пронырливо шмыгнул в подсобку.
Корефан ухмыльнулся. Злость его улетучилась.
– С этими собаками только так и можно, – печально сообщил я другу, – они это любят, скоты.
Слава поглядел на меня с уважением.
– В тебе появляется масть, Ильюха. Не знаю, с чем это связано, но ты матереешь в последнее время.
– Заметно?
– Сильно заметно. Да прямо на глазах! С того момента, когда я тебя в дверях увидел всего трясущегося с бодуна и в трениках, ты сильно изменился.
– Да ну? – вспоминать ту злосчастную пьянку, когда я пытался залить горечь утраты напитком забвения, было неприятно до унижения. – А теперь на что я похож?
– А теперь у тебя привычка к победе появилась. Это заметно.
– Заметно по чему?
– По манерам. Ты с людьми говоришь твёрдо, зная, что твоё приказание будет выполнено. Это внушает.
– А как же иначе? – удивился я.
– Правильно мыслишь! – рассмеялся Слава. – Где мы – там победа!
Из служебного помещения появился Рикки. Следом за ним шёл Спонсор. Я припомнил, что его кличут Дик.
– Здорово, музыканты! – обрадовался Слава.
– Как поживает старый добрый рок-н-ролл? – приветствовал я.
– Рок-н-ролл жив! – привычно отреагировал Рикки.
– Как вы нас нашли? – с подозрением в голосе осведомился Спонсор.
– Да вот так, шли-шли и зашли, – ответил я, пожимая руки. – А вы и здесь зажигаете?
– Вообще-то это мой кабак, – пожал плечами Спонсор.
– У тебя же вроде охотничьи магазины были?
– Магазины у папы, в Москве, для денег, кабак лично мой, в Питере, для души. Что заказывать будете?
– А что бы ты заказал?
– Я недавно поел.
– Тогда водки. На всех. То есть литр. Четыре пива. Рикки, ты жрать будешь? Понял. Дик, если ты есть не будешь, тогда три ростбифа.
– И картофель фри, – добавил умудрённый хозяйской практикой Спонсор.
– Ну, ты сам всё прекрасно знаешь. Рикки, присаживайся!
Рикки присел, а Спонсор величественно умёлся на кухню.
– Будете сегодня зажигать всей бандой? – спросил я.
– Ближе к вечеру начнём, – осторожно отозвался Рикки. – Сейчас пока Эндрю солирует.
Саксофонист Андрюха, печально дудевший на сцене, перехватил взгляд начальства и выдал протяжную ностальгическую ноту.
– Часто вы тут клубитесь? – за дальним столиком сидела подтянутая троица с коками и баками, за столиком поближе – просто влюблённая парочка клерков, дресскодированная девочка и сопливый мальчик.
– Мы просто тут клубимся, – бесхитростно выдал Рикки, – это в других кабаках мы работаем. Ты подожди, скоро Эдди подвалит.
– Думаю, мы пока без Эдди начнём, – постановил я, наблюдая как к нашему столу движется Спонсор в сопровождении нагруженного напитками официанта.
И мы начали.
– Ты где такую гайку выцепил? – поинтересовался Дик, зачарованно глядя на перстень.
– По случаю досталась, – туманно ответил я, хотя водка с пивом изрядно развязала язык. – У меня ещё браслет такой же есть.
Я задрал рукав и повертел запястьем, демонстрируя мелкие полированные рубины. С первого взгляда казалось, будто рука покрыта бисеринками крови.
– Собираешь древности? – варварская красота произвела на Спонсора впечатление.
– Когда есть такая возможность.
Я запустил руку в карман висящей на спинке стула куртки и вытащил кинжал ас-Сабаха.
– Люблю тебя, булатный мой кинжал, товарищ светлый и холодный, – мечтательно произнёс я, непринуждённо отрезал кусок ростбифа, отправил в рот и стал с энтузиазмом жевать. Мясо в «Хорс-мажоре» готовили отменное.
Спонсор на минуту проглотил язык. Рикки застыл с пивом в горле. Лермонтова они, похоже, не знали. Слава ухмыльнулся. «Дурак ты, Ильюха!» – было написано на его морде.
Я отрезал и наколол кусок на вилку следующий кусок.
– Настоящий? – наконец спросил Дик.
– Не сувенирный? – спросил Рикки.
– Самый настоящий, – я положил кинжал на салфетку, надписью «джихад» вверх. Гравировка темнела на тусклом клинке наиблагороднейшего оттенка патины. Сразу было видно, насколько древняя вещь. – Это даже не новодел. Кинжалу почти девятьсот лет.
– И ты им так запросто пользуешься? – в голосе Рикки проскользнуло недоверие.
– Его же не для того сделали, чтобы он на стенке висел, – как бы кощунственным ни казалось использование предмета веры хашишинов в хозяйственных целях, кинжалу нравилось действовать, и он давал мне это понять.
– Жаль, Эдди нет, он бы оценил, – Спонсор задумчиво погладил баки и тронул пустую кружку. – Ещё по пиву, за счёт заведения?
– Давай, – грех было отказываться от халявы.
– Пойду, распоряжусь, – Дик снялся и исчез за служебной дверью.
– День какой-то сумасшедший, – пожаловался я Рикки. – Ещё без машины остались. Надо будет тачку покупать.
– Какую хочешь?
– Что-нибудь высокое, для бездорожья. Но не сильно навороченное.
– Мой знакомый продаёт «Судзуки-витару», – оживился Рикки.
– Какую именно? «Гранд-витару», «Гео-трэкер»? – «витара» мне нравилась. – Какого года?
– Не знаю, могу позвонить, если интересует.
– Сколько хочет, не в курсе?
– Сейчас спросим и узнаем, – Рикки полез за телефоном.
– «Витара» это то, что нам нужно, – сообщил я корефану.
Слава напрягся, глядя мимо меня. Я опустил руку на кинжал и обернулся. В кафе заходили четверо рослых бородачей. Рожи у них были совершенно дикие, будто их обладатели только что спустились с гор. Они принадлежали к той же породе, что и хашишины, с которыми я сражался на лестнице.
«Памирские таджики!» – мелькнуло в голове.
«Духи!» – было написано на лице у Славы.
Рикки, узревший наши изменившиеся лица, подавился словом и оборвал разговор.
Фидаины сориентировались и целеустремлённо направились к нам. Впрочем, обознаться было невозможно. Человек, сидящий с исмаилитскими реликвиями в руке, был здесь только один – я!
Я вскочил, отбрасывая стул. Слава тоже поднялся, сдвигая столик вместе с напуганным Рикки. Хашишины рванулись к нам, выхватывая ножи.
Слава схватил за спинку стул и запустил в голову ближайшего хашишина. Я зацепил свой и бросил нападающим под ноги. Мы проворно отскочили, оставив Рикки посреди поля боя. В руке у Славы голубоватым огнём блеснул кортик.
При поножовщине было поздно доставать пистолет. В полутьме забегаловки замелькали ножи. Я отдёрнулся назад и ухитрился полоснуть хашишина по кулаку. Второй фидаин тут же ткнул меня в печень, но не достал, я инстинктивно сжался и пнул его под коленку. Первый хашишин перебросил нож в левую руку и полоснул меня по груди. Я ринулся спиной вперёд, сметая стулья и столики, очень быстро тыкая клинком перед собой. Одним из тычков я случайно достал первого нападающего по пальцам. Он отшатнулся, нож выпал под ноги. Я рубанул крест-накрест, отбиваясь от второго, задел его по рукаву. Кинжальный бой оказался чертовски быстрой и беспощадной штукой!
«Присоединяюсь к Гоше Маркову!» – родилась из мешанины панических обрывков совершенно ясная и, я это чётко понял, последняя мысль.
Продержаться против двоих головорезов долго не получилось.
Что-то чёрное ударило в бок прыгнувшего ко мне хашишина. Фидаин повалился. Следом за ним упал порезанный товарищ.
Четыре выстрела почти с пулемётной скоростью оглушительно прогремели в тесноте кабака.
Я из последних сил отскочил подальше от хашишинов и прижался к стене. Пространство для манёвра кончилось.
Поозиравшись, я увидел Славу, живого и на ногах, и Спонсора с дымящимся помповиком.
– В моём заведении никто не смеет нападать на посетителей! – провозгласил Дик.
Слава деловито убрал кортик и выволок на свет божий «Дезерт игл». Я последовал его примеру и достал ТТ.
– Погодите, не надо крови! – Спонсор двинулся наперерез, размахивая пустым помповиком. – Сейчас выкинем этих уродов, и всё.
Хашишины корчились на полу. Один из той пары, что накинулись на корефана, перевернулся и встал на четвереньки.
«Зомби!» – ошарашено подумал я.
Слава подскочил к нему и пробил ботинком по печени. Зомби подбросило, он упал и скрючился от боли.
