Максим Шахов - Взрыв направленного действия
– Степан, давай поконкретней, – попросил Виктор, посмотрев на часы.
– Конкретно – в «семерке» в сапоге нашли кирпич, – сказал Беляев.
– Что нашли?
– Кирпич, – кивнул Захаров. – То есть с виду кирпич, не отличишь от настоящего, а внутри – взрывное устройство большой мощности с радиовзрывателем.
– Здорово, – сказал Логинов.
– У убитого при себе были документы майора милиции на таком же бланке, как у Матросова. И пистолет Макарова. Начальник спецуправления показал, что вчера около двадцати ноль-ноль ему позвонил какой-то мужчина. Представился он подполковником милиции, начальником какого-то отдела. Он сказал, что в связи с предстоящим визитом его отдел проводит оперативные мероприятия по обеспечению безопасности высокопоставленных гостей. В связи с этим у него есть несколько вопросов. Начальник спецуправления говорит, что звонивший держался очень солидно и владел полной информацией – называл его по имени-отчеству, знал, когда их привлекли к работам, и массу других подробностей – объемы, сроки и все такое.
В общем, у него не возникло ни малейших подозрений, и звонивший устроил ему форменный допрос. В конце этот подполковник вроде как задумался и попросил начальника спецуправления подождать, в трубке было слышно, как он связался с генералом и попросил согласовать проведение спецоперации с внедрением сотрудника. Генерала слышно не было, но подполковник снова взял трубку и сказал, что с санкции руководства в бригаду, выполняющую работы на новом доме, под видом рабочего будет внедрен оперативный сотрудник. Он предупредил начальника управления о неразглашении каких бы то ни было сведений, припугнул уголовной ответственностью и сказал, чтобы он никуда не отлучался, потому что они скоро подъедут и обговорят все детали на месте…
– Понятно, – сказал Логинов. – Так говоришь – кирпич?
– Да, выполненный на очень высоком уровне. Ни одной металлической детали. Минер только руками разводил. Корпус – не отличишь от настоящего кирпича. Взрывчатки – с головой. Этот лжемайор сунул бы его в «корыто», которое вырывают в земле при укладке асфальта, сверху засыпал щебнем, и все. Кранты Луговому. А сколько посторонних полегло бы, даже подумать страшно…
– А что с машиной?
– Накрыли пленкой, осветили фарами, и эксперт просидел в этой халабуде полночи.
– Это понятно. Результаты есть?
– Да. Во-первых, рисунок протектора левого заднего колеса полностью идентичен следу на Черном озере. Во-вторых, в машине обнаружена очень мощная рация импортного производства, настроенная на милицейскую волну. Они элементарно прослушивали все переговоры и…
– Владельца машины установили?
– Да. Это бывший начальник Ипатьевской ГИБДД. Год назад он ушел на пенсию и занимался автомобильным бизнесом. Вернее – перепродавал машины. Иногда гонял из-за границы, иногда – из Самары. Возможно, проворачивал дела и с крадеными, оформляя по старым связям документы. В общем, это не имеет значения. Главное – что позавчера около девяти вечера он заезжал к своим в милицию. А после этого его уже никто не видел.
– Так, – потер переносицу Логинов. – Позавчера – это вторник. Матросов как раз в это время ушел с работы…
– Да. Мы опросили всех, кто мог их видеть вместе, но свидетелей нет. Скорее всего Матросов как бы случайно попросил его подвезти и убил, чтобы завладеть машиной…
– Труп обнаружили?
– Нет. Но на обивке водительского сиденья обнаружены следы крови. Группа не соответствует ни группе крови убитого террориста, ни группе крови Матросова. Зато она соответствует группе крови бывшего начальника ГИБДД, если верить данным двухлетней давности…
– А что же родственники?
– Жена на неделю уехала погостить к дочке. Та учится в институте в Питере, и они ей там снимают комнату в коммуналке…
– Матросов об этом наверняка знал…
– Об этом все знали. Этот бывший начальник ГИБДД был очень общительным и постоянно поддерживал связь с прежними коллегами. Говорят, многие из них ему завидовали…
– Уже не будут. Ладно. С этим ясно. Молодцы. А что с их убежищем?
– Кое-что наклюнулось, – сказал Беляев. – Слушай, я тебе тут бутербродов принес, ты не против, если я один оприходую? Жрать хочется – жутко.
– Конечно, конечно, – кивнул Логинов. – И ты, Степан, бери, не стесняйся.
– Спасибо, я не хочу, – отказался Захаров, сглотнув слюну.
– Бери, – повернулся к нему Беляев. – Его тут накормят, а мы так и будем голодными зевать по совещаниям.
– Каким совещаниям? – насторожился Виктор.
– О! Ты не знаешь? Этот Марченко – просто какой-то маньяк. Одно расширенное совещание уже провел в половине шестого, как только приехал, а на девять назначил еще одно. Мрак!
– И вас тоже таскают?
– Всех. Даже местный военком пускал пузыри. А оно ему надо?
– Боже, боже… – сказал Логинов. – Так что там наклевывается?
– Значит, – вытер губы Захаров, проглотив бутерброд почти целиком, – считай, полночи проскакали зря: народ спит, а ГИБДД эту красную «семерку» ни разу не засекала. Да оно и понятно – Матросов знал город как свои пять пальцев, к тому же у него была рация, а ездил он, судя по всему, в основном ночью…
– В общем, – перебил капитана Беляев, – поперлись мы на это совещание, я там слегка поспал, а когда вышли – зашли к эксперту… Слышь, Виктор; там всего один бутерброд остался – на фига он тебе?
– Бери, я себе найду.
– Эксперт, – продолжил тем временем Захаров, – когда возился с покрышками, не обратил на это внимания, а потом сообразил, что это может быть важно. На дисках колес и на днище «семерки» – следы суглинка. Это такая горная порода…
– Я знаю, что такое суглинок.
– Так вот. В окрестностях Ипатьевска он местами выходит на поверхность только с южной стороны. Там три садово-огородных общества – «Гидравлика», «Коноплянка» и «Рассвет». Мы прикинули по времени – все совпадает, если они выехали оттуда в восемь вечера, то должны были подъехать к спецуправлению как раз тогда, когда вы их увидели…
– Поиски в этих обществах организованы?
– Да. Мы тут же доложили обо всем комиссии. Марченко занялся лично.
– Ну, дай бог, – сказал Виктор. – Молодцы. Отпечатки в Москву отправили?
– Да. И фотографии убитого. Успели. Сейчас сяду писать отчет, – вздохнул Захаров. – В трех экземплярах. Дело-то у меня забрали…
– А мне нужно на Московскую, – поднялся Беляев. – Велели бдить там неотлучно, еще кинутся… Наверное, пресс-конференция уже заканчивается.
– Какая пресс-конференция?
– Не пресс-конференция, а брифинг. Марченко проводит его сейчас в управлении ФСБ, а то бы мы к вам не вырвались. Хочет продемонстрировать перед камерами кирпич и все остальное….
– А! Представляешь, Кабанова вчера показали по центральному телевидению! Рассказывал про борьбу с организованной преступностью в Ипатьевске. Говорят, щеки раздувал – что хомяк. Только эта Тарасюк его подставила. Разнюхала что-то насчет покушения и дала в конце такой комментарий, что Марченко Кабанова сразу отстранил от должности за разглашение тайны следствия… Сидит сейчас, бедняга, под домашним арестом до окончания работы комиссии, так что тебе еще повезло. Все, мы погнали!
– Давайте, – сказал Логинов. – Счастливо. Если что, позвоните. Спасибо за бутерброды.
– Взаимно, – оглянулся в двери Беляев и едва не налетел на рыжую докторшу. – Ой! Извините! Давай, Логинов, не теряйся, я тебе почти завидую!
Глава 43
В пять минут десятого – с небольшим опозданием – в палате Виктора состоялся консилиум. Медицинские светила Ипатьевска долго и вдумчиво осматривали его задницу и переговаривались между собой на каком-то особом языке, отдаленно напоминающем латынь. Из всех слов Виктор понял только два – «анус» и «прогнозус».
Удалились члены консилиума так же неожиданно, как и появились, и какое-то время Виктор пребывал в небольшом замешательстве. Потом плюнул, осторожно натянул трусы и как раз собрался перекурить у приоткрытого окна, когда в палату заглянула рыжая докторша. Она уже переоделась во все цивильное и даже подкрасила губки.
– Зашла попрощаться, – сообщила она. – Консилиум постановил, что послеоперационный процесс протекает нормально. Так что жить будете. Выздоравливайте. Я пошла отсыпаться. Теперь у вас будет лечащий врач – мужчина, как вы и хотели.
– Спасибо, – сказал Логинов. – С меня причитается. Мужу – персональный привет.
– Хорошо, передам. А курить – лучше в туалете. В палате не положено.
– Ага, – кивнул Виктор, дождался, пока докторша прикроет за собой дверь, и, прикурив сигарету, высунулся в окно.
После спертого воздуха палаты влажный и прохладный утренний воздух Логинов вдыхал с не меньшим наслаждением, чем дым сигареты. Подставляя лицо под бодрящие порывы ветра, он так увлекся, что не заметил, как в палату кто-то вошел.
Это оказалась пожилая уборщица. Незлобиво выругав Виктора за сигарету и припугнув заведующим отделением, она принялась мыть пол и протирать пыль. Виктор тем временем по стенке добрел до туалета, заодно пообщался там с каким-то мужиком с грыжей, которому было скучно сидеть на унитазе, и все так же по стенке вернулся.
