Михаил Серегин - Колыма ты моя, Колыма
Через полчаса вездеход выехал из поселка. Все недобитые были добиты, а половина чумов подожжена. У лежавшей на полу вездехода Даши по щекам текли крупные слезы – девушка из разговоров Балякина с Черепом уже поняла, что означали выстрелы и взрывы. Череп был спокойнее, но и у него в движениях и интонациях проглядывала некоторая нервозность. Полностью спокоен был только Балякин. Он уверенно вел вездеход по просеке и даже насвистывал себе под нос какой-то мотивчик.
– Слушай, Антон, – наконец подал голос Череп. – Скажи, зачем ты это сделал?
– А ты еще не понял? – хмыкнул в ответ Балякин. – Как ты думаешь, на кого в первую очередь подумают, когда это обнаружат?
– На нас и подумают.
– Ни хрена, – решительно помотал головой Балякин. – Все думают, что ты меня в заложники захватил, а значит, гранаты и пулемет тебе взять неоткуда. Тебя только с трещоткой видели, погрузить оружие в вездеход ты бы никак не успел, а про то, что оно уже был погружено, никто не знает. Кроме того, у тебя никаких мотивов нет. Зато знаешь, у кого они есть?
– У кого?
– Да у Лопатникова. Ему якуты давным-давно как кость в горле стояли, а последнее время из-за платины особенно. Участки-то, на которых платину обнаружили, на их земле, а добром они от нее отказываться не хотели. И про это каждая собака на прииске знает. Выходит, у него все резоны были от чурок избавиться.
– А если пропажу оружия заметят?
– Ну и что? Подумают, что этим оружием люди Лопатникова по его приказу воспользовались, а потом избавились от него. В Ине утопили, например. Сам Лопатников, конечно, будет орать, что такого не было – но кто ему поверит?
– Хорошо. Убедил, – кивнул Череп. – Мы вне подозрения. Но я так и не понял – на фиг тебе было эту бойню устраивать, даже если на нас ни за что не подумают?
– Чтобы Лопатникова с хвоста сбросить, – серьезно сказал Балякин. – Я этого человека хорошо знаю. Если бы мы этого, – Балякин ткнул большим пальцем за спину, – не сделали, он бы, когда все узнал, нас из-под земли достал и кишки намотал на ближайший забор. А так у него будут другие проблемы. Во-первых, мужчины якутов долго думать не будут. Нападут на прииск, и мало им там не покажется. Если повезет, и самого Лопатникова кончат. А даже если и не нападут – проблем с ментами у хозяина будет куча. Может, кстати, и не с ментами. Таким делом, скорее всего, кто посерьезнее заниматься будет, типа ФСБ. Отмазаться ему вряд ли удастся, а даже если и выскользнет, ему точно будет не до нас. Под шумок всегда легче уйти!
– Ни фига себе шумок... – покачал головой Череп.
– Слушай, я не пойму, тебе что, узкоглазых этих жалко, что ли? – с легким удивлением в голосе спросил Балякин.
– Да нет... – пожал плечами Череп.
– А раз нет, так успокойся и сделай рожу попроще, – веско заключил Балякин. – Мы теперь, считай, в безопасности, радоваться надо.
34
Вездеход с раненым Лопатниковым, его братом, Захаровичем, Токудзаки и ментами из Магадана свернул за последний поворот, и водитель увидел поселок старателей.
– Сюда нам, что ли? – крикнул он. – Этот поселок?
– Да он тут один, не ошибешься, – отозвался Лопатников-младший. Он уже успел немного взять себя в руки – смертельная опасность высвободила в нем скрытые резервы, о которых он и сам не подозревал.
– Как только приедем, сразу зови вашего начальника охраны, – тихо прошептал Алексею Захарович. – И сразу веди себя с ним как хозяин. Помни, от этого твоя жизнь зависит.
Алексей едва заметно кивнул.
– Прикажешь ему отправить этих, – Захарович еле заметно кивнул на ментов, – куда-нибудь подальше. У вас здесь есть подходящее место?
– Есть охотничий домик, до него километров десять, в другую сторону.
– Самое то. Пусть туда и едут.
– Но они же не согласятся... Ведь они тоже свидетели, надо милицию вызывать...
– В этом положись на меня. Они согласятся. Так, все, хватит болтать, приехали.
Вездеход остановился уже на территории поселка. Внутри началось небольшое столпотворение, но через пару минут все вылезли наружу. Державшие раненого Захарович и младший Лопатников растерянно осматривались по сторонам.
– А где все? – удивленно спросил москвич. – Почему нас никто не встречает?
– Не знаю... – не менее растерянно отозвался Алексей, прислушиваясь к доносящимся из центра поселка крикам.
– Ладно, потом разберемся, – решительно сказал Захарович. – Где у вас тут медпункт и эта девушка, про которую ты говорил? Показывай!
Алексей двинулся к конторе, вслед за ним потянулись остальные. Когда они вывернули из-за крайнего барака, Лопатников от изумления чуть не выпустил из рук раненого брата. Все пространство перед конторой было заполнено людьми, из которых на своих ногах стояли всего человек пять. Все прочие были или на четвереньках, или вовсе валялись вповалку, кое-где прямо друг на друге.
– Это еще что? – послышался недоуменный голос кого-то из ментов. – Что с ними?
Ответить на это вопрос было нетрудно – нескольких секунд наблюдения за обитателями поселка было вполне достаточно, чтобы понять, что с ними приключилось.
– Они просто бухие все! – громко сказал Захарович. – Ни хрена себе! Ну и дисциплинка! Хотя ладно, не до того сейчас! Понесли!
Алексей Лопатников и Захарович с раненым Дмитрием на руках двинулись к конторе, перешагивая через распростертые тела.
Большая часть старателей и охранников находились уже на той стадии опьянения, что прошедших через площадь людей они попросту не заметили. Все остальные провожали их мутными взглядами, но, кажется, тоже не осознавали, кого это несут на руках то ли убитым, то ли тяжело раненным.
Оказавшись на крыльце щитового домика, Лопатников толкнул спиной дверь, та поддалась, и Дмитрия внесли в контору.
– Куда его нести?
– Сейчас... – Алексей, пятясь, двигался по коридору. – Сейчас направо, там фельдшерская, Даша там же... Сейчас положим его.
«Еще баба эта, – с неудовольствием подумал Захарович. – Она тут совсем некстати. Лишний свидетель. Хотя... Нам и нужно-то всего лишь, чтобы она на пару минут отошла, тогда младший братец свое дело и сделает».
Захарович и Алексей внесли тело Лопатникова в фельдшерскую и опустили на кушетку. За ними туда же вошли и все остальные. Магаданские менты растерянно оглядывались, они явно не понимали, зачем сюда приехали и что им теперь делать.
– А где Даша? – спросил москвич.
– Не знаю, – отозвался Алексей. – Может быть, она у себя. Сейчас посмотрю. – Он вышел из фельдшерской.
– Андрей Михайлович, надо сообщить о происшествии в Магадан, – начал один из ментов, но Захарович перебил его.
– Обязательно. Сейчас только найдем фельдшерицу, организуем Диме медицинскую помощь и сразу сообщим.
В комнату вернулся Алексей.
– Нет ее нигде, – сказал он и вопросительно покосился на Захаровича.
– Так, пойдем искать. – Москвич чуть ли не силой вытолкнул младшего Лопатникова за дверь, проволок до середины коридора, развернул к себе лицом: – Вот что, Леша. Быстро соберись. Найди мне эту девку и главного охранника. В первую очередь охранника. Как хочешь, хоть из-под земли вырой! Ну!
Лопатников кивнул и с ошалевшими глазами вылетел на улицу. Осмотрелся, но Балякина не увидел. Зато его взгляд упал на одного из доверенных лиц начальника охраны – Егора. Этот парень, судя по выражению лица, еще не совсем упился.
Страх перед Захаровичем придал Лопатникову сил. Он кинулся к Егору, схватил его за плечо и сильно встряхнул:
– Где Балякин?! Где Даша?! Почему все бухие?!
– Ик... Где кто – я не знаю... – вполне членораздельно отозвался парень. – А бухие потому, что Антон Павлович разрешил.
– Пойдем! – Лопатников рванул Егора за рукав и почти силой втащил в щитовой домик конторы.
– Андрей Михайлович, Балякина нет, это его заместитель. Помогите мне, он ни хрена не говорит!
Захарович все понял мгновенно. Он схватил Егора левой рукой за грудки, а правой отвесил ему пару пощечин.
– Ну?! Очухался?
Охранник явно пытался сообразить, кто его бьет, за что и можно ли дать сдачи.
– Так, слушай меня, – почти спокойно сказал Захарович. – Быстро суй два пальца в рот и трезвей. А то я тебя пристрелю. Честное слово – или ты через минуту нормально разговариваешь, или получаешь пулю.
В голосе москвича было что-то такое, что Егор не только его понял, но и поверил. Он неуклюже опустился на четвереньки, сунул в рот два пальца и тут же согнулся в неудержимом приступе рвоты. Потом еще в одном, менее сильном, но более долгом. Захарович наклонился над ним и неожиданно принялся сильно тереть блюющему правое ухо.
– Три второе, – через плечо бросил он Лопатникову. – Помогает, проверенный способ.
Алексей подчинился, почти не думая.
Через пару минут Егор уже вполне пришел в себя. Во всяком случае, он понимал, о чем его спрашивают, и мог отвечать.
