А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу (ч.3) - Рик Рентон
А вот второй недостающий образец теперь должен приехать ко мне из Москвы. В худшем случае — судя по документам — в крови отца этой девчонки. В лучшем — ещё и в его кармане. И когда я вытащу её из плена и приведу к вам на порог — то вы сами пустите меня в вашу неприступную цитадель. После этого вас, конечно, ждут не самые хорошие новости… Но моя миссия будет завершена. Как и много раз до этого…
Так, вот и верхушка радиобашни. Других людоедов пока не слышно. Значит мы вовремя. Подойдём поближе…
— Слушай, Брокер… А ты не знаешь, почему жоры и крабы так на всякие излучения реагируют? — Кажется, мой союзничек снова заскучал. — Мы вот когда радио включаем — тоже по всему побережью ползти на заграждения начинают. Приходится выключать почти сразу, толком не посканируешь…
— Патоген стремится к бесконечному размножению. Как и любая самовоспроизводящаяся молекула. Но вирусу для этого нужен носитель. Чужая ДНК. Да и то не каждая. Сам себя он копировать не может. Техногенное излучение — наиболее вероятное местонахождение новых подходящих носителей. Или, заодно, источника питания для уже заражённых. Источник веществ, которые ещё не вступили в реакцию и не стали частью самого патогена.
— Носителей — это, в смысле, людей?
— Не только. Крабы тому пример… Но там, где работает радио — да. Людей.
— А как какая-то бактерия может научиться понимать, что там, где радио — там люди или хавка? Она же без мозгов…
— Методом проб и ошибок. Штамм, генетическая программа которого была заточена под другую реакцию на этот раздражитель — не выжил. Или, точнее, распространился гораздо хуже.
— Понятно… — Судя по тону, пацан вряд ли на самом деле всё понял. Но продолжил расспросы. — А тебя самого возле этого маяка никуда не тянет?
— Нет.
Несмотря на мой сухой ответ, детское любопытство и не думало увядать:
— А если крабы на тебя не реагируют… Ты можешь как-то с ними разговаривать? Пробовал?
Да… Один раз я чуть не совершил смертельную ошибку. Когда понял, что эти твари считают меня за своего. И неосторожно решил исследовать их поближе, на одном из мостов. Поднялся на пешеходную часть по лестнице. И когда услышал эти голоса внутри черепа, то не сразу понял, что происходит. К счастью, когда отнялись ноги — слетел с лестницы вниз — оказался на достаточно далёком расстоянии от толпы. И отделался лишь вывихом и парой ушибов. Недаром «сломай ногу» — это в моём родном языке — пожелание удачи…
— Скорее они со мной пробуют…
— Это как?
— Не важно. — Среди зарослей впереди нас показалась сетка хлипкой ограды. И невдалеке уже слышалось бессмысленное бормотание скопившихся здесь заражённых. — Пришли уже. Держи…
Я стащил с плеч рюкзак и отдал его пацану. Но, конечно, без ружья. Только нож всё ещё закреплён под днищем… Но даже с ним у него против меня нет шансов. А пока я буду выручать девчонку, проникнув в лагерь людоедов под видом тупого жоры, ему ещё пригодится.
— Где потом встречаемся, помнишь?
— Ага… — Пацан накинул широкие лямки на худые плечи. И тут же нащупал рукоять ножа…
— Не высовывайся лишний раз. — Я убедился в том, что парень всё-таки не намерен совершать глупых поступков и отпустил оружие. — Ужин внутри. Но оставь и нам что-нибудь.
— Хорошо…
— До скорого, моряк.
Перемахнуть через забор — никакого труда. Куда труднее — смешаться теперь с этой толпой безумцев так, чтобы самому не стать одним из них. Ладно… Главное ходить так же, как и они по кругу, избегать скоплений и следить за той стороной, откуда вот-вот появятся ловчие людоеды. Долго ждать с розыгрышем девчонки они не станут. Чем дольше все вокруг пускают на неё слюни — тем больше шансов на бунт. Да и после столкновения с её отрядом у них ещё кровь в жилах бурлит. Самое время для драки с жорами.
А Бугор, в свою очередь, наверняка хочет как модно скорее сменять гюйсы на мою нычку. Но ничего… Можешь не торопиться. Тролли тебя дождутся в любом случае — опоздаешь ты или нет. Этим психам нравится тусить в Петергофе… Урожай там как раз неподалёку можно снять…
Так… Вон обваленная часть забора. Там они, скорее всего, и полезут. А вот тут я буду слоняться среди этих тупых ребят. Высоких среди них нет. И вы сразу меня заметите. Только гарпун надо припрятать…
Сторонясь шатающихся вокруг радиобашни жор, я повертел головой в поисках подходящего места для тайника. Вон тот сарай неплохо выглядит. Где-нибудь за карниз положу и заберу на обратном пути…
В это время со стороны обвалившегося забора послышались далёкие голоса. Так, надо бы побыстрее… Что-то они прямо торопятся… Oh, f-fuck!!!
В нескольких метрах от входа в сарай земля словно ушла из-под ног. Яма… Ловушка!!!
Мы вместе…
Fuck!!!
В полутьме волчьей ямы, в которую я провалился, на меня тут же уставились десятки подслеповатых глаз. Надо срочно выбираться! Только сначала успокоиться и задержать дыхание…
Ты это мы… А мы это ты…
Нет… Не вдыхай! Ищи выход! Цепляйся хоть за воздух, но вылези отсюда!!!
Бессмысленные взгляды продолжали лениво следить за моими метаниями.
Мы вместе…
Нет, слишком высоко. А плечи этих тварей слишком скользкие…
— Моряк!
Тишина.
— Моряк!!!
Шаги? Да! Да!!!
Над краем ямы высунулась лохматая голова нахимовца:
— Ты чё орёшь? Они там идут уже!
— Держи гарпун! — Я вытащил стрелу и протянул к нему широкий край ружья. Обмотав запястье фалом, упёрся ногой в осыпающуюся стенку и выдавил из себя остатки воздуха. — Тяни!
Парень тут же ухватился за свой край и… отпустил его, чуть отступив назад:
— Я их уже слышу…
— Тяни быстрей!!! — Я уже не говорил, а лишь сипло хрипел. Только бы не вдохнуть…
— Сорян, Брокер…
Юный моряк оглянулся и, ещё раз отступив, скрылся из вида за краем ямы. И теперь я слышал только его удаляющийся голос:
— Если Шутов привезёт лекарство с собой, то я лучше его дождусь…
И ещё десятки разных голосов звучали в унисон у меня внутри черепной коробки:
Ты это мы… А мы это ты… Мы вместе…
— Мы… — Кроме языка я уже ничем
