Евгений Сухов - Последний в черном списке
Андрей назвал адрес, плюхнулся на сиденье и снова стал набирать номер телефона Светланы.
Такси тронулось, и Андрей не видел, что в соседнее такси сел мужчина в плаще, который минутой ранее высматривал Андрея на перроне. Как только синий «Рено» вырулил на дорогу, такси с незнакомцем покатило вслед за ним.
— Черт бы тебя побрал, Света! Бери трубку! Бери! — исступленно повторял Андрей, слушая длинные гудки на том конце провода.
Он сбрасывал соединение, затем вновь нажимал на кнопку вызова.
Наконец в трубке раздался голос Светы.
— Да. Андрей, я не могла взять трубку, мы тут потерялись в музее, пока я говорила с тобой по телефону…
— Света, повтори, что ты там сказала насчет Егора. Я что-то не понял.
— Андрюша, позвони, в конце концов, Мишке, если мне не веришь. Я уже тебе сто пятьдесят раз сказала, что Егора убили…
— Как это произошло? — машинально спросил Савельев.
— Ему размозжили голову. В гараже. Он пошел тачку брать, а когда мимо две женщины проходили, увидели его лежащим в луже крови. Говорят, ему полголовы снесли. Когда хоронили, даже простыню с лица не убрали.
— Кто убийца? Его нашли?
Андрей начинал заметно нервничать. Пальцы его правой руки лихорадочно постукивали по пластиковой ручке двери.
Водитель такси косо посмотрел на своего странного пассажира.
Савельеву казалось, что Светлана говорит о каких-то вещах, которые не имеют к нему никакого отношения. В то же время осознание чего-то необратимого, страшного, что свершилось за время отсутствия Андрея в Москве, неотступно заполняло собой все его существо.
— Что же теперь делать? Что делать? — растерянно бормотал он.
— Андрей, все позади. Это случилось. Может быть, это даже лучше, что все произошло без тебя. Ты вспоминай теперь Италию, старайся отвлечься.
— Света, мне страшно.
Андрей говорил искренне. То, что Светлана стала невольным свидетелем его чувств, его не волновало.
— Ты чего, Андрей? — с удивлением откликнулась на том конце провода подруга. — Извини, конечно, но тебе-то чего бояться? Все в порядке…
— Не знаю. Но мне страшно, — повторил Андрей.
— Ну, хочешь, я заеду к тебе? Покажешь, что привез…
— Давай, подкатывай. Через сколько будешь?
— Скоро. Сейчас в автобус гостей посадим, и я к тебе. Ладно?
— Да.
Савельев опустил руку с трубкой. Он попытался последовать совету Светланы и мысленно восстановил наиболее яркие, запомнившиеся ему моменты отдыха за границей, но воспоминания не доставили ему никакого удовольствия. Напротив, мысль об Италии стала неприятно раздражать его. Всепоглощающее беспокойство начинало подтачивать Андрея изнутри. Его память то и дело возвращалась к событиям двухнедельной давности, когда они с друзьями колесили на автомобиле по улицам города, ездили к Тимуру на дачу… Вспоминалось лицо Егора, злое и немного усталое, сразу после того, как они все четверо воспользовались его симпатичной подругой Валентиной. Если бы Андрею сказали, что когда-нибудь не будет этих суббот, не будет этих бурных попоек, бешеной езды на автомобилях, ничем не ограниченной безответственности, он вряд ли смог бы представить такой жизненный поворот.
Он попытался отогнать от себя навязчивые воспоминания недавнего прошлого. Ему стало тяжело в замкнутом пространстве машины.
— Тормозни у ларька, — велел Андрей водителю.
Таксист сделал маневр, перестраиваясь в крайний правый ряд, и припарковался у бордюра.
Савельев стремительно выскочил из автомобиля и быстрым шагом направился к маленькому магазинчику на обочине.
— Водки, — сказал он, просовывая в окошко сразу несколько купюр.
— А какую вам? — удивленно пробормотала продавщица, уставившись на солидную сумму денег.
— Бутылку «Русского Размера». Давай только быстрее, — поторопил ее покупатель. — Сдачи не надо.
Продавщица на несколько секунд исчезла из поля видимости, отыскивая в закромах небогатого склада водку.
Андрей тут же на ее глазах откупорил бутылку и на ходу, возвращаясь в машину, приложился к горлышку. Бросив свое отяжелевшее тело на сиденье «Рено», он открыл окно. Машина тронулась. Савельев высунул голову и стал жадно вдыхать прохладный осенний воздух.
Наконец такси подкатило к дому. Водитель «Рено» на приличной скорости повернул во двор.
Следом к дому подкатило второе такси, и из него вышел высокий мужчина в длинном черном плаще. Постояв немного за воротами, он пошел по направлению к дому…
* * *— Опоздали! — почти прокричал в трубку телефона Сабуров. — На этот раз Павел Бобров! В подъезде собственного дома.
— Это один из них?
— Да! Все, как в предыдущих трех случаях. Удар по голове тупым тяжелым предметом. Мгновенная смерть. И тот же знак на груди.
— Когда это случилось? — в голосе Перегудова прорезались стальные нотки.
— Сегодня в четыре-пять утра. Тело нашли в комнате консьержа.
— Адрес?
— Одну секунду, Виктор Алексеевич, — стажер прижал плечом телефонную трубку и раскрыл блокнот. — Так, вот он… Едем по Дмитровскому шоссе в сторону Костино… Улица Луговая, дом четырнадцать.
— Подъезжай. За час уложишься? — спросил Перегудов.
— Даже меньше, Виктор Алексеевич, вы же меня знаете…
Перегудов стремительно подошел к автомобилю и тяжело опустился в кресло «Волги» рядом с водителем. Назвав пункт назначения, он обернулся и бросил папку с результатами психологических тестов на заднее сиденье.
Через сорок минут к дому Бобровых с интервалом в пять минут подкатили два автомобиля. Синяя «Волга» районного отделения прокуратуры с соответствующей пометкой в правом нижнем углу ветрового стекла беспрепятственно пересекла линию шлагбаума. Охранник указал водителю на один из четырех подъездов.
Перед крыльцом все еще стояла перламутровая «БМВ» Павла.
Следователь поднялся в подъезд. На первом этаже был организован дополнительный пункт охраны. За столом сидел вооруженный сотрудник ОМОНа.
— Прокуратура, — представился Перегудов молодому человеку и прямиком направился в комнату консьержа.
В помещении сильно пахло медикаментами.
Следователь бегло осмотрел комнату, затем поднялся по лестнице до верхнего этажа подъезда. Когда он вернулся вниз, на первом этаже его уже поджидал Сабуров.
Поприветствовав стажера, Перегудов подошел к столу охранника.
— Разрешите, мы вашим телефоном воспользуемся.
Следователь достал из внутреннего кармана куртки потрепанную записную книжку. Развернув к себе телефонный аппарат, он набрал номер.
— Химкинское отделение внутренних дел? Перегудов говорит. Районная прокуратура. Кто у вас выезжал в Костино?.. Убийство, да… Консьерж у вас? Скажите, чтобы не отпускали пока. Мы сейчас подъедем.
Сыщик положил трубку, и они вместе с Сабуровым вышли на улицу.
— План такой, — объявил Перегудов. — Сейчас едем в милицию. Консьерж, который дежурил сегодня, еще в отделении. Если есть прямые доказательства причастности Елизарова к убийству, надо оформлять санкции и брать его немедленно. Сейчас же. А потом решим, что и как.
Перегудов занял свое место на переднем сиденье автомобиля. Сабуров сел сзади за водителем.
На выезде из двора сыщик попросил водителя остановиться рядом с будкой охраны. Один из парней в камуфляже подошел к машине.
— Вам в последние дни не встречался этот человек? — следователь, не выходя из автомобиля, протянул охраннику фотографию Елизарова.
Тот внимательно посмотрел на изображение и отрицательно покачал головой.
— Понятно, — Перегудов взял обратно фотографию и закрыл оконное стекло.
Через пятнадцать минут и он, и Сабуров уже находились в одной из комнат Химкинского районного отделения милиции. Сержант, приветствуя следователя, встал из-за стола и, показав на единственный в комнате свободный стул, предложил его Перегудову.
— Где консьерж? Давайте мы сразу с ним пообщаемся, — сказал Перегудов, едва переступив порог комнаты. — Счет идет на часы.
— Он в соседнем кабинете. Сейчас я вас туда проведу.
Сержант встал из-за стола и направился к выходу.
— Правда, он до сих пор в себя не придет. Он под действием какого-то сильного снотворного. Ничего не понимает. Еле сидит на стуле. Я вас проведу… Идемте.
— А это что? С места преступления? — Перегудов заметил на рабочем столе участкового беспорядочно разбросанные фотоснимки.
— Да. Этот, верхний — общий вид комнаты консьержа, — прокомментировал милиционер один из снимков.
Перегудов взял в руки следующую фотографию. На кафельном полу туалетной комнаты черным фломастером была обведена фигура, описывавшая положение тела убитого.
— Он лежал лицом к раковине на боку. Там дальше будет этот кадр… Удар нанесли со спины тяжелым металлическим предметом. Больше никаких следов насилия не обнаружено. Есть еще рана на виске. Но это след от удара об угол, — оперативник показал на уголок раковины, который был захвачен фотокамерой.
