Ли Чайлд - Джек Ричер, или Похититель
– Интересно, сколько он платит за такую квартиру? – спросил Ричер.
– Аренда? – Полинг посмотрела на соседние двери, чтобы оценить размеры квартир. – Небольшая квартира с двумя спальнями. Аренда составит четыре тысячи в месяц. Возможно, четыре с четвертью, учитывая, какое это здание.
– Довольно много.
– Вовсе нет, если ты зарабатываешь двадцать пять тысяч в месяц.
Справа послышался мелодичный звон, и из лифта вышел мужчина в зеленой форме с коричневым поясом, на котором висели инструменты. Смотритель. Он подошел к ним, на ходу вытаскивая из кармана связку с ключами. Не задавая никаких вопросов, молча открыл дверь квартиры Тейлора и отступил в сторону.
Ричер вошел первым. Он сразу почувствовал, что в квартире никого нет. Воздух был застоявшимся и жарким. Прихожая размером с телефонную будку, слева – кухня, отделанная нержавеющей сталью, справа – маленькое помещение для одежды. Гостиная располагалась прямо, из нее можно было попасть в две спальни, одну побольше, другую поменьше. Кухня и гостиная содержались в идеальном порядке, нигде ни пылинки, ни пятнышка. Стиль – модерн середины прошлого века, сдержанный мужской вкус. Полы темного дерева, светлые стены, толстые ковры. Ричер обратил внимание на письменный стол из клена. Кресло и диван работы Имса, напротив них софа Флоренса Ноула. Шезлонг Ле Корбюзье и кофейный столик Ногучи. Стильно. И стоит немалых денег. Классика. Ричер узнал их по журналам, которые ему доводилось читать. На стене висела картина, оригинал. Превосходный городской пейзаж, акриловые краски, холст. В квартире было много книг, аккуратно расставленных по полкам в алфавитном порядке. Маленький телевизор. Компакт-диски и качественный музыкальный центр, предназначенный только для слушателя с наушниками. Никаких динамиков. Тактичный человек. Хороший сосед.
– Очень элегантно, – заметила Полинг.
– Англичанин в Нью-Йорке, – сказал Ричер. – Наверное, он пьет чай.
Большая спальня выглядела предельно скромно, почти по-монашески. Белые стены, широкая кровать, серое постельное белье, итальянская настольная лампа на прикроватной тумбочке, еще книги и вторая картина того же художника. В гардеробной находился подвесной брус, а вдоль стены шли полки. На брусе висели костюмы, куртки, рубашки и брюки, сгруппированные по сезону и по цветам. Все предметы были чистыми и тщательно выглаженными. На полках лежали стопки футболок, нижнего белья и носков. Все стопки были выровнены и имели одинаковую высоту. На нижней полке стояли туфли. Все превосходного качества, английского производства, как и туфли Ричера, черные и коричневые, начищенные до зеркального блеска. И в каждую туфлю вставлена колодка из кедра, сохраняющая форму обуви.
– Поразительно! – воскликнула Полинг. – Я хочу стать женой этого парня.
Ричер ничего не сказал и перешел во вторую спальню. Именно здесь деньги или желание все сделать идеально закончились. Маленькое скучное пространство. Создавалось впечатление, что этой комнатой никто не пользуется. Здесь было темно, жарко и сыро. На потолке не было люстры. Из мебели только две железные кровати, сдвинутые вместе. Ричер сразу увидел, что на кроватях недавно спали: подушки были смяты. Окно затянуто темным материалом, тщательно закрепленным на стенах. Но в одном месте черная ткань слегка отходила в сторону, позволяя смотреть в окно; возможно, это было сделано для доступа воздуха в спальню.
– Именно здесь держали Кейт и Джейд.
– Но кто? Человек без языка?
– Да, человек без языка прятал их здесь.
Глава 52
Полинг подошла к кроватям и наклонилась, чтобы разглядеть подушки.
– Длинные черные волосы, – сказала она. – Женские и детские. Они беспокойно спали всю ночь.
– Наверняка, – согласился Ричер.
Он вернулся в гостиную и принялся изучать письменный стол. Смотритель наблюдал за ними, стоя у двери. На столе царил такой же идеальный порядок, как и в гардеробной, но предметов на нем было совсем немного. Какие-то личные бумаги, финансовые документы, договор на аренду квартиры. Тейлора звали Грэмом. Он был гражданином Великобритании и «постоянно живущим иностранцем»[11]. У него имелся номер социального страхования, а также страховка и пенсионный план. На столе стоял телефон. Стильный аппарат фирмы «Сименс». Он выглядел совсем новым. Десять кнопок быстрого набора, рядом с каждой – маленький листок, покрытый пластиком, с соответствующим номером. На листочках стояли только инициалы. Верхний – Л. Ричер решил, что это Лейн. Он нажал соответствующую кнопку, и на дисплее загорелся номер 212. Манхэттен. Скорее всего, «Дакота».
Ричер последовательно нажал девять оставшихся кнопок. На дисплее появилось три номера, начинающихся с 212, три – с 917, два – с 718, и длинный номер с цифрами 01144 в начале. 212 – во всех случаях это Манхэттен. Приятели, и один из них, возможно, Грегори, поскольку рядом с одним из номеров имелась буква Г. 718 соответствовало Бруклину. Приятели, у которых нет денег на аренду квартиры на Манхэттене. Длинный номер с 01144 – Великобритания. Возможно, семья. Рядом стояла буква С. Отец или мать.
Закончив изучение телефонных номеров, Ричер вернулся во вторую спальню. Полинг стояла у окна и смотрела в щель.
– Странно, – сказала она. – Тебе не кажется? Не исключено, что это было последним из того, что они увидели.
– Их убили не здесь. Слишком трудно избавиться от тел.
– Не в буквальном смысле. Последнее, что они видели из своей прежней жизни.
Ричер не ответил.
– Ты ощущаешь их здесь? – спросила Полинг.
– Нет.
Он постучал по стене костяшками пальцев, а потом присел и проделал то же самое с полом. Стены казались толстыми и массивными, а под деревянным паркетом, по всей видимости, находился бетон. Квартира в большом доме – не самое подходящее место, чтобы держать людей в заточении, но эта выглядела надежной тюрьмой. Достаточно запугать своих пленников, заставить их молчать, и соседи ничего никогда не узнают. Пэтти Джозеф сказала: «Этот город обладает поразительной анонимностью. Здесь можно годами не встречаться со своими соседями».
«Или их гостями», – подумал Ричер.
– Как тебе кажется, смотритель находится здесь двадцать четыре часа в сутки? – спросил он.
– Сомневаюсь, – ответила Полинг. – Только не в центральных районах. Во всяком случае, в моем доме такой услуги нет. Наверное, они работают часов до восьми вечера.
– Возможно, это объясняет временны́е интервалы. Он не мог провести их мимо портье. Ведь они стали бы сопротивляться. В первый день ему пришлось ждать долгие часы. А потом он придерживался прежних интервалов, чтобы произвести нужное впечатление.
– Чтобы мы решили, что он находится далеко.
– Именно такой была гипотеза Грегори. Он оказался прав, а я ошибся. Я указал на Катскилл.
– Это было разумное предположение.
Ричер не ответил.
– Что дальше?
– Я бы хотел еще раз встретиться с твоим приятелем из Пентагона.
– Не уверена, что он согласится. Мне показалось, что ты ему не понравился.
– Я тоже от него не в восторге. Но это бизнес. Сделай ему предложение.
– Что мы можем ему предложить?
– Скажи, что команда Лейна исчезнет с игральной доски, если он поможет нам получить кое-какую информацию. Он согласится. Десять минут, проведенные с нами в кафе, дадут ему больше, чем десять лет переговоров с ООН. И целая банда наемников будет навсегда выведена из игры.
– А мы сумеем дать такой результат?
– У нас не будет выбора. Рано или поздно встанет вопрос: мы или они.
Они вернулись в офис Полинг прежним маршрутом: мимо церкви Святого Луки, по Седьмой авеню, по Корнелия-стрит и Западной 4-й. В офисе Ричер уселся на стул для посетителей, а Полинг принялась разыскивать по телефону своего приятеля. Его удалось найти только через час. Он неохотно согласился на новую встречу в три часа дня в том же кафе.
– Время идет быстро, – заметила Полинг.
– Так бывает всегда. Позвони Бруеру. Нам необходимо выяснить, что он узнал.
Однако Бруера не оказалось на месте, а его сотовый телефон был отключен. Ричер откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Нет смысла тревожиться из-за того, что ты не в силах изменить.
В два часа они заранее взяли такси – на всякий случай. Однако поездка прошла гладко, и они приехали в кафе на Второй авеню на сорок минут раньше назначенного времени. Полинг еще раз попыталась дозвониться до Бруера. И опять неудачно. Она закрыла телефон, положила его на столик и крутанула. Когда он остановился, его антенна указывала прямо в грудь Ричера.
– У тебя есть теория, – сказала Полинг. – Как у физиков. Универсальная теория всего.
– Нет, – возразил Ричер. – Не всего. Ничего подобного. Разве что только часть. Мне не хватает большого куска. Но у меня появилось имя для Лейна.
– Какое имя?
– Давай сначала дождемся Бруера, – предложил Ричер и поманил официантку, ту же, что в прошлый раз.
