Фабио и Милена - Ислам Ибрагимович Ибрагимов
– Ведь есть то, ради чего ты все еще цепляешься за жизнь, нечто сокровенное, незавершенное, например обещание, которое было дано тобой дорогому тебе человеку ради того, чтобы все наконец свершилось. Наставник не просто так велел тебе простить и помочь, он видел в этом то, что другие бы не разглядели, а выполнив это, ты помог бы не столько нам и остальным, сколько самому себе. Светлая сторона присутствует повсюду, но каждый ли увидит ее? Кто-то настроен видеть тьму даже там где светит одно солнце, поэтому-то нам и нужны такие люди как Наставник дабы они помогли нам и научили нас свету ведь тьме учиться не нужно, тьма легко образуется сама собой в наших душах, иногда мы подпитываем ее настолько, что она завладевает нами, ведь мы иногда и не предполагаем что же творится там внутри нас самих, ведь органам не свойственно кричать, а они кричат, но мы не слышим их, сердце иногда обливается кровью, а мы предполагаем что это не иначе как болезнь, или недуг, видим мы лишь то, что хотим видеть, слышим лишь то, что хотим слышать, поэтому-то все вокруг глухие, слепые и немощные.
– Всем нужна тьма, дабы сильнее возрадоваться свету.
– Ты ведь не такой Сергей. Ты не из тех, кто клевал бы носом, мы знаем тебя светлым и веселым. Не унывай раз в один момент ты заплутал, угодив под тень, ведь она не тьма, она лишь прикрывает свет, тень не вечна, как не вечен день, и всем нам предстоит порой погрузиться в ночь чтобы уснуть, чтобы возжелать поскорее проснуться.
– Что там у тебя в голове, Фабс, день, ночь, свет, тень, ты случаем не стукнулся головой пока меня искал?
Фабио улыбнулся Сергею, они впервые были рады друг другу такими какие они есть. Они выпили за это и поднялись за Миленой чтобы пойти завтракать.
Сергей мало по малу успокоился, и они последовали на улицу дабы найти место, где можно было бы подкрепиться, оставалось лишь найти приличное заведение.
– Могли бы и в отеле поесть. – Недовольно высказался Сергей.
– С тебя хватит отеля с его алкоголем, еще успеешь одурманить свой разум чуточку позже.
– А может я не доживу Фабс, что ты на это скажешь? Я пользуюсь случаем и не упускаю возможностей, вот так-то!
Фабио переживал как бы и Милены не коснулась меланхолия. С самого утра она была немногословна.
– Милли ты как?
– Все хорошо, просто я голодна.
– Ладно! Нужно ведь нам определиться с выбором, иначе мы пройдем весь город и так и останемся голодными. Вот заглянем сюда. – Фабио указал на ближайшую вывеску ресторана: «Монреаль».
Ресторан выделялся огромным потолком, который придерживали несколько мраморных колонн, избавленных от каких-либо красок и обоев. Зал казался просторным и не лишенным изысканности и дельного вкуса. Позолота гармонировала с деревянной мебелью. В глаза бросалась утонченная работа известного столяра, который расписывался торопливым мазком в виде нескольких букв «РПС» – или Романов Петр Сергеевич. Зал находился в движении и одновременно в нем проглядывала преисполненная безмятежности атмосфера, таившаяся за каждым столиком. Официанты и официантки улыбчиво досаждали каждому постояльцу, участие которым они орудовали было великолепно, казалось, даже если швырнуть в них ком грязи или осыпать их самой неслыханной бранью, то всякая попытка задеть их достоинство попросту будет тщетной и неуместной.
Фабио, Сергей и Милена долго разглядывали заведение, выбранное ими наспех не без излишней избирательности. Каждая деталь по отдельности олицетворяла собою тот забытый мир, в котором они некогда жили. Они с наслаждением наблюдали за официантами с серебряными блюдами и подносами на руках, на людей, занятых пищей или приятной беседой, их услаждало подмечать как старый мужчина прихлебывает вино или как влюбленные поглядывают друг на друга и робко улыбаются, потупляя свой взор на тарелку, как маленькие беспризорные дети носятся по залу и нередко натыкаются на служащих, едва поспевавших сохранить и равновесие и долгожданное кем-то блюдо. Зрелище это завораживало и отвлекало, но услужливые официанты сумели вывести их из забытия и посадить за свободный столик.
Посадив прибывших гостей, торопливая официантка принялась раскладывать карточки меню на стол, попеременно рассказывая об изысканных сочетаниях одних блюд с другими, не забывая также упомянуть об определенных кушаньях, которые пользовались большим спросом у постояльцев. Не менее спешно она достала блокнот с карандашом и начала записывать заказ на перечеркнутом листочке. Тщательно и машинально прочтя записанный заказ, убедившись, что все в точности верно официантка подобострастно кивнула и удалилась на кухню.
Не прошло и пяти минут как еда была подана на стол.
– Фабс, а ты задавался вопросом сколько времени мы пробыли там, в том месте, в той дыре, на которую и сесть по нужде не захочется, если вы понимаете, о чем я, хотя здесь за столом… Да извиняюсь, тьфу на меня, так вот, Фабс, ты предполагаешь?
– Не важно сколько, главное, что мы выбрались оттуда. Теперь у нас другие проблемы, не думай, что все позади. Сегодня у на есть та свобода, которой не было вчера, но это не значит, что она будет и завтра. – Ответил Фабио смотря в свою тарелку с супом.
– Тебя не тревожит? Тебе все равно? Да неужто, черт, нет, ты только подумай…
– Не желаю знать, – перебил он, – да всем нам бывает плохо, ты сам в этом убедился, но нужно взять себя в руки, что же так беспокоит тебя? Неужели то, сколько мы там пробыли? Знай лучше уж там, чем в могиле. У нас есть все, чего же тебе не хватает?
– Любви. – Ответила за него Милена, попивая клубничный коктейль.
– Что? Нет… Ну что за бредни, что за… Глупость… – Заерзал Сергей.
Фабио оторвался от супа и взглянул на Милену, которая ухмылялась при виде того, как растерялся Сергей. Затем Фабио перевел взгляд на Сергея и широко улыбнулся.
– Так вот оно значит как! Ты заставил меня поломать голову, но девушки все видят насквозь. – Заметил Фабио.
Сергей покраснел и надулся словно его застали врасплох.
– Да не в любви дело! Вы поймите, я как пробка от шампанского, меня выкидывают, а иногда кромсают на кусочки, и я теряю близких, теряю Наставника и все, я один, сам по себе, ну распустим мы этот Совет, а дальше что? Куда мне потом девать самого себя? пуститься в странствия, искать себя? Некуда мне идти, да и навязываться ни к кому нет нужды, понимаете? А если даже не будем трогать этот Совет, оставим все как есть то деваться мне все равно некуда, нет у меня ни пристанища, ни любящей семьи, никого! Что за мир такой, где ты всюду чужой? Невольно смотришься в зеркало думаешь, тьфу, черт
