Волк 5: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
Машина проехала опасно близко, объезжая лужу. Кирилл отскочил к забору, чтобы не задело, едва не порвав спортивные штаны о гвоздь, торчащий из досок. А вот чёрный пакет задел гвоздь, кассеты высыпались на землю, одна даже вылетела из коробочки.
Пятёрка остановилась рядом, дверь со стороны водителя открылась. Оттуда с трудом вылез Стас Чугуев по прозвищу Чугун, и похрустел шеей. Внутри осталось ещё несколько человек, которые с интересом глядели из окон.
— О, Кирюха, — он засмеялся пьяным смехом. — А ты чё от меня кидаешься?
— Ты меня чуть не сбил, Чугун, — грубо сказал Кирилл, собирая кассеты. — Разбросало всё.
— О, а чё за музло слушаешь? — Чугун подошёл ближе. От него сильно разило спиртом. — Нормальное чё, или х** всякую? А это вон чё?
— Тебе-то какая разница? — огрызнулся Кирилл, развернув пакет так, чтобы ничего снова не высыпалось.
— А ты чё мне дерзишь-то? — Чугун посмотрел исподлобья. — Ты кто ваще такой, чтобы варежку разевать? За братом всё прячешься? А сам-то ссыкло?
Он наклонил голову, посмотрел на Кирилла и рассмеялся. Из машины тоже донёсся смех.
— Да расслабься, чё ты? Шучу я, а вы тут все сразу обижаетесь. А обижается у нас кто, а? И чё с ними потом делают? Да не ссы, ничё те не будет, отвечаю. А это чё? Чё за рак?
Чугун подобрал лежащую в стороне кассету с большим крабом на обложке и медленно вчитался в надпись:
— Чё за продиги? Всяко говно слушаешь, — он убрал кассету в нагрудный карман куртки. Те, кто сидел в машине, снова засмеялись.
— Э, верни! — Кирилл шагнул к нему, сжимая кулаки. — Ты чё?
— Я чёт не понял, — Чугун посмотрел на него пристальнее. — Ты чё, попутал чё-то или чё? Предъявить чё-то хочешь? Пацаны, — он посмотрел на машину. — Тут чё-то без меня все совсем нюх потеряли. Надо разбираться. Да ладно тебе, — Чугун снова засмеялся пьяным смехом. — Чё как на измене-то, Кирюх? Я ж тебя совсем сопатым помню…
— Это ты тогда помогал чинить это ржавое корыто?
Из открытого окна машины высунулся мордатый парень под двадцать пять и постучал ладонью по двери снаружи. Над верхней губой росли редкие рыжие усы. Он щурил глаза от солнца, пока разглядывал Кирилла.
— Ну я, — ответил Кирилл, рассматривая его.
— Чугун, верни ему, чё взял, харэ пальцы гнуть.
— Да я же так, — Чугун вытащил кассету, а Кирилл выхватил её назад.
— Просьба к тебе есть, пацан, — мордатый открыл двери и вышел из машины. — Ты тачку водить можешь?
* * *Окраины Новозаводска
— Гоша, я в это не вписывался! — громко сказал Ворон. — Ты хоть знаешь, что если они поймут, что я с тобой базарил, нас с тобой вместе замочат и закопают?
— Да хватит ныть, — устало произнёс Гоша. — Я в этом не участвовал.
Оба сидели на кухне старого одноэтажного дома в залинейной части города. Окна плотно закрыты шторами, Гоша, одетый в старый спортивный костюм, сидел на кушетке, застеленной солдатским одеялом. Лицо у него вспотевшее, потому что сегодня приходилось много двигаться самому, а после летнего покушения это было сложно. На кожу то и дело садились мухи, которых в этом доме было с избытком.
В доме раньше жил дед одного из людей Гоши, который уехал на дачу, так что сюда временно спрятался сам Гоша, который хотел залечь на дно. Ведь искали все, даже бывшие союзники.
— За базар отвечаешь? — спросил Ворон.
— Отвечаю, — Гоша отмахнулся от мух. — Сам посуди, я так грубо не работаю. Мы с тобой хотели спровоцировать Шамана и Прапора, а нахрена мне вообще было взрывать эту машину? Ещё бы немного, и Крюкова бы свои хлопнули!
— Но кто тогда бомбу заложил? — Ворон закурил новую сигарету от старой, а пепел крошил прямо на пол из крашеных досок.
— Череп это, б** буду. Это его почерк. Хитрее он оказался, чем я думал, но всё равно, по-своему сделал, — Гоша посмотрел на потолок и опять отмахнулся от мух. — У него, говорят, сапёр из богатовских был, он себе оставил одного. Только что он хотел? Взорвать Крюкова, чтобы на меня его повесили? Сам-то Игорёша пересел, а он же всегда на охоту на своём джипе ездит. Будто знал. Подстава это, точно. Они меня подставили.
— Точно не ты взорвал? — переспросил Ворон.
— Да хватит тупить! — рявкнул Гоша. — Тот чинуша, который в крюковской тачке сидел — мой хороший знакомый, он мне много с чем помогал. И с мусорами тоже, даже с РУОП.
— И чё он тогда к Крюкову на днюху поехал?
— Так бабки же. Ну ты как маленький, — Гоша поморщился. — Это точно, Крюков всё на меня свалить хочет, он-то хитрее Черепа. Воспользовался ситуацией. Теперь меня все ищут. Наверняка он, Душман и Череп решили меня со света сжить. Ворон, слушай, — он наклонился вперёд.
— Чего тебе?
— Ты получишь часть рынка, и все сигареты через тебя пойдут, — Гоша посмотрел на собеседника. — И все точки Черепа, включая сауны, тоже твои будут. Но землю рой и выясни, как это связано, и кто покушение на самом деле замутил, потому что это не я. Чую, Крюков это или сам устроил, или узнал про него и захотел меня подставить. Или Череп его взорвать мог, чтобы пивзаводская братва на меня охоту открыла. Выясни всё.
— Тут сложно будет, — Ворон достал третью сигарету, но передумал и убрал назад в пачку.
— Лучше тебе разобраться побыстрее, — Гоша сощурил глаза. — Или… сам знаешь.
Один из телохранителей, переодетый для маскировки в грязную робу, подал боссу ковшик с водой, из которого Гоша начал жадно пить. Ворон тоже бы не отказался выпить, потому что во рту пересохло, ведь он понял намёк, о чём говорил Гоша.
Не прощаясь, Ворон вышел на улицу, но выбрался не через калитку, а через огороды, чтобы не привлекать внимание соседей.
* * *Новозаводский район
Грязно-белая Нива медленно съехала с трассы на лесную дорожку и поехала вперёд прямо по ямам, разбрызгивая лужи после недавнего дождя.
— Череп сказал, что сам ко мне приедет, — недовольно произнёс Миша Дунаев. — Где он?
Он сидел на заднем сиденье, рядом с ним браток в кожанке и красных спортивных штанах. Левый глаз у него слепой, зрачок замутнённый, отсюда и погоняло — Мутный. Мутный недобро смотрел на Мишаню.
— К нему едем, — отрезал браток.
За рулём сидел Тощий, ещё один мясокомбинатовский, названный так смеха ради, потому что веса в нём было 130 кило, не меньше, а ещё он низкорослый. Кто-то ещё несколько лет назад пытался называть его Колобком, но Тощий избил этого шутника молотком, так что назвали иначе. Только Мутный мог над ним шутить, остальные побаивались.
Оба братка — из бригады Черепа, причём занимались в основном мокрухами. Тощий продумывал, Мутный исполнял. Этих двоих совесть никогда не мучала, а дела они проворачивали успешно.
Так что Мишаня знал, куда они едут на самом деле. Просто надёжных людей у Черепа мало, вот и пришлось отправлять тех, кто был под рукой. Включая Тощего, который явно не был приспособлен кого-то валить своими руками.
— Замочить меня хотите, — произнёс Мишаня, глядя в окно. — И это не вопрос.
— А кто пивзаводу про покушение рассказал? — злобно сказал Мутный. — Кто сдал? Вот Крюков и сел в другую тачку. Только чего он поехал, идиот, если знал про бомбу? — он задумался, но вскоре продолжил: — Череп в курсе уже, тебя сдали. Но всё равно вышло удачно, ещё лучше, чем хотели. Теперь Гошу не только пивзавод ищет, а вся область. А вот с тобой вопрос надо закрыть. И с братом твоим тоже.
Значит, достали Паху. И кто его выдал? Сам Студент? Или всё же о покушении узнал Душман? Точно, ведь взрыв в итоге состоялся, просто убит кто-то другой. А Мишаня предупреждал же Студента, что Душману говорить об этом нельзя.
Ничего не вышло. У Душмана свои интересы в этом деле, от которых он не отступит. Вот и всё…
Нива проехала ещё дальше и остановилась. Мутный достал ТТ и наручники, потом кивнул на дверь.
— Надевай и выходи, или яйца отстрелю.
Мишаня подчинился, застегнув браслеты, а Мутный дозакрыл их так, что стальные ободы врезались в кожу до боли, а потом выгнал под дождь.
