Сергей Зверев - Кодекс морских убийц
– …Пока ей двадцать, она привлекательна и недоступна. У нее куча поклонников, подарки и внимание, ночные клубы и дискотеки; ей хочется жить в красоте и великолепии. Она мечтает встретить богатого принца, который приедет за ней в Козложопинск на крутой тачке, увезет в Монако и подарит особняк с видом на пурпурный средиземноморский закат…
Мы ничего не смогли придумать. Вот и сидим, прислонившись спинами к железной переборке – я в своей келье, Дастин – в своей. Сидим и болтаем ни о чем. Он рассказал о знакомстве с Санди, а я… А мне рассказывать не о ком. Я просто треплюсь, дабы чем-то заполнить тягостную тишину.
– Продолжай, – просит Дастин. – Я не все понимаю из твоих рассуждений. Но то, что понимаю, – интересно.
– Она мечтает и при этом твердо убеждена, что принц обязан ее добиваться и завоевывать. Правда, сама при каждом удобном случае будет отшивать, кидать и динамить. А что же она может предложить принцу взамен его титаническим усилиям?
– Действительно, что?
– А ничего. В лучшем случае побыть бревном с раздвинутыми ногами. Да вот беда – в наше рыночное время подобные услуги находятся «в шаговой доступности» и «круглосуточно предоставляются со скидкой в громадном ассортименте»…
Наш треп неожиданно прерывается лязгом замка. Внешняя овальная дверь распахивается, и в карцер заваливаются несколько парней в морской форме. Рожи у них недовольные, движения резкие.
– Встать! – гремит ключами первый.
Решетка отъезжает в сторону. Начинается обыск. Серьезный и долгий. Они ищут плоскую флешку, на которой хранится цифровая запись нашего погружения к остаткам советского подводного ракетоносца. Пусть ищут. На моем теле и в моей одежде ее нет.
Пусть ищут…
Нападение и захват аппарата, заключение в корабельный карцер и обыски… Все это вскоре показалось цветочками. После скрупулезного шмона примелькавшегося в этом районе Тихого океана Дастина тупо избили, а мне учинили допрос.
Вопросы не отличались затейливостью и глубиной:
«Кто такой?»
«Какого черта тут делает ваш эсминец?»
«Что вашему командованию известно о пропавшей советской лодке?»
«Имеется ли на борту научного судна второй глубоководный аппарат?..»
Я героически молчал.
Тогда нас затолкали в общую клетку и так лихо обработали физически, что мы полчаса не могли встать с прохладного стального пола.
Но и на этом американские моряки, руководимые изобретательными разведчиками, не остановились. Следующим испытанием стал заурядный крепкий алкоголь. Да, вы не ослышались – в нас влили по большой бутылке дешевого рома. Видимо, церэушники специально возили с собой запасы этой дряни для развязывания языков таким упрямцам, как мы.
Ром мы кое-как проглотили и опять ничего путного не сказали. Дастин исполнил задорную ковбойскую песню, а я стал перечислять все преступления американской военщины с начала двадцатого века по сегодняшнее число. В общем, вместо второй порции крепкого алкоголя мы схлопотали добавку в виде побоев.
– Я не понял… – говорю я, ощупывая недавно зашитые доктором раны на спине и боку, – что сказал этот гад в форме морского пехотинца?
– Пообещал продолжить знакомство, – тяжело дышит мой новый друг. Сплюнув кровь, добавляет: – Нам отсюда не выбраться, Евгений. Похоже, это конец.
– Почему ты так считаешь?
– Потому что мы видели погибшую лодку.
Что за чушь он несет? Наверное, парень тупит от парочки хорошо поставленных ударов в голову или ром долбанул по мозгам. Откуда американцам известно о нашей лодке? И что им за дело до нашего интереса?..
Перевернувшись на спину, смотрю в потолок. Страшно хочется пить и спать.
– Слушай, ну сейчас-то понятно. А за что тебя упекли в тот раз, когда выручала Санди?
– О, давненько это было – зимой, лет этак семь назад. Я тогда завербовался работать сварщиком на «Global Explorer» – огромное судно размером с футбольное поле. С виду – обыкновенный разведчик нефтегазовых шельфовых и глубоководных месторождений. А на самом деле…
Пауза затягивается. Переспрашиваю:
– Каково же было его истинное назначение?
– На самом деле судно служило специальной платформой для подъема погибшей подводной лодки. Вашей лодки, Евгений.
– Что? Платформой для подъема подлодки?! – я приподнимаюсь на локте. – Ну-ка, Дастин, давай поподробнее…
Мы истерзаны и измазаны кровью; одежда порвана, лица и руки в ссадинах. У нас почти не осталось сил, а вместо матерных слов глотки изрыгают жуткий перегар и отрывистые звуки. Но мы продолжаем кататься по полу и молотить друг друга ватными конечностями.
– Ах-х ты, с-сука!.. – навалившись на Дастина, сжимаю пальцы на его шее. – Т-ты совсем ох-хренел?!
– К-какого черта т-ты набросился, чувак?! – бьет он по моей измученной ромом печени.
Наконец силы оставляют нас окончательно. Мы расцепляемся, падаем и минут десять лежим рядом, оглашая хрипами тесное пространство карцера.
Отдышавшись, спрашиваю:
– Ты хорошо представляешь, что такое ядерное оружие?
– Вполне. Иначе не взялся бы за это дельце.
– Выходит, тебе наплевать, в чьи руки оно попадет? Лишь бы получить хорошую цену?
– Не совсем, конечно, но… деньги для меня важнее.
Сажусь, прислонившись плечом к толстому прутку. Стирая с лица кровь, удивляюсь точности мысли старика Горчакова: «Мы слишком мало знаем о дайверах, Евгений. А дефицит информации часто оборачивается большими неожиданностями». Прямо как в воду глядел старик!
– А кто покупатель? – оборачиваюсь к Дастину.
Тот молчит. Следуя моему примеру, он принимает сидячее положение и завязывает шнурок на кроссовке.
– Не хочешь говорить?
Молчит.
– Тогда я сам скажу. Наткнувшись на потерянные при разломе корпуса субмарины ракеты, вы кинулись искать покупателя для их ядерных головных частей. И нашли. Скорее всего, это какой-нибудь зачуханный посредник, которого настоящий покупатель с арабской наружностью уберет сразу после сделки.
Кажется, я угадал, ибо Дастин забывает о шнурке и с интересом глядит на меня.
Я же спокойно подвожу свой анализ к финишной черте:
– Но главная фишка не в этом.
– А в чем?
– Увидишь, когда арабы привезут ядерную хреновину к тебе в Соединенные Штаты и рванут в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе или Нью-Йорке.
– Почему ты так думаешь?
– Да потому что твои доблестные сограждане лезут везде и всюду, силой насаждая свои правила игры. Они убивают иракцев и афганцев, они нападали на Ливан и Сирию, они прессуют Иран и Палестину, они наносят точечные удары по Сомали, Пакистану и Ливии. Так куда, по-твоему, арабы повезут купленный у вас уран?
– Возможно, ты и прав, – осторожно трогает он пальцами разбитые губы. – Да только теперь это не имеет значения. Мы с тобой обречены и не в состоянии повлиять на ход событий.
Словно в подтверждение его слов в замке овальной двери гремит ключ, и в «предбанник» карцера заходит все тот же офицер морской пехоты в сопровождении двух капралов. Офицер вооружен пистолетом, капралы несут мешки и пропиленовую веревку.
– Черт, – поднимается с полу Дастин. – Я говорил, что нам отсюда не выбраться.
– Погоди опускать руки, – шепчу в ответ и встаю рядом. – Дождемся, когда откроют решетку, и…
Однако никто из посетителей карцера решетчатую дверь открывать не собирался. Остановившись посреди «предбанника» и широко расставив ноги, коротко остриженный офицер щелкнул затвором. Медленно подняв руку, он навел ствол «беретты» точно в мой лоб.
«Да, пожалуй, Дастин прав: это конец, – я завороженно гляжу в черное отверстие, откуда должна вылететь «птичка». Гляжу и не верю: – Неужели все? Неужели так просто и быстро?..»
Глава шестая
Тихий океан, сто миль к северо-западу
от Северных Марианских островов —
Джидда – Лос-Анджелес – Сиэтл
2000 год
Робот был готов к следующей весне.
Заранее приехав за ним, друзья удачно подоспели к распродаже подержанных судов ВМС. Побродив вдоль пирсов с выставленным хламом, они выбрали старое буксирно-спасательное судно. Вид у неказистого трудяги был таков, словно его самого несколько раз спасали от смерти: правый бок в черных подпалинах; повсюду ржавчина, проступающая сквозь облезшую краску; почти полное отсутствие оборудования. Цена за это «чудо» отнюдь не зашкаливала – организаторы распродажи просили за него чуть дороже трех подержанных «Шевроле». Оплатив покупку, сразу же заказали ремонт с минимальным оснащением для плавания в открытом море.
В январе 2001 года наняли трех профессиональных моряков и двинули всей командой заниматься дайвингом к Северным Марианским островам. По пути к цели времени не теряли – учились навигации, судовождению и прочим морским профессиям, ибо в следующий поход посторонних на борт брать не планировалось.
Поспели к сроку – сезон тайфунов в западной части Тихого океана заканчивался в ноябре. Это и помогло избежать серьезных неприятностей – честно говоря, судну требовался настоящий ремонт, а не покраска с заменой навигационного оборудования.
