Михаил Серегин - Честное слово вора
Приблизившись, человек с автоматом поднял оружие. Сделав еще несколько шагов, он остановился и секунду стоял неподвижно. Панкратов перестал биться и замер, глядя на своего палача. Его затуманенное болью сознание не могло справиться с ситуацией, он просто никак не мог понять, что это случилось с ним, что в него стреляли, что его машина разбита и что сейчас этот человек его добьет. Панкратов попытался закричать, но из его горла раздался только сдавленный хрип. Человек с автоматом нажал на курок.
В темноте тоннеля тело генерала Панкратова несколько раз дернулось и затихло. Автоматная очередь буквально изрешетила ему грудь. Последним, что видел в жизни Панкратов, было лицо его убийцы, вырванное из темноты вспышками выстрелов.
Это был Ворон.
Спустя несколько минут та же неприметная «Субару», благополучно выехав из тоннеля, стала медленно подниматься на заснеженный перевал.
Глава 39
С утра прошел сильный дождь, земля размокла и размякла. С одной стороны, это было хорошо – размокшую породу было легче набирать, но с другой стороны, старателям приходилось работать по колено в жирной липкой грязи. Впрочем, это их не смущало. Спецовки для того и предназначены, чтобы их было не жалко мазать, а если уж совсем сильно изгваздаешься, то и постирать никто не мешает.
Старатели трудолюбиво копошились в яме, на своих делянках, под огромным поднятым ковшом карьерного экскаватора. Дела артели шли превосходно. Добыча золота превосходила самые смелые ожидания. Участок оказался очень удачным, порода была на редкость богатая, даже самые невезучие вымывали золота раза в два больше, чем обыкновенно. Да и самородки несколько раз обнаруживались. Не такие большие, конечно, как найденный Ломаным, но все-таки. Ведь даже тридцати-сорокаграммовый самородок – большая редкость и ценность, а нашедший его весь день ходит именинником.
Именно из-за того, что участок оказался богатым, мужики особенно старались, чтобы успеть намыть побольше золота. Они боялись, что на следующий год вернуться сюда уже не получится. Сколько раз уже так бывало: наткнутся «дикие» старатели на удачное место, повкалывают сезон, на следующий год возвращаются, а там уже государственный прииск, все под контролем. Зато кто-нибудь один из «диких» неслабо разбогател.
Поэтому-то старатели и работали изо всех сил. Жалко было только, что большую и лучшую часть добычи придется за бесценок сдавать ингушам, но к этому мужики уже привыкли и знали, что ерепениться глупо и опасно. Хотя припрятать часть добычи собирались многие, особенно те, кому больше повезло.
Один из набиравших породу старателей – пожилой, седой мужик – поднял голову и прислушался.
– Эй, мужики, – негромко окликнул он своих соседей, – кажись, вертушка летит.
Его широкоплечий сосед с носом картошкой разогнулся с кряхтеньем и тоже прислушался.
– Слушай, а ведь правда. Интересно, кого это сюда занесло? – Голос его звучал слегка обеспокоенно.
В самом деле: что может понадобиться вертолету в этих глухих, безлюдных местах? От такого визита вряд ли можно ждать чего-то хорошего.
– Да кажется вам! – сказал третий мужик. – Я ничего не слышу.
– Прислушайся получше. Вон оттуда звук доносится. – Говоривший показал рукой на северо-восток.
Тем временем звук подлетающего вертолета усилился и его уже нельзя было не услышать. По всей яме старатели поднимали головы, удивленно смотрели на небо и переговаривались:
– Слушайте, точно вертолет! Кто это, как думаете, мужики?
– Может, «звери»? – предположил мужик, первым услышавший звук.
– Вряд ли. С какой стати? Всю жизнь на вездеходе ездили.
– Ну и что? Может, теперь окрутели, на вертушке летают.
– Да зачем? И невыгодно это. Таскать нам жратву и горючку на вертушке – дороговато выйдет. Там каждый килограмм груза, знаешь, сколько стоит?
– Да не так уж и много. Знаю, летал. Точно «звери». Больше-то некому.
– Может, геологи какие.
– Да ты что?! Отродясь здесь никаких геологов не было.
Так, мирно переговариваясь, мужики слушали приближающийся гул вертолета. Наконец, вертушка показалась из-за сопок и явно взяла курс на прииск.
– Ну, я же говорил: «звери». Точно, к нам летит.
– А что это у него за блямба на боку? Эмблема какая-то, кажись.
– Это эмблема МЧС, – со знанием дела сказал седой старатель. – Видел я уже такую.
– Ну вот, значит, это не «звери».
– Да что у нас этим из МЧС делать? Ни пожара вроде не было, ни землетрясения, – громко удивился еще один старатель. – Может, «звери» просто арендовали вертушку…
– Да ладно вам, мужики, что вы разбазарились! – громко сказал Саша Охотник. – Сейчас сядет, и все узнаем.
– А что ты нас затыкаешь-то? Хотим – говорим, – отозвался один из старателей.
Охотник ничего не ответил.
Тем временем вертолет подлетел к прииску и стал снижаться над бывшим плацем. Старатели отошли в сторону, прижимая к головам шапки. Волна воздуха, идущая от работающих лопастей, чуть не посрывала их.
– Точно «звери», – еще раз тихо сказал седой старатель, осматривая старенький борт, уже стоявший на земле.
Но он ошибался. Это оказались не «звери». Дверца вертолета открылась, и из него один за другим выпрыгнули четверо здоровенных, наголо бритых парней, двое из которых были вооружены автоматами, а у двоих других в руках были пистолеты. Выпрыгнув из вертолета, они решительным шагом направились к группке старателей.
– Эт-то еще кто такие? – негромко спросил один из мужиков, делая шаг назад.
* * *Это были спортсмены. Те самые, которые, арендовав вертолет в МЧС, повезли прятать сына Расула Гамзаева. Мальчика решено было спрятать в одном из поселков на берегу моря, но Медведь не был бы самим собой, если бы не попытался использовать неограниченные возможности, которые давал вертолет, более широко. Его натура беспредельщика требовала хапнуть как можно больше; кроме того, он яростно хотел отомстить Гамзаеву за все удары, которые получил от него.
Короче говоря, Медведь решил обчистить все подконтрольные Гамзаеву прииски. Просто, по беспределу – прилететь и отобрать у старателей все намытое золото. Сом был категорически против. Он требовал, чтобы сначала мальчика спрятали в безопасном месте и только потом принимались за какие-то активные действия, но переубедить Медведя было невозможно. Собственно говоря, в чем-то он был прав. Сезон был уже в самом разгаре, и на приисках было чем поживиться, а постоянной охраны на них ингуши не оставляли. Смысла не было – на все прииски не хватит, только людей распылишь. Да и нужды до сих пор не возникало, все участки были строго поделены и наезжать на чужие по беспределу никто не пытался, это значило бы немедленную войну.
Но сейчас бояться войны Медведю было нечего, и поэтому его план имел вполне реальные шансы на успех. Не считая его самого, в вертолете было пять боевиков группировки, и они действовали по одному и тому же сценарию. Прилетев на очередной прииск, высаживали четырех боевиков, которые под дулами автоматов заставляли старателей сдать все намытое «рыжье», угрожая в противном случае всех перестрелять. А сам Медведь и еще один боевик оставались в вертолете с пилотом и мальчиком-инвалидом.
До сих пор эта система работала безотказно. Безоружным старателям было просто некуда деваться, только на одном из четырнадцати приисков, на которых Медведь уже успел побывать, они столкнулись с каким-то подобием сопротивления. Один из старателей засел с охотничьим ружьем за бараком и пытался отстреливаться. Но спортсмены разобрались с ним очень быстро. Двое открыли бешеный автоматный огонь, не давая смелому старателю высунуть и носа, а третий под их прикрытием подобрался поближе и швырнул гранату. На этом все и закончилось.
Прииск «Счастливый» был пятнадцатым по счету. Вышедшие из вертолета боевики подошли к старателям и направили на них стволы автоматов и пистолетов. Старший из спортсменов – широкий, приземистый парень, похожий на краба, – выступил вперед и сказал:
– Короче, так, мужики. Выкладываете все «рыжье», какое намыли, тогда будете жить. Кто не согласен, говори сразу, прямо тут и кончим. – Он говорил спокойно, даже словно бы чуть скучающе, прекрасно зная, что такой тон обычно действует даже лучше, чем громкий крик и рычание.
В толпе старателей послышался короткий невнятный ропот, но никто не осмелился возразить вслух.
– Мужики, вы что, не поняли? – спросил крабообразный спортсмен еще более скучающим голосом. – Ведь мы вас прямо тут сейчас валить начнем, по одному.
– Вы кто такие хоть? – спросил седой старатель, первым услышавший вертолет. – Что это за беспредел? Мы с Гамзаевым дело имеем, ему «рыжье» сдаем. Так что, если…
Он не успел договорить – короткая автоматная очередь взрыла песок прямо у него под ногами. Старик осекся на полуслове.
