Евгений Сухов - Империя смотрящего
— Она сказала, что концерн «Российский ковчег» — составная часть воровского общака, и предложила мне возглавить его службу безопасности.
— Однако! — удивился генерал. — Лихо. Следовательно, твое внедрение прошло успешно. Легенда сработала. Варяг тебе поверил и допустил в святая святых.
— Так что мне делать?
— Соглашаться! Как это ни странно, но мы тоже заинтересованы в развитии этой компании. Она очень мощная и конкурентоспособная. Платит в бюджет приличные налоги. Кроме того, у нее имеется серьезная поддержка в правительстве, свое лобби в Думе. А если придет другой хозяин — еще неизвестно, как будет дальше. У меня есть оперативная информация, что ее хотят продать иностранцам. А это нежелательно! Так что мы должны действовать с ворами в тесном контакте. Нравится нам это или не нравится — другой вопрос.
— И как долго будет продолжаться этот союз?
— На этот вопрос я не могу тебе пока ответить, — честно признался Назаров. — Но до бесконечности это продолжаться не может. В какой-то момент наши пути обязательно разойдутся. И вот тогда мы крепко насядем на них. А сейчас важно, чтобы кто-то приглядывал за коронованными ворами изнутри и заодно охранял от посягательств компанию.
Маркелов невесело улыбнулся:
— Интересная получается ситуация. Контрразведчик помогает ворам охранять общак.
Генерал нахмурился:
— Ты профессионал, а потому всякое «люблю» или «не люблю» нужно отставить в сторону и исходить только из интересов дела.
— А нельзя ли нам самим взять под контроль «Российский ковчег»?
Назаров отрицательно покачал головой:
— Пока не представляется возможным. В концерне работают серьезные люди. Они делают в этой компании какую-то свою карьеру, весьма довольны заработком, условиями работы и совершенно не подозревают обо всей этой негативной изнанке. А потом, у нас нет даже малейших оснований, чтобы наехать на компанию. «Российский ковчег» работает вполне законно, без нарушений трудового законодательства. У всех сотрудников имеется социальный пакет, страховые гарантии. Люди получают немалые премии, в установленный срок уходят в отпуска, живут дружно, совместно проводят всякие праздники. Весь вопрос в том, как «Российский ковчег» распоряжается своей прибылью, — слегка понизил голос Федор Валерьянович. — А делают они это тоже очень умело, не подкопаешься!
— И как же они поступают с прибылью?
— О! — протянул генерал. — Здесь у них возможности просто безграничны! На эти деньги они закупают грев, — принялся Назаров загибать пальцы. — Содержат коронованных воров. Если у кого-то из них остались престарелые родители, то им выплачивают пенсии. У многих имеются дети от марух. Им также полагается пенсия. Потом если кто-то из воров попался, то на эти деньги нанимают серьезных адвокатов. Еще деньги идут на подкуп судей, администрации колоний. Когда вор откидывается, ему полагаются подъемные, чтобы он встал на ноги… Скажем так, это своего рода некий профсоюз. Так что за него они будут биться очень крепко. Нам сюда не подлезть… Во всяком случае, сейчас.
— Я уже согласился. Они мне даже выдали весьма приличные подъемные.
— Ха-ха! — невольно расхохотался генерал. — Это еще раз подтверждает, что мы не ошиблись с выбором. Кстати, у меня имеется информация, что в «Плутосе» подозревают о том, кто взломал их сейф, так что готовься к ответному удару.
На душе у Маркелова неприятно заскребло.
— Спасибо, что предупредили.
Что ж, кроме этого сообщения, генерал сказал ему еще кое-что, о чем стоило крепко подумать.
Часть 3 ЖЕНЩИНА ДЛЯ ГЕРОЯ
Глава 17 ЗАБАВНЫЙ ОЛИГАРХ
— Это правда, что ты язычник? — прищурившись, спросил Борис Алексеевич Беляев.
И это был самый неожиданный вопрос за время их разговора. Захар Маркелов совершенно точно помнил, что не обмолвился о «черной вере» в разговоре и тем более не писал о своих религиозных убеждениях в анкете. Следовательно, об этом Беляеву сообщила Елена. Беляев подготовился к встрече основательно и сумел навести о нем исчерпывающие справки. Это еще раз убеждало Маркелова, что Беляев имеет определенный вес.
Он вообще мало походил на подставное лицо. Волевой, умный, бескомпромиссный, невероятно энергичный — он производил благоприятное впечатление при первой же встрече. Сразу ощущалось, что он лично ведет свое огромное хозяйство, чтобы оно работало эффективно. И вообще создавалось впечатление, что он знает, чего хочет.
Беляев был из тех самых людей, кого называют олигархами. На его личное состояние и на деньги фирм, подконтрольных ему, можно было кормить все население Европы на протяжении не менее пятидесяти лет. Он, только по официальным данным, входил в первую двадцатку самых состоятельных людей России. Но действительность была иной, он уже давно сумел пролезть в первую пятерку, и ни один экономический вопрос в России не решался теперь без его участия — явного или косвенного. Борис Беляев представлял собой реальную силу, с которой следовало считаться. Он обладал обширными связями во всех структурах власти. А подобная «дружба», как известно, всегда обходится недешево. По существу, его компанию можно было назвать государством в государстве. И разумеется, в этом «государстве» была весьма разветвленная агентурная сеть, разведка и контрразведка. Вся информация стекалась в аналитический отдел, где тщательно перепроверялась. В подобном ведении дел не было ничего удивительного — аналогичные разведки существовали и в других корпорациях, где водились серьезные деньги. А потому осведомленности Беляева удивляться не стоило. К забавам вроде последней модели «Мерседеса» или виллы на Средиземном море он уже давно охладел, потому что все это у него уже было, и едва ли не единственное, что забавляло его в последние два года (разумеется, кроме основного бизнеса), так это подглядывание в щелочку за своими коллегами по ордену олигархов.
Причем скрытая вражда между олигархами никак не проявлялась при личных встречах. В беседах царило традиционное радушие, и, глядя на располагающие добродушные лица олигархов, трудно было предположить, что у каждого из них имеется в кармане по разведке, которая может успешно конкурировать с государственными структурами. Обыкновенные игры больших мальчиков. Если раньше поле их деятельности не распространялось дальше песочницы, то теперь им подавай весь мир! И очень часто, если не всегда, задуманное ими осуществлялось.
Общение с коллегами носило весьма продуктивный характер, и часто они объединялись для того, чтобы противопоставить свои капиталы государству, считая его едва ли не своим первейшим врагом. Порой так и бывало.
— Да, язычник, — спокойно ответил Захар.
Широко улыбнувшись, Беляев признался:
— Первый раз вижу перед собой язычника. Ты им все время был? Или, так сказать, некоторая дань моде?
Со своей стороны Маркелов тоже навел о Беляеве справки. Их интерес был обоюдный. Олигарх баловался радиоразведкой, и под его началом был собран весьма сильный состав специалистов. Скорее всего, подобный интерес был вызван, так сказать, производственной необходимостью, чем обыкновенным любопытством, — чтобы собственный бизнес находился в безопасности, следует знать, чем дышат ближайшие соседи. А потому Беляев никогда не скупился на технические изыски, и его разведывательный отдел был оснащен новейшим оборудованием. Беляев был из тех самых людей, кого интересовало буквально все, и в своих руках он умудрялся держать сотни нитей, что связывали его со все более расширяющимся бизнесом и с людьми, которые работали на него. Однако в его характере имелась одна большая отрицательная черта — он чрезмерно интересовался личной жизнью сотрудников, что не могло их не раздражать. Впрочем, подобные мелочи его интересовали мало, он руководствовался собственным правилом, по которому ему должна быть подконтрольна любая мелочь.
Маркелов отрицательно покачал головой.
— Вовсе нет. Сам я с Северного Урала. Все мои предки были язычники. Христианство нас не затронуло.
Во взгляде Беляева просматривался интерес, который он умело прятал за хитрым прищуром глаз.
— И кому же в таком случае вы молитесь?
— Волку, — просто ответил Беляев, — он самый главный наш зверь.
— Хм… И как же это происходит?
Беляев пошевелил своим огромным телом. Весь он как будто бы состоял из огромных шаров. И когда начинал шевелиться, то создавалось впечатление, что перекатываются шары. При этом он сидел на стуле, который под ним выглядел необыкновенно хрупким. Но, видно, стул был сделан из сверхпрочных сплавов, а потому даже не скрипел.
Наивный вопрос олигарха вызвал у Захара невольную улыбку. Ему не однажды приходилось сталкиваться с интересом к языческой вере, и то, что для него представлялось очевидностью, для других выглядело экзотикой.
