Сергей Кулаков - Курильская обойма
Шхуна, игриво названная «Анюта», уже второй час шла в направлении острова Хоккайдо. С отплытием опоздали почти на час. Шхуна пришла уже в потемках, потом ее долго грузили, перегружали – Михалыч все никак не мог договориться с капитаном.
Романа эти контрабандистские разборки занимали мало, он сидел на берегу и дожидался, когда ему скажут подниматься на борт. Михалыч сварганил ему карточку матроса второго класса на имя Мешкова Владимира Тарасовича. Документ был весьма сомнительный, но Роман надеялся, что пронесет. Михалыч производил впечатление человека, который знает, что делает. Вряд ли Роман первый и последний бродяга, которому начальник рыбокомплекса и негласный староста поселка оказывает подобную услугу. Так что следовало ввериться его опытным рукам и не сомневаться по пустякам.
«Анюту» наконец загрузили, и Михалыч позвал Романа в избу.
– Ну, долгое прощание – лишние слезы, – сказал он, плотно затягивая шторки. – Много с тебя, парень, не возьму, да много у тебя и нету. Опять же, до Сахалина еще надо добраться. Так что, по совести говоря, за все про все с тебя десять тысяч иенков.
Роман молча потянул деньги из кармана. Михалыч, расценив молчание гостя как сомнение в его честности, заволновался:
– Да ты не думай, это такса верная, везде одинаковая. Вишь, риск, искали тебя… Или не тебя, да это не моя печаль. Но старшина чужих спрашивал, а ты только сегодня нарисовался… Риск. Опять же, бумагу тебе слепил. Ты не смотри, что неказистая. Тут не с такими живут, и ничего. С капитаном договорился, опять же, а он строго насчет чужих. Ему тоже, как придешь в порт, столько же дашь. Зато он довезет тебя в целости и дорогой, ежели понадобится, прикроет…
– Хорошо, Михалыч, – улыбнулся Роман, прерывая скороговорку старика. – Я все понял. Вот.
Он протянул требуемую сумму.
– Ага, ага, – закивал Михалыч, пересчитывая деньги. – Ну, все точно. Счастливой дороги, парень. Токо, если что, ты уж меня не подставляй, сам выпутывайся. Я сделал, что ты просил, так что будь человеком.
– Буду, Михалыч, не волнуйся. Спасибо за все.
– Ну, с богом.
Михалыч проводил Романа на борт шхуны, даже рукой махнул со сходней. Больше никого на берегу не было – Михалыч после погрузки разогнал народ по домам. Все правильно, меньше свидетелей – меньше проблем.
Вскоре шхуна отчалила от берега и взяла курс на юг. Полчаса прошли спокойно, и Роман уже начал думать, что доплывет до Японии без осложнений.
И вот – эти прожектора, напирающие на шхуну, как бивни какого-то подводного чудища.
– Давайте в трюм, – приказал капитан, жилистый, выдубленный ветрами морской волк. – Нечего тут светиться, не концерт.
Митя и Роман спустились в кубрик. Там уже храпел на подвесной кровати механик. Еще один моряк не спал, что-то читал при свете фонаря.
Митя указал Роману на койку слева:
– Падай. До порта часа два шлепать, отдыхай.
– Надолго эта проверка?
– А хрен его знает, – пожал плечами Митя, ложась на жалобно пискнувшую койку. – Как с кэпом добазарятся.
– Прошлый раз чуть не час мурыжили, – сказал читатель сверху. – Приколупались, что краб слишком мелкий. Еле отмазались.
– Знаешь ты много, – возразил Митя. – Это был кэпа старый кореш, они пузырь виски душили в каюте.
– Да не, – закрыл книгу читатель. – Это не тот раз, когда они пили. А когда левый какой-то проверяльщик попался.
– А, ты про этого козла, – вспомнил Митя. – Ну, так это уже с неделю назад было.
– Я и говорю…
Дискуссию прервал топот ног. Роман, тревожно прислушивающийся к звукам, понял, что команда с пограничного катера обыскивает шхуну.
– Во, полезли, – прокомментировал Митя. – Значит, будут долго пороться. Слышь, Щерба, ты что читаешь?
– Какого-то Бэ. Акунина, – посмотрел на обложку Щерба. – Ребята с буксира дали.
– А, видел… Туфта. Я пробовал – не пошло. Про баб нету. А если есть, то с подвывертом. Скучно. Охота тебе глаза слепить?
– Да не, ничего. Интересно. Все равно пока спать не дадут.
– Это точно, – согласился Митя.
Совсем рядом послышались шаги нескольких человек. Трех, определил Роман. Справиться с ними не проблема. А дальше что. Захватывать катер? Это уже что-то из другой оперы. Хотя, если прижмет, почему нет?
В кубрик сунулся румяный мичман. За ним – капитан. Еще дальше, в тени трюма, стоял вооруженный боец.
– Здравствуйте, – сказал мичман, быстро осматривая всех четверых.
– Добрый вечерок, – насмешливо отозвался Митя, не меняя положения.
– Документы у всех есть?
Мичман шагнул вперед, осматривая спящего на верхней койке механика.
– Да есть, есть, – сказал Щерба, снова закрывая книгу. – А это механик наш.
– Чего трогать человека? – прогудел Митя. – Пускай спит себе…
– Помолчи, – приказал капитан.
– Это ваш механик? – спросил мичман.
– Он самый, – сказал капитан. – Лосев Александр. Митя, поищи его документы.
– Ладно, не надо, – сдался мичман. – Тут вся ваша команда?
– Почти. Еще один за штурвалом стоит, вы видели. А так все тут.
– Хорошо, – попятился мичман из тесного кубрика, – пойдемте. Все в порядке.
– А поцеловать? – проворчал на прощание Митя.
– Ну, бля, – возмутился Щерба, – лезет. Человек спит, а он чуть не в рожу ему пальцем тычет.
– Что менты, что погранцы – одна холера.
– Во-во!
– А Саня здоров спать, ему хоть из пушки пали, будет дрыхнуть.
– Ага, – поддержал, смеясь, Щерба. – Потом скажешь, что проверка была, ни за что не поверит.
– Ты, может, выпить хочешь, Володя? – обратился Митя к Роману. – У нас с этим строго, но у меня есть заначка. По пару глотков можно, кэп не заметит.
– Нет, – отказался Роман. – Чего душу травить? Придем в порт, тогда по полной программе.
– А, ну это правильный базар, – согласился Митя. – Оно так и лучше. Тут потерпеть всего ничего. Разгрузка пройдет быстро, а потом и в кабак.
– Скажи сразу, к бабам, – залился смехом Щерба.
– А какая разница? – серьезно спросил Митя.
Послышались быстрые шаги, в кубрик заглянул капитан.
– Ну, че там эти? – поинтересовался Митя.
– Ушли.
– Как-то быстро.
– Не каркай. Все, давайте спать. В порту работа ждет.
Он пристально посмотрел на Романа. Но, ничего не сказав, вышел. Роман прослушал скрип ступенек под его ногами. Кажется, и здесь пронесло. Хотя, когда мичман спросил о документах, момент был не из приятных.
– Ладно, братва, я на боковую, – заявил Митя. – Оно и правду кэп говорит. Опять же, если потом в кабак, не мешает массу притопить.
Через несколько минут сопение его дюжей носоглотки присоединилось к храпу механика. Щерба тоже предпочел сон писателю Акунину.
Затих и Роман.
15 октября, Москва
Наконец-то Сергей Ильич Демидов катил по улицам столицы в своем автомобиле, в котором было не в пример уютней, чем в загородном доме Ибуки-сан.
Председатель Комитета по проблемам Курильских островов уже не чаял вырваться из заточения.
С одной стороны, силой его никто не удерживал. Он находился в гостях у своего доброго приятеля и коллеги господина Масару Ибуки, сближая тем самым народы и решая важные геополитические задачи. И хозяин был – само гостеприимство.
С другой, и главной, стороны, от этого гостеприимства Сергея Ильича уже начала продирать дрожь.
Соблазнившись суммой, предложенной японцами, он опрометчиво согласился помочь им в одном приватном деле. Ну, выбил разрешение на пребывание поисковой яхты и группы японцев на территории Российской Федерации. Ну, понимал, что японцев может интересовать не только поиск затонувшего крейсера, но и какие-то свои, несколько сомнительные интересы. Но ведь и предположить не мог, что дело дойдет до преследования российских граждан и до их убийства!
Нет, от этого увольте. Сергей Ильич готов был под любой присягой поклясться, что он вреда Родине не желал. Ну, и денежек захотел по-легкому срубить, что есть, то есть…
Репетируя покаянную речь, Демидов попутно соображал, до какой степени ему стоит признавать вину, чтобы и информации слить побольше, и себя своим руками в землю не закопать.
Полчаса назад Ибуке сообщили, что пленницу благополучно доставили на «Киоси». Переговоры со своими резидентами Ибука вел втайне от депутата, но счел нужным довести до него эти важные сведения.
Сергей Ильич понимал, почему. Хитрый японец, видя, что «коллега» ослабел духом, решил сделать его соучастником по всем пунктам. И лишить таким образом какого-либо желания сопротивляться.
Да Демидов уже и не был способен к сопротивлению. Загипнотизированный взглядом узеньких глазок Ибуки, он боялся сделать лишний шаг в сторону, не то что думать о чем-либо крамольном.
Наверное, и у Ибуки сложилось подобное мнение. Когда после поступившей информации о переправке девушки Сергей Ильич попросил на время отлучиться в Москву – он просто не мог не явиться на назначенный прием к заместителю министра иностранных дел, – Ибука возражать не стал. Правда, перед этим он думал целых две минуты – и эти две минуты стоили депутату двух лет жизни.
