Чистилище. Побег - Пронин Игорь Евгеньевич
Страдальчески морщась, Валька откусил, сколько смог, от самого большого огурца и покидал остальные в трубу, надеясь собрать хоть часть. Вслед за ними отправился и топор. По совету Аллы, он полез головой вперед, чтобы сподручнее было помогать себе проталкиваться. Пару раз зацепившись тряпьем за края проржавленных отверстий и немного вспотев, Валька довольно быстро вывалился на гору отходов и тут же наградил себя за труды огурцом, лишь слегка его обтерев грязным рукавом. Алка свалилась прямо на него, но Валька не заругался, как она боялась, а поцеловал ее в лоб.
– Ты молодец! Знаешь, я пока сидел и ждал, когда мне придут ногу калечить, я кое-что понял! Нам только кажется, что если хочешь что-то сделать, то многое мешает. На самом деле настоящие помехи приходят, если хочешь, но не делаешь. Понимаешь?
– Нет, – честно призналась Алка. – Бежать бы надо.
– Тогда вот тебе огурец, – сказал Валька, поднимая из грязи еще один трофей, – и веди меня отсюда. Нам надо найти Максима, и как можно скорей. Он в лесу.
Алла удивленно приподняла брови, но ничего не сказала. Своих планов у нее не было, вот разве что нужно было как-то незаметно убежать подальше от стен Озерной крепости. Удача опять решила от нее не отворачиваться, и в сопровождении спасенного Вальки девушка третий раз за два дня сумела пробежать открытое пространство между стенами и лесом никем не замеченной. Где находится Ведьмин язык, о котором слышал Валентин, Алка знала: ее с другими женщинами из Цитадели водили туда работать. На счастье Максима, его палач так долго готовился к свершению мести за убитого брата, что жертва и пострадать-то толком не успела к тому времени, как появились его спасители. Валька не спешил – Костя был гораздо крупнее его, и напасть нужно было обязательно сзади.
– Нет времени! – остановил Максим Вальку, когда тот собрался было рассказать о своих приключениях. – Судьба дает нам последний шанс уйти. Ждать нельзя! Помоги раздеть Костю, без одежды я ночью пропаду.
В благодарность за свое спасение Максим великодушно отдал Вальке обувь озёрца, за которую, как бы случайно, взял себе топор. Вот уж это было оружие так оружие! Узкий, острый клюв мог одним ударом проломить череп даже самому крепкому муту. Быстро забрав оружие и одежду, все трое направились к северу. Максим вел их уверенно, и несколько минут Валька ни о чем его не спрашивал, однако, устав от бега, запросил хоть короткого привала.
– Ты же знаешь, я не бегун, с моей-то ногой! Давай отдышимся.
– Не можешь бежать – иди пешком, – негромко ответил Максим, высматривая меж деревьев врагов. – Мы на земле озёрцев и ничего здесь не знаем.
– Тогда куда мы идем? Наша территория в другой стороне!
– Она больше не наша. Мы идем к реке. Что бы ни случилось, мы должны перебраться на другой берег, только тогда можно отдохнуть. Вода отрежет нас и от озёрцев, и от наших. Все боятся воды! А нам бояться больше уже нечего.
Как и Валька, он тоже успел многое понять за то время, что ожидал глупой, мучительной и неминуемой смерти. Последним шансом Максим рисковать не собирался! Он не знал, как проходит русло Осотни на территории озёрцев, но был уверен, что оно где-то рядом: как ни петляла порой река, но наверняка именно по ней проходит северная граница владений соседей. Валька порывался что-то спросить, но слишком запыхался и только старался не отставать. Перейдя на шаг, Максим все равно двигался очень быстро, а оглядывался, только чтобы вовремя заметить погоню. Вскоре впереди стало светлее, лес заканчивался.
– Ну постой! – взмолился Валька, забегая вперед. – Наверное, они до сих пор не знают, что я сбежал – мы тихонько ушли. Алка большой молодец! Если бы не она, мне бы ногу раздробили, и…
– Не мешай! – Максим оттолкнул его, торопясь к воде. – Поговорим за рекой.
– Я через реку не пойду! – Алла не решалась схватить Максима за руку, только трогала. – Там муты подо льдом, ты забыл! Я не хочу, чтобы меня сожрали, я лучше так помру!
– Заткнитесь оба!
Максим не знал еще, как будет форсировать реку, сперва нужно было ее увидеть. И вот деревья расступились окончательно. Друзья оказались на высоком берегу, а внизу текли холодные воды Осотни. Льда на реке уже не было. Быстро оглядевшись, Максим не увидел ничего, что могло бы помочь им. Сам он верил, что, даже не имея большого опыта в плавании, сумел бы одолеть реку, вот только топор пришлось бы бросить, да и за друзей он поручиться не мог.
– Хворост! – решил он. – Быстро собираем хворост и вяжем в вязанки! На них и поплывем!
– Они развалятся! – Валька, прислонившись к стволу березы, тяжело дышал. – Макс, давай подумаем. Ну не выйдет ничего! На такой вязанке только одежду можно переправить, а я вот плавать не умею совсем!
– Мы оба плавали только в детстве! Помнишь пруд? Вот и все, тут совсем недалеко, справимся!
Прудом в Старой крепости называли резервуар, который наполняли на случай осады, – колодец находился за стенами, потому что сама крепость располагалась на возвышении. Прежде тот, кто еще в старом мире укрепил свой дом и готовился к Катастрофе, провел воду откуда-то из-под земли, но насосы перестали работать, как только начали экономить солярку и выключили дизель. Для Максима все это были непонятные слова из раннего детства: солярка, дизель, насосы… Но пруд он помнил. Его наполняли ведрами и, конечно, дождевой водой. Детям, которых тогда любили, разрешали иногда в нем поплавать, обычно перед чисткой. Вот там и учили их работать руками и ногами, держаться на воде, хотя понимали: скорее всего, это им никогда не пригодится.
– В воду не пойду! – твердо сказала Алла. – И вам не надо.
– Там! – Максим вскочил, увидев торчащую из воды корягу. – Бревно! За мной, Валька!
Не оглядываясь, он кинулся к воде, держа топор наготове. Никто не выскочил ему навстречу, и Максим, осторожно ступив босыми ногами в студеную реку, толкнул корягу. Это оказался целый ствол невысокой осины, вешние воды подмыли ее некрепкие корни, обрушив пласт земли. Удача! Максим кинулся к корням и принялся их рубить, после каждого удара поглядывая на берег.
– Услышат! – Валька, боязливо поглядывая на воду, тоже спустился. – Максим, она маленькая совсем, не выдержит нас!
– Выдержит! А не выдержит – так доплывем! На тот берег, Валька, нам надо на тот берег, или ничего в нашей жизни так и не случится! Если не хочешь здесь пропасть – другой дороги нет, и ждать нельзя!
Мокрые корни с трудом поддавались старому топору, но мало-помалу Максим освобождал от них упавший ствол. Валька, с тоской посмотрев на дрожащие в воде первые листики, повернулся к Алле.
– Спускайся! Без Макса нам некуда идти!
– Я в реку не пойду! – предупредила Алла и послушно спустилась, но встала так, чтобы между ней и Осотней был Максим. – Что вам за рекой? Тут хоть лес обычный, а там какой? Никто не знает, никто там не был!
– Обычный лес, как у нас! – Максим все чаще бил топором.
Его наверняка уже услышали озерские. Как поступит Чик? Ну конечно, побежит смотреть, все ли в порядке с Костей, и найдет его мертвым. Значит, он уже идет по их следам со своими бойцами! Осталось всего несколько минут. И ведь не только Чик спешит сюда, а и муты, спящие под водой в своих зимних укрытиях, медленно просыпаются, слыша этот звук, который могли произвести только те, кого можно съесть. Они очень голодны! Единственная надежда: их тела скованы холодом, и двигаются они пока медленно.
Последний удар, неумелый, но сильный, и топор глубоко ушел в мокрый песок, обрубив корень. Максим, схватившись за ветку, сразу вошел в обжигающе холодную воду по пояс и только тогда оглянулся.
– Валька, они уже идут сюда! Я не могу ждать!
– Хорошо! – Валя засуетился, поправил Костин кистень и шагнул к Алле. – Тогда давай прощаться! Больше не увидимся!
– Совсем? – тоненьким голосом спросила девушка и сделал крохотный шаг навстречу. – Так сгинем ведь все, ты там, а я здесь…
Валька прыгнул с несвойственной ему стремительностью, обхватил Алку за талию, приподнял и побежал к воде. Ошалев от неожиданности и страха, она завизжала, но не пыталась сопротивляться. Уже войдя в реку, Валька споткнулся и упал. Выругавшись, Максим отпустил дерево, тут же медленно поплывшее по течению, и кинулся на помощь. Барахтавшуюся Алку он просто взвалил на плечо, успев удивиться, до чего же она легкая, а Вальке протянул руку.
