Иван Стрельцов - Радиоактивная война
– Что? – Репортер на мгновение задумался, потом быстро заговорил: – Да, что-то такое было. Главный бандит действительно упоминал миллиардера Ларсена, какого-то русского, но на фамилию я не обратил внимания, а вот о круизном лайнере «Ричард Львиное Сердце» говорили довольно долго. Бандит произнес название судна по-английски, хотя до этого общались исключительно на варварском, – тут же спохватившись, исправился: – Упс-с, я имел в виду по-русски.
Кольцов на оплошность журналиста не обратил внимания, полностью переключившись на Вармакова.
– Максим, у тебя, кажется, есть Интернет?
– Конечно, есть, – обидчиво ответил егерь. – Я же время от времени переписываюсь с корешами из России или заказываю необходимый товар. – Замолчав, он вдруг с силой треснул себя по лбу. – Вот блин, совсем башка стала дырявая, Бабуин, мы же можем заказать необходимое тебе оборудование через всемирную сеть. Хотя нет, это будет слишком долго. Можем застрять до туристического сезона, а тогда мне будет не до охоты на носорогов.
– Мне нужно срочно воспользоваться твоим компьютером, – дождавшись паузы в словесном поносе хозяина фазенды, произнес Глеб. – Черт, как бы еще разобраться в поиске нужного.
– Я могу тебе помочь, – промурлыкала Софи, обнимая сыщика за талию и опустив хорошенькую головку ему на плечо. – Мое детство прошло за компьютером, за что позже даже взяли на учет в полиции. А в Америке я почти год проработала в экспертном отделе компании «Microsoft».
– А что, мое разрешение уже никому не нужно? – обиженно спросил Максим.
Неожиданно с треском и шумом из кустов выскочила остромордая туша волкособа, огромный пес проворно взлетел на крыльцо и ткнулся большим черным носом в бедро девушки, помня, кто его целую неделю подкармливал ароматной жареной дичью.
– И ты, Брут, – совсем разошелся обиженный в своих чувствах Безумный Макс и с укоризной посмотрел на своего вероломного друга. – Всю ночь шлялся неизвестно где, и на тебе, нашел себе новых хозяев. Ты не Вий, ты Брут. Настоящий Брут.
Но обида и возмущение Вармакова Кольцова не тронули.
– Компьютер запаролен?
– А-а! – едва не во весь голос завопил егерь. – Правильно вас Бабуин варварами назвал. Пусти таких за стол, они всю усадьбу оккупируют. – И тут же, без всякого перехода, беззлобно буркнул: – Пароль «Витязь». Гуляйте, голубчики.
Компьютер Максима Вармакова находился на втором этаже, в комнате, которая одновременно была и кабинетом, и комнатой отдыха. Все помещение Безумным Максом-дизайнером было заставлено головами и чучелами диких животных, стены и полы покрывали шкуры его трофеев, в специальных высоких шкафах и на стенах находилось коллекционное охотничье оружие, в дальнем углу примостилась неширокая скромная кушетка и рабочий стол, заставленный современной электронной техникой.
Софи с легкостью заскочила в кресло, как подросток поджав под себя ноги. Ее тонкие длинные пальцы привычно забегали по клавишам.
– Итак, мон шер, что вас интересует? – не отрывая взгляда от монитора, спросила девушка.
Набор необходимых вопросов полностью созрел в голове Кольцова.
– Для начала хотелось бы знать, откуда и куда движется белый пароход под грозным именем легендарного короля?
– Одну минуточку, – острым язычком облизнув губки, томно пообещала француженка, вновь защелкав клавишами. И действительно, спустя минуту она смогла ответить на поставленный вопрос. – Пассажирский лайнер «Ричард Львиное Сердце» совершает круиз Гонконг – Марсель с заходами в крупнейшие порты Индийского океана и Красного моря.
– Прекрасно, – Глеб наклонился и поцеловал девушку в ушко, но тут же отшатнулся, услышав, как за окном бушует, вот уж поистине безбашенный, борец с браконьерами.
– Вот же ж, Каскадер, вот же сыскарь, даже после всего пережитого расслабиться по-человечески не может. И водку пьет по мизеру, и охота ему не в радость, даже песни с аборигенами попеть и то отказался. Вот кому чекисты гвоздями в бошку постулат вбили: «Если кое-кто у нас порой...»
Кольцов подскочил к окну и закрыл его, обеспечив звукоизоляцию, потом продолжил:
– На один вопрос есть ответ, хорошо. Теперь второй. Мы можем узнать список пассажиров, хотя бы VIP-персон?
– Кто тебя конкретно интересует?
– Грегори Чарльз Ларсен или Осьмухин Виктор Аркадьевич.
Ответ на этот вопрос Софи нашла так же быстро.
– Грегори Чарльз Ларсен приобрел билет на круиз в президентском «люксе» и находится на борту лайнера от самого Гонконга. А вот Осьмухин... сейчас, одну секундочку. Нет, Осьмухина нет ни среди VIP, ни среди остальных пассажиров.
– Отрицательный результат – тоже результат, – задумчиво произнес детектив, на ходу пытаясь по-новому выстроить логическую мозаику. – А как насчет того, чтобы проверить Осьмухина среди жителей Марселя? Такое возможно?
– Заглянем на сайт эмиграционной службы пятой республики, – не задумываясь, предложила девушка, снова склонившись над клавиатурой. – Думаю, людей с такой фамилией во Франции не много.
– А это законно? – Глеб неожиданно озадачил Софи вопросом, как завороженный уставившись на мерцающий экран монитора.
– А кто нас в Африке найдет, – беззаботно рассмеялась Софи, и сыщику сразу стало ясно, что на учете в полиции его подруга была не зря.
– Вау, кажется, нашелся наш Осьмухин, – наконец радостно воскликнула девушка. – Проживает в Марселе, как мы и предполагали. Я заодно наведалась на сайт налоговой полиции и выяснила, что твой Виктор Аркадьевич владеет большой виллой на берегу Средиземного моря, дюжиной дорогих автомобилей и яхтой стоимостью в три миллиона евро.
– Неплохо устроился на Ривьере скромный советский номенклатурщик, – мрачно протянул Глеб.
– Он может позволить себе все эти блага, ведь он хозяин крупной лизинговой фирмы, которая существует больше десяти лет.
«Лизинг – долгосрочная аренда оборудования и техники, – мысленно отметил Кольцов, дальше опытный мозг профессионала начал привычно выстраивать цепочку умозаключений.
– Именно через такую фирму поставлялось оборудование для подпольного Лос-Аламаса[11]. Американский толстосум отслюнявливал «бабки», а скромный куратор среднего машиностроения закупал технику и оборудование, которое не под силу было достать целым государствам, не говоря о голодных спецах-ядерщиках. Шикарный расклад получается, на руках одни козыри. Грех не сыграть даже в самую рискованную игру».
Сейчас мысли сыщика роились, как облако диких пчел. Чтобы их как-то систематизировать, Кольцов прошелся из угла в угол по комнате, провел рукой по полированному ложу длинноствольного ружья. И неожиданно вспомнил недавнее поведение своего бывшего работодателя Зубанова, который буквально светился от счастья. Глеб тогда еще подумал, что это реакция на избавление от верной гибели, теперь же у него возникло иное мнение. «Шубин говорил мне о пяти фугасах, которые они не смогли втюхать Сад даму. Потом к ним добавилась более мощная боеголовка, всего выходит теперь шесть. Находясь в плену эйфории после победы, я считал, что они все уничтожены взрывом в подземелье. А что, если нет? Зубанов с Шубиным, несмотря ни на что, старинные друзья, и бывший военный разведчик вполне мог ему рассказать то, чего не сказал наглым и вероломным спецназовцам. Возможно, интересовался, сможет ли этой информацией выторговать себе снисхождение перед властью. А информация ведь действительно сладкая, как мед, но стоит как десяток, или того больше, игровых империй Серафима Зубанова. Такую сахарную кость ни один барбос от бизнеса не бросит, легче убить. Вот и убил, застрелил, как при попытке к бегству. Сбросив одну фигуру с шахматной доски, сам встал на ее место».
– Мон шер еще чем-то интересуется? – наблюдая за хаотичными передвижениями Кольцова по комнате, кокетливо спросила Софи.
– Когда лайнер приходит в Марсель?
– Я уже говорила, через три дня.
– Отлично, – машинально кивнул Глеб, полностью погруженный в свои мысли. – Н-да, мои каникулы оказались недолгими...
Глава 17
Один в поле не воин
Вилла на берегу Средиземного моря оказалась не столь впечатляющей, как усадьбы американских кинозвезд по соседству. Но все же бизнесмен Осьмухин владел трехэтажным особняком постройки конца девятнадцатого века. Тенистый парк со множеством деревьев разных пород, песчаный пляж, напротив которого на волнах призывно покачивалась большая парусная яхта, на ее остром носу темнело название «Посейдон».
На палубе яхты изнывал от жары и скуки лишь вахтенный матрос, целыми днями напролет он только тем и занимался, что сидел на корме с длинным спиннингом.
– Какой тупой, – с презрением буркнул Роберт Малкин, – за весь день ни одной рыбешки не вытащил, а все равно сидит, как истукан.
