Михаил Нестеров - На один выстрел больше
– Они привезли Лидиниллу?
– Да.
– Знаешь, кто он?
Этот вопрос не застал поляка врасплох.
– Не глухой, слышал. Тот еще отморозок.
– О нашем разговоре молчи.
– Об этом не беспокойся, – заверил он. – Мне это самому выгодно.
Говоров поднялся в рубку, вынул из нагрудного планшета спутниковый телефон со складывающейся массивной антенной, набрал номер. Пять, шесть секунд, и ему ответил Возничий.
– Да, Сергей, это ты?
– Да, это я, – ответил Говоров, глянув сверху вниз на Паршу, на Адама. И дальше продолжил на родном языке, отказываясь верить в это. – Лидинилла на острове. Приехал два часа назад. Подсчитай сам, я даже не знаю, который сейчас час.
Говоров передал ценную информацию. Разлетись она сейчас по спецслужбам, между ними тотчас начнется гонка конкретно за эту операцию, венцом которой станет голова международного террориста. Те же Штаты наплюют на суверенитет и блокируют Остров.
Ради этих слов, показавшихся Сергею ничтожными, он провел среди чужих шесть долгих месяцев. Хотел он этого или нет, но, сбросив с себя личину, пусть даже перед одним человеком, по логике вещей он не мог возвратиться на Остров. И все же Говоров вынужден был довериться Адаму, каким бы диссонансом это ни звучало. Обязан был вернуться, поскольку информация, которую он получил через цепочку Адам – Рауль, нуждалась в подтверждении.
– Дай мне твои координаты! Дай мне твои координаты! – дважды или трижды повторил Возничий. – Ты слышишь, алло?
– Да. Слушай на УКВ 16-й и резервный 8-й каналы. Через несколько минут я освобожу экипаж и радист передаст сигнал о нападении, а заодно и координаты судна. Мне же помощь не нужна – я возвращаюсь на Остров.
«Господи, – взмолился Сергей, – как же я устал...»
– Поздравляю! – завершал сеанс связи Возничий. – Отличная работа!
Говоров в очередной раз пожалел, что с Марией у него не было связи. Она устала от мобильных телефонов, не хотела снова оказаться на привязи плюс много других резонных доводов.
Глава 7
Мясник
Муслим не мог не заметить, что его друг нездоров: Лидинилла подкашливал, чихал, старался продышать одну ноздрю, прижимая пальцем другую...
Мусульманин встречал Лидиниллу на причале, однако не выходя из машины. Материнский корабль посторонился, пропуская лодки, и снова занял свое привычное место в горловине залива, как кость в горле. Даже небольшие суда местных жителей проходили вплотную между отвесным берегом с одной стороны и кораблем – с другой.
Муслим переключил дальний свет фар на ближний, как только лодки с людьми миновали плавбазу. Всего залив освещали сейчас фары трех машин, и спокойная вода под их светом превратилась в сказочное светящееся шоссе, во взлетно-посадочную полосу для гостей из космоса.
Они встретились на песчаной полоске и обнялись.
– Как добрался? – в первую очередь осведомился Муслим.
– Как обычно.
– В прошлый раз ты прилетел на гидросамолете, – иронично заметил Мусульманин, отчетливо представляя себе эту летающую лодку, которая для посадки могла использовать участки грунта, аэродромы с искусственным покрытием и водную поверхность.
– Просто не хочу вспоминать эту восьмичасовую бешеную гонку на катере. Это в противовес автобусу и утомительной дороге до Сайхута, – поморщился Лидинилла. – Вдоль берега, море вот оно, рядом, как локоть, да не укусишь.
Фактически его путешествие началось с того, что он прошел таможенный контроль и убрал паспорт на имя Нуреддина Омара в сумочку на поясе. Лидинилла был одет в вельветовый пиджак, расклешенные джинсы, длинные волосы его были схвачены на затылке резинкой. Когда он надел солнцезащитные очки, стал похож на хиппи 60-х. Вместе с ним терминал прошли его ближайшие помощники: Расул, что означало Апостол, и Хатим – Судья. Все трое перешли иракскую границу в районе населенного пункта Ханакин и уже через три часа приехали в иранский Бахтаран. Там они остановились на сутки, решая, вылететь в Йемен из Исфахана или Тегерана. Тегеран был ближе не только по расстоянию. Столица Ирана для Лидиниллы была перевалочным пунктом в Туркмению, Азербайджан, Россию.
После четырехмесячного затишья о Лидинилле снова заговорили. Он взял заложников в центре Багдада, на глазах у америкосов, упакованных в броню. Эти двуногие танки только проводили глазами микроавтобус, в который боевики «Аль-Фаркадана» затолкали трех сотрудников французского посольства. В одном из домов в районе Эль-Азамия, где в прошлом году был убит третий человек в иерархии «Аль-Каиды», все было готово для безжалостной казни: орудия для лишения жизни, видеокамера, направленная на задрапированную черным ваххабитским знаменем стену (на знамени было написано: «Нет бога, кроме Аллаха, а Мохаммед посланник его»).
Сам Лидинилла в захвате заложников участия не принимал. Он встречал их. Когда французов поставили на колени, он тоже опустился на одно колено, вгляделся в каждое мертвенное лицо. Покивав, отвечая на собственные мысли, спросил, не ожидая ответа:
– Эти, да?
Встал и, указав сверху вниз на женщину, распорядился:
– Эту на крюк.
Француженка закричала, когда ее за руки подняли двое коренастых боевиков в масках. И в эту секунду заработала видеокамера, помигивая красным индикатором...
Лидинилла взял в руки мясной крюк и снизу вверх воткнул его в нижнюю челюсть жертвы. Отпустив крюк, взялся за ручной привод тали и поднял женщину на такую высоту, чтобы ноги ее чуть-чуть не доставали до пола. Она висела, пока челюсть ее не оторвалась. Она умирала мучительной смертью. И лишь когда дух ее был готов покинуть тело, Лидинилла прервал ее мучения выстрелом из пистолета в голову.
...Для Лидиниллы даже пешие многодневные переходы были привычны. Сегодня он был на полпути к цели, на полпути к Острову, который назвать Пиратским у него язык не поворачивался.
Он и двое его товарищей оставили позади международный аэропорт имама Хомейни. Открыт он был четыре года назад, 30 апреля, и поначалу принимал рейсы только из государств Персидского залива. Но Лидинилла и Муслим стали одними из немногих «счастливчиков», которые в феврале 2004 года, в рамках открытия первой очереди аэропорта, совершили перелет в Абу-Даби.
Полчаса ожидания – и наконец-то пассажиров пригласили на посадку в самолет авиакомпании «Иранские авиалинии».
– Спать, – бросил себе под нос Лидинилла, когда по его просьбе бортпроводница подала ему плед. Он будет спать, пока самолет будет находиться в воздухе, все две тысячи триста километров.
В этот раз Лидинилла решил остаться на Острове хотя бы на две недели (хотя был готов остаться и на месяц). Он, уподобившись гипнотизеру, начал внушать себе, что заслужил отпуск...
В гостиной для дорогого гостя был накрыт стол. За время этого то ли позднего ужина, то ли раннего завтрака Лидинилла поведал о своих успехах в Ираке.
– Да, я видел ролик на нашем сайте, – покивал Муслим.
Эта очередная казнь не произвела на него ровно никакого впечатления – он видел их сотни. Лишь в очередной раз убедился: Лидиниллу недаром прозвали Мясником. Он любил убивать. Причиняя жертве боль, надолго процедуру казни не затягивал. Лучше сказать, он причинял жертве урон, при котором она не могла долго жить. Две, три, четыре минуты, не больше. Но для жертвы они превращались в вечность. «Кто страдает часы, дни, недели – тот живет», – как-то сказал Лидинилла. – А когда жертва получает смертельную рану, она должна знать об этом, чтобы надежда умерла раньше. Я отпускаю жертву в ад, где она и остается после смерти. Когда я умру, то буду управлять душами своих жертв».
Кто-то из журналистов подслушал инструкции, которые проводились среди миротворцев в Ираке. «Здесь уйма террористических группировок. Но упаси вас бог угодить в лапы Лидиниллы...» Потом прозвучала леденящая кровь фраза: «Смерть смерти рознь».
Лидинилла любил бывать здесь, потому что это место было уникальным, и никто и нигде не смог бы оказать ему такого по-настоящему теплого приема. Он не питал любви к морю, но проникся чувствами к самой суше, обдуваемой всеми ветрами, куда проникли все ароматы мира. Здесь рождались мысли, которым не суждено было родиться в любом другом уголке мира. Что касалось пиратов, то на них он смотрел как на галерных рабов.
...В конце концов Муслим не выдержал:
– Ты нездоров? Простыл?
– Наверно, продуло на лодке.
– Хочешь, тебя посмотрит мой врач?
– А, этот англичанин, что ли?
– Он толковый малый.
Доктор Ричард явился со своим саквояжем и пронзил Лидиниллу своим холодным взглядом. «Мне б такого в команду», – усмехнулся террорист. По просьбе доктора он разделся до пояса, руки к приложил к бедрам, а плечи подал чуть вперед.
– Вы что, мне флюорографию решили сделать? А где ваш рентгеновский аппарат?.. Почему вы молчите, доктор Хаус? До вас не доходит мой юмор?
