Альберт Байкалов - Оборотень следов не оставляет
– Это Родник, – заговорил генерал. – Как обстановка?
– Без изменений, – ответил Антон. – Есть новости?
– Есть, – обрадовал генерал.
– Не томите, – Антон переложил трубку в левую руку, вытер о штаны руку.
– У нас имеются данные, что в Турции пропал бывший сотрудник МИТ Мехмет Чатлы, оперативный псевдоним – Умач Кайя. Почему-то коллеги этого человека ищут его именно на Северном Кавказе.
– Какое отношение он имеет к банде Герата? – Антон сделал вид, будто удивился.
– Не так уж много турок сейчас на Кавказе, – напомнил генерал. – Особенно таких.
– Каких? – переспросил Антон, размышляя, как преподнести новость, что они уже знают об этом.
– Линев сообщил, будто все допрошенные бандиты утверждают, что он попал в отряд в начале зимы. Обычно наемники начинают просачиваться в Чечню ближе к весне, это первое. Во-вторых: даже сам Герат не мог понять, зачем этот человек приехал. Бросался в глаза высокий уровень подготовки, знание нескольких языков.
– Ну в этом и я убедился, – напомнил Антон. – Еще он быстро разобрался в работе с ПУ, мастерски владеет нашими образцами вооружения, хорошо ориентируется на местности...
– Значит, этот человек прошел специальную подготовку. Таких в Чечне единицы, если, конечно, вообще остались. Поэтому могу предположить, что это и есть разыскиваемый разведкой Турции Мехмет Чатлы.
– Предполагать не надо, – Антон почти дошел до места, где Дрон допрашивал пленного, и развернулся назад, – мною уже точно установлено, что удалось уйти именно ему.
– Ты в этом уверен? – отчего-то расстроенным голосом спросил генерал.
– Теперь да, – подтвердил Антон. – Информация, полученная от вас, совпадает и дополняет рассказ пленного, который был знаком с этим человеком.
– Тебе удалось узнать, с какой целью он находится в Чечне? – спросил Родимов.
– Нет, – Антон переложил трубку к другому уху. – Самое интересное, что никто в отряде не подозревал о его причастности к турецкой разведке.
– Ясно, – протянул генерал. – Чем дальше в лес, тем больше дров.
– Что могло послужить поводом для его бегства из страны? – на всякий случай спросил Антон. – Преступник?
– Этого не знаю, – честно признался генерал. – Но судя по всему, не за прилежную службу его попросили с работы.
– Даже так? – удивился Антон. – А почему он решил прятаться на Кавказе?
– Возможно, он просто раньше курировал это направление, – выдвинул предположение Родимов. – На этот вопрос никто пока ответа не знает. Случайно просочились сведения, что данного человека искали в Анкаре и Баку. Наши службы это не пропустили.
– А вы не допускаете, что утечка допущена специально? – выдвинул предположение Антон. – Сами посудите, исчезает носитель секретной информации. Огласка этого факта сама по себе создает горы проблем. С таким же успехом этого человека начнет искать и враг.
– Вероятно, турки допускают, что он пошел на сотрудничество с нами, – Родимов замолчал, давая переварить услышанное.
– Если это был сотрудник, который мог нанести безопасности Турции серьезный урон, то он прекрасно понимал, что в России у него нет никаких перспектив, – резонно заметил Антон.
– Знаешь, и наши ведомства щедро благодарят предателей, – напомнил генерал.
– Так или иначе, но пока мне это ничего не дает, – ответил Антон. – Из всего, что удалось узнать, можно сделать вывод, что он совершил уголовное преступление и бежал, пользуясь своими возможностями. Теперь не знает, как поступить. Хотя это всего лишь версия.
– Но рабочая, – заметил Родимов. – Так или иначе, но тебе придется разобраться в цели его приезда. С сего момента это твоя основная задача.
– Мне бы с пленными вопрос решить, – напомнил Антон. – Я Линеву сообщил. Он ответил, что занимается проблемой, но пока от него никаких вестей. А по идее надо срочно организовывать преследование.
* * *Мехмет опустился на корточки и привалился висевшим на спине рюкзаком к стволу небольшого деревца. Несмотря на ранения, свежеиспеченные моджахеды старались не подавать виду, что взволнованы. Однако их чрезмерная суетливость и громкая речь говорили сами за себя. Они не ожидали такого. Мехмет тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Пока боевики возбуждены, они не в состоянии сделать анализ произошедшего: все поглощены своими ранениями и эйфорией первого боя. Но Мехмет знал: пройдет совсем немного времени, и в общении между собой каждый выстроит картину своего видения этой атаки. Тогда, возможно, они зададутся вопросом, как умирали остальные. Кто-то обратит внимание, что их гибель странным образом совпала со стрельбой на правом фланге, где никто не видел русских. Тогда найдется человек, который вспомнит, что заметил там Мехмета. Да мало ли! Надо быть внимательнее и не спускать глаз с Амирбека. Бакс тоже наблюдателен, но он был в это время далеко и не понял, откуда в него стреляли. Причем пуля и боль развернули его вокруг своей оси. Попробуй разберись...
Мехмет вынул из кармана разгрузочного жилета пустой магазин и стал снаряжать патроны. Он нервничал и знал, что это заметно со стороны, но ничего не мог с собой поделать. Ладони были мокрыми, их то и дело приходилось вытирать о штаны, пальцы тряслись. Мехмет мысленно просил Аллаха, чтобы русские как можно дольше не начинали преследование. Сомнений в том, что они пойдут следом, у него не было. Просто это дело времени. Все упирается в то, когда они освободятся от раненых.
В рюкзаках некоторых боевиков оказались бинты и йод. Амирбек лично занялся Баксом. При этом он подозвал к себе новичков и провел занятие по оказанию первой помощи при ранении в грудь. По крайней мере в Турции это назвали бы именно так. Быстро обработав раны, все вновь двинулись в путь. В течение получаса перевалили через хребет и повернули на север, в сторону равнинной части. Однако вскоре Мехмет заметил, что постепенно они принимают вправо. Шли очень медленно. Бакс едва передвигал ногами. У него забрали рюкзак и автомат. Каждый шаг давался ему с большим трудом. Не лучше обстояли дела и у других. Длинный то и дело останавливался, вытирал выступающий на лбу пот, потом снова начинал идти. Амирбек поторапливал. Было заметно, что он злится, но ничего поделать не может. Надо отдать всем должное, что пока пытаются передвигаться самостоятельно.
– Куда мы идем? – неожиданно спросил Амирбека Бакс.
– Все равно, – ошарашил Амирбек. – Надо как можно дальше убраться от этого места. Если...
Гул вертолета не дал закончить ему мысль. Сначала он вскинул голову вверх и на секунду замер. Потом резко махнул рукой:
– Всем укрыться среди деревьев! Быстрее!
Мехмет не стал никуда бежать, а просто шагнул в кустарник и опустился на корточки. Вертолет пролетел далеко. Снова двинулись в путь. Теперь шли еще медленнее. Бакс ощутимо отставал. Амирбек не торопил его. Он то и дело останавливался и терпеливо ждал, когда моджахед нагонит и без того растянувшуюся колонну.
Наконец спустились в распадок, по дну которого тянулась едва заметная тропинка. Амирбек и Бакс уселись на ствол упавшего дерева. Длинный расстегнул куртку и стал поправлять на животе повязку. Его дружок с перебинтованным предплечьем устроился на земле. Некоторое время просто молчали, наслаждаясь отдыхом. Амирбек бросил свой рюкзак длинному:
– Давлет, посмотри, чем мы можем подкрепиться. Там был сыр и хлеб. Немного мяса, но оно, наверное, уже испортилось.
Чеченец, которого Амирбек назвал Давлетом, осторожно присел и стал вынимать из рюкзака свертки. Потом достал кинжал, нарезал хлеб и сыр, раздал каждому по небольшому, в половину ладони, бутерброду. Ели молча. Мехмет через силу проглотил свою долю, потом некоторое время сидел, ни о чем не думая. Настроение было гнусным. В кого он превратился? Дважды предатель! Сначала нарушил законы своей страны, потом российские, а теперь еще и убил тех, кому должен был помогать. И все ради денег! Он негодяй. Теперь даже если все наладится и он сумеет найти деньги, которые довезет до семьи, все равно до самой смерти ему не будет покоя.
На лес опустились сумерки. Повеяло сыростью. Мехмет задремал. На какое-то время он перестал слышать голоса моджахедов и пение птиц.
– Собирайтесь! – объявил Амирбек. – Толку сидеть здесь мало. Надо идти.
Мехмет встал и направился к ручью. Он продрался сквозь заросли боярышника, сбросил рюкзак, присел и умылся, потом достал флягу и стал набирать воду.
– Ты видел, как погиб Гойсун? – неожиданно раздался голос слева от него. Сначала Мехмет подумал, что обращаются к нему, и даже кивнул. Но в последний момент вдруг понял, что этот вопрос адресован другому человеку. Он приподнял флягу над водой и осторожно развернул голову на голос. За густо разросшейся ивой, спиной к нему, стоял Давлет. Напротив него – чеченец, которому прострелили руку.
– Нет, – ответил тот. – А почему ты спрашиваешь?
