Альберт Байкалов - Крутая глиссада
Дрон приник ухом к щели.
– Тварь, зачем ехал сюда из своей Москвы? Там работы нет? – Метис, явно накручивая себя, ударил ладошкой по столу: – Не молчи!
– Мне что, петь?! – прохрипел кто-то на чисто русском языке.
Дрона обдало жаром. Бандиты приволокли еще одного пленника.
– Полковник, сколько ты убил наших людей? – спросил Хусейн, после чего последовала оплеуха.
– Никого я не убивал, – вновь прохрипел неизвестный. – И не потому, что не хотел, возможности такой не представлялось.
– Наверное, нас приехал ловить? – с издевкой спросил Карим. – Вот мы! Хватай!
– Покажи его документ! – потребовал Метис.
– Вот удостоверений, водительский прав, – перечислил на плохом русском незнакомый Дрону боевик.
– Заместитель начальника оперативно-следственного отдела, – растягивая слова, прочитал Метис. – А ты большой человек!
– Да уж, не маленький, – усмехнулся пленник. – Беги, докладывай своим покровителям.
– Зачем я буду бегать? – удивился Метис. – Сейчас двадцать первый век. Трубку возьму и куда надо позвоню.
«Значит, полковник ФСБ, – Дрон, затаив дыхание, ловил каждое слово. – Судя по смелым ответам – крепкий орешек. Возможно, вдвоем будет легче бежать. Только бы его сейчас не грохнули!»
Словно услышав его мысли, Метис приказал всем отдыхать, а фээсбэшника закрыть к спецназу.
Едва Дрон успел отпрянуть к противоположной стене, как двери распахнулись и в комнатушку влетел коренастый мужчина в камуфлированной форме. На короткое время ворвавшегося из блиндажа тусклого света хватило, чтобы разглядеть полковника. Новичок был подстрижен под бобрик. Дрон успел заметить, что волосы у него отливают медью. На вид лет сорок пять. Лицо, как и полагается после беседы с бандитами, опухшее и в крови. Камуфлированная куртка в нескольких местах порвана. Он рухнул на пол и застонал.
– Ты кто? – дождавшись, когда двери снова подопрут и уйдут, спросил Дрон.
– Я что, не один? – вопросом на вопрос ответил незнакомец.
– Нас теперь двое, – подтвердил Василий.
Полковник, тихо матерясь и охая, отполз к стене и привалился к ней спиной. Послышался хруст тонких стволов деревьев, которыми укрепили грунт. Под ними зашуршал песок и мелкие камешки.
– Вы бы поосторожнее, – забеспокоился Василий. – Как бы нас здесь не засыпало. Все на соплях.
Некоторое время новичок ерзал, выбирая удобное для избитого тела положение. Наконец сопение и возня прекратились.
– Давно здесь? – раздался голос из темноты.
– Именно в этой норе четверо суток. А вообще – неделя.
– Понятно, – полковник кашлянул. – Я только вчера прилетел в Чечню, а уже сегодня нарвался и сразу сюда. Позор!
– Да уж, – посочувствовал Василий. – Меня кто-нибудь ищет?
– Откуда я знаю, если ты так и не представился? – удивился новичок.
– Дорофеев Василий меня зовут, – зевая, проговорил Дрон. – Прапорщик.
Говорить, что он майор, Дрон не стал из соображений собственной безопасности. Мало ли. Сейчас их разговор могут подслушивать. Двери – одно название. Да и полковник может случайно окликнуть по званию. А раз уж боевикам он известен как прапорщик, нужно до конца им и оставаться.
– А откуда ты родом? – зачем-то спросил полковник.
– Из Сибири. Сейчас живу в Москве. На Профсоюзной.
– Хм, – полковник зашевелился, – и у меня там квартира. Кафе «Три толстяка» знаешь?
– Конечно, – оживился Дрон. – Я там со своей женой несколько раз был.
– Так вот это сто сороковой дом, а я в сто сорок первом.
– Не-е, – протянул Дрон, – я на противоположном конце Профсоюзной живу. Двадцать два семнадцать.
– Снимаешь?
– Получил, – покачал головой Василий, словно полковнику был виден его жест.
– Это что же за войска такие, что прапорщику в Москве квартиру дают? – полушутя-полусерьезно спросил полковник.
Дрон открыл было рот, чтобы ответить, но неожиданно его словно ударило током.
«Чего это меня понесло!» – подумал он, ловя себя на мысли, что полковник так ничего и не сказал по поводу своей персоны.
– Вас как называть? – передумав отвечать, осторожно поинтересовался Дрон.
– Манин Георгий Константинович, – выдержав паузу, словно размышляя, стоит или нет называться, ответил полковник.
– Вы так и не сказали, что насчет меня слышно?
– Ты знаешь, Василий, я здесь в командировке. Приехал, чтобы в Чернокозово с одним ублюдком пообщаться.
– В сизо? – уточнил Дрон.
– Угу, – подтвердил полковник. – Наворотил мерзавец в свое время делов. Каждый день что-то новенькое всплывает.
– Странно, – вырвалось у Дрона.
– Что? – встрепенулся контрразведчик.
– Здесь ваших коллег как собак нерезаных. И стоит ли для беседы с мерзавцем сюда из Москвы целого полковника отправлять?
– Дело носит политический характер, – уклончиво ответил Манин. – Да и развеяться хотел.
– Развеялись?
– Не то слово, – полковник беззвучно рассмеялся. – Так я к чему клоню. У меня своих дел по горло. Слышал краем уха, что прапорщик из спецназа ГРУ пропал. Кажется, в Дагестане, и все. Ищут, конечно.
«Вот ты и попался! – Дрона охватила злость. – Никакой я не прапорщик. Интересно, кто этот тип на самом деле? Можно было сразу догадаться, что подсадная утка. Хорошо, что ничего сболтнуть не успел. Черт! – неожиданно неприятный холодок тревоги пробежал по всему телу: – Адрес и имя жены! Пусть не расписаны, и фамилия у нее другая, но найдут. Будут давить Ольгой! Создал проблемы! Этот урод наверняка со мной еще не один день работать будет. Можно его попросту придавить. А если зря паникую? – неожиданно пришла в голову другая мысль. – Он ведь не скрывает, что его мало интересует положение дел в Чечне. Приехал по конкретному вопросу. Возможно, действительно слышал краем уха про какого-то там Дорофеева. А кто он, майор или прапорщик, не придал значения. Еще год назад здесь каждый день кто-то пропадал. С другой стороны, почему его удивило наличие, пусть хоть и у прапорщика, квартиры? Ни для кого не секрет – наша категория военнослужащих обеспечивается жильем в первую очередь. Ибо спецназовец, улетая в очередную командировку, должен быть спокоен: если с ним что-то случится, у семьи останется крыша над головой. Ладно, пока оставим вопрос открытым. А может, не стоит рисковать? – Он посмотрел туда, где, по его мнению, была голова полковника. – Пришить, пока он с Метисом не пообщался? Хотя если он не контрразведчик, то тогда где чеченцы откопали такого умника? Терминологию знает. Не исключено, когда-то был захвачен в плен. Военный. Сломался, пошел на сотрудничество. Жаль, что нельзя лучше рассмотреть его лицо. Да еще побои. Вдруг когда-то встречались? – Василий попытался вспомнить людей с похожим голосом. – И все-таки что-то здесь не так. Привели в потемках, хотя это ни о чем не говорит, измывались мало».
Василий заснул под утро, так и не решившись расправиться с подозрительным типом. Аргументов в пользу того, что это предатель, было ровно столько же, сколько против.
Глава 8
– Как ты думаешь, удастся еще раз побывать дома? – глядя на тускнеющий закат, спросил Шаман.
– Наверное, – Джин посмотрел на стрелки часов, потом перевел взгляд на шалаш. – Может, она никогда не придет в себя?
– Сам же знаешь, что просто спит, – едва слышно проговорил Шаман. – Ей Москит укол сделал.
Чеченцы ждали, когда женщина придет в себя.
Позади раздался шорох. Обоих как ветром сдуло с прогретого за день солнцем валуна, на котором сидели. Направив в сторону источника звука стволы автоматов, замерли. Верхушки мелкого кустарника, уже плохо различимые на фоне деревьев, вздрогнули. Джин осторожно снял автомат с предохранителя. Почти одновременно оба увидели кабана. Он выскочил из зарослей, глухо пробарабанил копытцами по земле и замер, настороженно глядя в сторону людей.
– Шайтан! – негромко выругался Джин, вернул флажок предохранителя в исходное положение и уселся на прежнее место. Шаман выпрямился и еще некоторое время наблюдал, как животное неторопливой трусцой направляется обратно.
Из шалаша послышался стон. Чеченцы переглянулись и осторожно направились к чеченке.
Женщина сидела, опираясь руками о землю.
– Как себя чувствуешь, сестра? – негромко спросил Джин.
– Карим, ты? – едва слышно выдавила из себя чеченка. Было заметно – слова давались ей с большим трудом. Сказывалось больше действие транквилизатора, нежели травма головы. Но ей было невдомек, что в реальности послужило причиной такого состояния.
Под навесом из веток было сумрачно, а спецназовцы стояли на фоне еще светлого неба, поэтому женщина могла видеть только силуэты мужчин.
– Я не Карим, – Джин присел на корточки, – воды хочешь?
– Да, – она посмотрела по сторонам. – Где я?
– Сначала назови свое имя, – потребовал Шаман, пододвигая к ней флягу с водой. – Судя по тому, что мы нашли в твоем багаже, ты помогаешь таким же, как мы, моджахедам.
