Сергей Кулаков - Особый агент
Это говорило о том, что за ними стояла громадная и обладающая реальной властью структура, которая с легкостью брала на себя ответственность за действия убийц и готовилась пойти в своих деяниях дальше – много дальше.
И ядром этой структуры были не чеченские сепаратисты, нет. И уж точно не западные спецслужбы. Тут было нечто совершенно другое, гораздо более масштабное и опасное. Тут чувствовался родной размах – тот самый, от которого не раз пылала Россия от края до края. И если это не остановить в зародыше, то последствия могут быть ужасны.
Вот почему Роман верил в свое удачное приземление. Ведь коль существует на земле высшая справедливость, которая обязательно проявляется в исключительных случаях, то исключительнее случая не найти. Ну, а если он ошибается, то – не поминайте лихом и прими, господи, мою грешную душу. Аминь.
– Готовы? – спросил Юрий Васильевич.
– Готов, – кивнул Роман.
– Мы идем на высоте девятьсот метров. Видимость хорошая. Советую сразу открывать парашют.
– Понял вас. Так и сделаю.
– Ну тогда – с богом.
Юрий Васильевич открыл люк. В салон ударила тугая, холодная струя воздуха. Роман сунул кепку в карман. Сейчас бы не помешал теплый шлем. Ну да ничего, лететь недолго, выдержим.
Он подошел к двери, уперся руками в борта.
– Время! – прокричал Юрий Васильевич, с трудом преодолевая шум ревущего двигателя.
Роман кивнул, сбросил вниз свой рюкзак и сразу же прыгнул сам.
Лицо словно ожгло ледяной водой. Показалось, что бухнулся в полынью.
Но вслед за тем ощутилось стремительное падение. Комбинезон рвало и трепало, как будто норовя содрать с тела. Скальп натянулся до рези в глазах. Роман нащупал на груди кольцо, но дергать его чуть повременил. Если открыть купол сразу, то может далеко отнести от рюкзака, который летит к земле намного быстрее парашютиста. Но и медлить нельзя. Высота небольшая, чуть замешкаешься – и будет поздно…
Роман досчитал до пяти и рванул кольцо. За спиной захлопал куполок вытяжного парашюта, еще пара секунд – и его сильно дернуло вверх. Как будто на трамплине подбросило. На самом деле это раскрылся основной купол и резко остановил его пикирование.
Роман разобрал стропы, одновременно осматриваясь по сторонам. Оп-па, вон черным шаром полетел вниз его рюкзак. Ладно, далеко не улетит, найдем.
Глянул назад. Уже на изрядном удалении уплывали огоньки «Аннушки». Вот самолет, отчетливо видный на звездном небе, два раза качнул крыльями. Это Юрий Васильевич заметил раскрывшийся купол и пожелал удачи Роману. Удачи и вам, дорогой товарищ. Спасибо за доставку и доброе отношение.
Роман отвел взгляд от уменьшающегося силуэта «Аннушки», подобрался и начал со всем вниманием вглядываться вниз. Теперь ни о чем постороннем думать нельзя – только о приземлении.
Как и следовало ожидать, внизу была сплошная чернота. Что-то мелькало, но что именно – различить было трудно. По расчетам Романа, он должен достичь земли секунд через десять – пятнадцать. Самое время раскрыть глаза шире…
Он не увидел, скорее почуял в стороне крупную темную массу. Это была крона дерева. Значит, земля рядом. Роман глянул вниз – на него надвигался какой-то большой серый предмет. Он инстинктивно поджал ноги. Громадный валун, на который он налетал, прошел под ним, задев вершиной подошву левой ноги. В следующий миг Роман неловко ударился обеими ногами о землю и упал на бок, перекатываясь через плечо.
Сверху на него и на валун мягко опустился холодный купол парашюта. Пару секунд Роман лежал неподвижно, переводя дыхание и прислушиваясь, нет ли где в теле острой боли.
Кажется, обошлось. А про камушки-то Юрий Васильевич был прав. Еще чуток – и налетел бы на валун. И как бы все было тогда – сказать трудно.
Он выбрался из-под купола, окончательно убедившись, что приземлился благополучно, отстегнулся от лямок и начал собирать в кучку парашютную ткань и стропы. Задача-минимум выполнена: он на месте. Теперь надо было переходить к задаче-максимум.
Роман положил собранный парашют на тот самый камень, о который едва не расшибся, и начал поиски рюкзака, отходя от парашюта, который хорошо был виден издалека благодаря белому цвету, все более расширяющимися кругами.
Ночь была ясная, свежая, но не очень холодная. В своем комбинезоне Роман чувствовал себя вполне сносно. Часы показывали двадцать минут шестого. Наступало утро, небо уже светлело, и можно было сразу определить, где восток. Теперь он вполне отчетливо различал деревья вокруг и рассеянные повсеместно камни. Чего-чего, а этого добра тут хватало. Иные были величиной с легковой автомобиль – торчали из мшистой земли гранеными, хищными лбами, – и Роман невольно порадовался тому, что приземлился столь успешно.
Примерно в сотне метров от валуна Роман нашел свой рюкзак. Тот упал на сосну, сбил несколько веток и завис на нижней развилке. Роман легко достал его и вернулся к валуну.
Первым делом он проверил коробочку с ампулами. Хоть он и запаковал ее в сверток из своей одежды, все же имелось опасение, что при падении с километровой высоты хрупкие склянки могут разбиться.
Все ампулы были целы. Поролоновая подушка с плотными гнездами надежно защищала их от внешних повреждений. Роман быстро проверил остальное содержимое рюкзака. Полный порядок, все долетело в целости и сохранности.
Теперь следовало позаботиться о парашюте. После недолгих поисков Роман нашел естественное углубление под огромным камнем – настоящей скалой. Он запихал туда парашют и забросал его землей, мхом и мелкими камнями. Если не искать специально в этом месте, то пройдешь мимо – и ничего не заметишь.
Затем он достал карту, компас и определился, в какую сторону ему следует идти.
Если считать, что Юрий Васильевич высадил его именно там, где указывал изначально, то, придерживаясь направления строго на запад, скоро он должен добраться до речки. От речки до части – шестнадцать километров. Если река недалеко, то есть в пределах трех-четырех километров, то за полных четыре часа можно дотопать до объекта. Лес здесь негустой, рельеф больше пологий, проблем с передвижением не возникнет. Иди себе между сосенок и камней да покуривай в удовольствие. Прогулка, одним словом, а не задание.
Становилось все светлее.
Роман достал сухой паек, съел две галеты, баночку консервов и плитку шоколада, сунув пустые упаковки под соседний камень. Вряд ли его будут искать, но явные следы своего пребывания оставлять в любом случае не следует. Равно как и мусорить в лесу.
Глотнув воды из фляжки, он затянул рюкзак и двинулся в путь, решив, что покурит на ходу. Чем скорее доберешься до объекта, тем больше соберешь сведений для планирования дальнейших действий.
К реке он вышел даже быстрее, чем рассчитывал. Не прошел и двух километров – очутился на берегу каменистой быстрой речушки. Спасибо Юрию Васильевичу, высадил максимально близко к объекту.
Роман достал карту, чтобы определить, где находится мостик через реку. Она была хоть и неширокой, метров семь шириной, но довольно глубокой, а лезть в воду без крайней нужды не хотелось.
На карте, которой снабдил его Дубинин, было видно, что мост расположен за крутым поворотом, немного ниже того места, куда вышел Роман. Он прошел берегом вниз по течению метров пятьсот и за поворотом действительно увидел узенький бревенчатый мостик. Приятная и весьма значимая деталь. Значит, он в самом деле находится именно там, где предполагал. И если до реки у него еще оставались сомнения – чужая душа – потемки, а Дубинина он почти не знал, не говоря уж о Филиппе и Юрии Васильевиче, – то теперь они окончательно пропали.
Переправившись на другой берег, Роман определил направление уже относительно этого мостика – то есть реального и точного ориентира – и не слишком быстро, но в хорошем походном темпе двинулся дальше.
3 мая, Ленинградская область
Делая каждый час десятиминутные привалы, Роман через четыре с половиной часа вышел к объекту.
Все-таки возраст уже чувствовался, отметил он не без досады. Раньше пробежал бы это расстояние с грузом, втрое большим, и даже бы не заметил. А теперь вот заметил… Дорога его не то чтобы вымотала, но дала почувствовать, что курение в его годы и сугубо городская жизнь на физической форме отражаются не слишком благоприятно.
За всю дорогу он так никого и не встретил. Лишь однажды, когда подошел к проселочной одноколейной дороге, послышался треск мотоцикла. Роман счел за лучшее на дорогу не выходить и мотоциклисту не показываться, даже издали. Он прилег в канавку под дерево, подождал, пока мотоцикл «Урал» с коляской, управляемый пожилым человеком в бушлате и ушанке, проедет мимо, и только потом продолжил путь. Встреча с местными жителями не входила в его планы. Неизвестно, в каких они отношениях с командирами части. Возможно, в обязанности лесника – а судя по внешнему виду, на «Урале» ехал представитель именно этой заслуженной профессии – входит оповещение военного начальства о появлении вблизи их части незнакомого и подозрительного человека. И бегай потом по лесу от высланной на поиски шпиона группы захвата.
