Кавказский транзит - Сергей Иванович Зверев
Невзрачный ловкими движениями залепил Тамаре рот, а верзила, ухмыляясь, поднес шприц. Тамара, не в состоянии вымолвить ни слова, глядела на него расширенными от ужаса глазами. Охранник вонзил шприц в плечо жертвы.
– Аминь… – кивнул Алхан.
Вдруг в ветвях дерева, растущего напротив окна, показался горбун. В руках бывший сотрудник обезьяньего питомника держал охотничье ружье. Раздался выстрел. В качестве пули Салин использовал шарик от подшипника: им голову Джаба буквально разнесло на части. Уже бездыханное тело с грохотом, повалив столик, за которым сидел Алхан, рухнуло на пол.
Верзила от неожиданности вырвал шприц с не до конца опущенным поршнем из плеча Кречинской. Шприц упал на пол, хрустнув под каблуком. Харс, как был, сидя, выхватил пистолет и, не целясь, выстрелил в горбуна. Выстрел оказался верным – вскрикнув, тот упал с дерева.
– Есть! – воскликнул руководитель спецслужб.
Вскочив на ноги, он выбежал на балкон.
– А, черт! – как оказалось, Салин был только ранен.
Припадая на бок и волоча раненую ногу, тот ковылял по саду. Оружие было им брошено – охотничье ружье осталось лежать под деревом. Алхан с охранником успели сделать еще по выстрелу, но горбун исчез за деревьями.
– А ну, вниз! – скомандовал Харс еще не вполне пришедшему в себя здоровяку.
– А она? – кивнул тот на Тамару.
– Не убежит, она же примотана. Быстрей, – торопил Харс, – горбун хоть и сдохнет, кровь из него хлещет, но надо догнать.
Горбун брел по дорожке. Он оглядывался назад, зная, что за ним будет погоня. Салин падал, вскрикивая от боли в раненой ноге, но каждый раз подымался, хоть делать это было все тяжелей. На ходу он зажимал рану, из-под пальцев хлестала кровь.
Харс и его помощник быстро спустились по лестнице. Охранник осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу.
– Ну, что там? – торопил его дышащий в шею начальник.
– Никого…
– В сад!
Оказавшись в саду, они двинулись в том направлении, где исчез горбун.
– Смотри, – показал хозяин подручному, – эта сволочь след оставляет, найти его не составит никакого труда. С каким удовольствием я всажу в него всю обойму!
По траве тянулся кровавый след, отмечавший движение раненого горбуна.
– Далеко ему не уйти, – поддакнул охранник.
Оба побежали вперед. Харс горел желанием убить того, кто помешал ему – у него просто горели руки. Он шел впереди, глядя на кровавую полосу, ни о чем другом не думая. Вдруг за спиной у него послышались какие-то новые звуки – кто-то или что-то пронеслось, словно вихрь, послышался хряский удар. Алхан резко обернулся – за ним лежал его подручный. Харс подошел ближе – из проломленного черепа охранника торчала глубоко всаженная кочерга, а рядом не было никого. Нервы Харса сдали.
– Сдохни, сдохни! – он беспорядочно выпустил всю обойму в сторону, где скрылось это «нечто».
Боек сухо щелкнул – кончились патроны. Алхан лихорадочно принялся перезаряжать пистолет. Обойма выскользнула из дрожащих пальцев. Он наклонился, чтобы поднять ее, и услышал какой-то звук. Харс вскинул голову, и в его глазах отразился смертельный ужас.
– Нет!!! – дико закричал он.
Глава 33
Машина продвигалась вперед, управляемая Батяней. Вокруг мелькали прекрасные горные пейзажи, каждый из которых словно старался превзойти предыдущий по красоте.
Батяня, следя за капризной дорогой, виляющей то влево, то вправо, думал о том, что времена меняют все: если раньше эти места служили раем для туристов, то теперь в горах творится черт знает что. Альпинистов и любителей красот природы сменили совсем другие персонажи с автоматами в руках. Рядом сидел Степченко и, судя по его виду, тоже о чем-то размышлял.
Направление мыслей рядового было более приземленным и конкретным. За незначительное время события резко изменили все, что творилось с ним самим и вокруг. Последние дни проносились перед ним, словно в каком-то невероятном калейдоскопе, где рисунки из цветных стеклышек меняются один за другим, складываясь в странный, невиданный, диковинный узор.
Став невольным свидетелем кровавого убийства, десантник неожиданно для себя оказался весьма важной фигурой в игре. Он вспомнил разговор со следователями. Было странно, конечно, видеть, как люди, которые должны бороться за восстановление законности и порядка, на самом деле иногда оказываются теми, кто ведет грязную и бесчестную игру. Естественно, Степченко понимал, что моральные уроды встречаются везде, но оказаться в такой неприятной ситуации, где теперь от него зависела не только своя судьба, но и будущее ни в чем не повинного человека, которого он так уважал, не могло не впечатлять.
При всей опасности положения он понимал, что в жизни каждого существуют ситуации, когда нужно сделать выбор, после которого может измениться многое, если не все. А в данном случае перспектива вырисовывалась сама собой. Либо, рискуя, причем по-крупному, остаться честным человеком и попробовать все-таки докопаться до истины, либо стать сволочью. Вот этого солдату совсем не хотелось. Выручая Батяню, человека, которому он верил, Степченко справедливо рассчитывал на то, что комбат поможет и ему.
Внезапно впереди на дороге появилась преграда. И без того узкая дорога была перегорожена наглухо камнепадом.
– Товарищ майор! – воскликнул солдат. – Похоже, приехали.
– Да вижу, вижу, не слепой, – проворчал офицер.
Нельзя сказать, чтобы это неожиданное препятствие вызвало у Лаврова восторг. Впрочем, могло быть и хуже…
«УАЗ» остановился, и военные вышли из машины, глядя на завал, организованный недавно умельцем Джабом. Большие глыбы и маленькие камни – все это, смешавшись в огромную кучу, намертво перегородило дорогу, представляя собой неодолимую преграду на пути десантников.
– Теперь ясно, почему у нее телефон не отвечал, – заключил Лавров.
– Да, нам теперь по дороге не проехать, – Степченко покачал головой, глядя на камни, возвышавшиеся на пути, – здесь без техники не обойтись.
– А как раньше люди обходились без техники? – Майор был рад хоть ненадолго отвлечься от суровой реальности, чувствуя, что впереди предстоят «еще те» приключения. – Все своими руками разбирали.
– Такие глыбы? – удивился рядовой.
– Да, именно такие. И ничего, никто от этого не умирал, только здоровее становились, – сообщил Лавров, – большинство долгожителей живет ведь именно в горах.
– А кто из долгожителей больше всего прожил? – любопытный Степченко и в экстремальных условиях не упускал возможности пополнить свои познания в самых разных областях.
– Все относительно, – усмехнулся Батяня. – В Древнем Риме, например, средняя продолжительность жизни составляла всего около двадцати пяти лет, а библейский Адам, по преданию, жил больше девяти веков… Вообще, существует такая точка зрения, что возраст человека нужно соизмерять с возрастом домашних животных. Например, собаки, кошки считаются взрослыми в два года и живут в среднем по четырнадцать лет. Соответственно, человек, становясь взрослым в двадцать лет, должен был бы жить до ста сорока лет. А так – самому старому человеку на земле, возраст которого сумели доказать документально, было «всего» сто двадцать. Долгожители живут в самых различных странах и частях света, но есть на земле места, где, как говорят ученые, «повышена концентрация долголетних людей». Вот, кстати, один из таких всемирно известных районов – это Кавказ, и в частности Артви. Распространено мнение, что долгожительством отличаются именно жители гор.
– А почему?
– Почти все артвинские селения, где живут «рекордсмены», находятся довольно далеко от моря, километрах в пяти, не меньше. Считается, что чистый разреженный воздух высокогорья способствует долголетию. У пожилых и стариков Артви значительно лучше работает дыхательная система и намного реже встречаются легочные заболевания. Вообще, климат и природа республики благоприятны для долгой жизни человека: теплая зима, нежаркое лето, много зелени, а значит, много кислорода и мало пыли, – сыпал занимательными фактами комбат.
– И откуда вы это все знаете, товарищ майор? – удивленно хлопал глазами Степченко. – Вас послушать, так не надо и энциклопедию читать…
– Жизнь научила, – ответил Батяня. – Она, сынок, – лучшая энциклопедия. Сама и вопросы поставит, сама на них и ответы даст. Если, конечно, внимательно смотреть и слушать…
Степченко покрутил головой. Да, легенды о комбате, похоже, отражают только часть того, что же на самом деле представляет собой майор Лавров.
– Все,
