Александр Тамоников - По закону войны
– Но…
– Нет! Не говори больше ни о чем! Ты загубил наше общее дело и должен ответить за это! Но чем и как? Твои деньги разбросаны на моих счетах, но и они не перекроют те убытки, которые я понес в результате твоей глупости.
– Что ты задумал? – побледнел Садык.
– На этот вопрос ты уже получил ответ, но я продолжу свою мысль. Тебе остается расплатиться со мной только одним: заводами под Кундузом и Файзабадом. Я забираю их, Садык. И буду сам, в одиночку, решать, как вести дела с наркотой. Благо, все твои связи в России и за рубежом мне известны и нужные люди знают, что мы были равноправными партнерами. И потом, для официальных властей своей страны я законопослушный гражданин. Более того, через мою территорию не проходил и не пройдет ни один наемник в Чечню. Зачем же мне из-за тебя ссориться с властью?
Садык прохрипел:
– Вот, значит, как, неверный, ты решил отблагодарить меня за все, что я для тебя, собака, сделал? Коротка же твоя память! Да если бы не я, ты так и оставался бы чабаном, бывшим председателем разворованного колхоза. Я сделал тебя богатым, доверился тебе, ты клялся мне в верности, мы вместе один хлеб кушали, и что в итоге?
Вахтанг скривил физиономию:
– Ай, Садык, вот только не надо мне мозги пудрить. Да, было время, когда ты помог мне. Но разве я не сполна отработал свой долг перед тобой? И вообще, мне надоел этот гнилой базар!
Он повернулся к помощнику:
– Эдуард, этот человек говорил, что ему удалось вырваться из ада. Мне кажется, он поторопился в своих утверждениях. Разве мы с тобой нашли не мертвое тело незнакомого мужчины?
Помощник понял хозяина:
– Ваша правда, босс! Человек, которого мы обнаружили, уже, к сожалению, был мертв.
Вахтанг приказал:
– Так помоги ему! Но сделай это так, чтобы все выглядело естественно. Камень мог сорваться, да мало ли что… Не тебя мне учить! Работай!
Эдуард подошел к Садыку, который, набравшись сил, закричал:
– Не смей, пес! Вахтанг, ты не сделаешь этого!
Грузин, взирая со стороны, как к кричащему узбеку подошел его помощник, никак не реагировал на вопли Садыка.
Тот понял, что нить его жизни вот-вот оборвется.
– Будь ты проклят! Будь проклят твой род, все твое продажное племя!
Это были последние слова узбека.
Эдуард перевернул тело наркоторговца разбитым лицом вниз, поднял валявшийся рядом увесистый камень, ударил им Садыка по голове, размозжив узбеку череп. Кровь и сгустки мозгового вещества брызнули в разные стороны…
Вахтанг брезгливо посмотрел на труп своего бывшего компаньона, которого всегда называл не иначе как брат. Усмехнулся:
– Смотри, Эдуард, какая незадача, бедняга не дополз до выхода всего каких-то пятьдесят метров.
– Судьба, босс, – рассмеялся помощник.
Грузин приказал:
– Как выйдем в селение, всех предупредишь о том, что найденный в подземелье незнакомец был мертв, и сообщи об этом официальным властям района. Пусть присылают комиссию. Я не хочу иметь ничего общего с последствиями русского обстрела своей территории. Тем более попасть в поле зрения российских спецслужб, особенно той, секретной, по борьбе с наркомафией. Для комиссии приготовить отдельные комнаты, обильный стол, лучшие вина.
– И девочек, босс!
– Это уже как пожелают наши чиновники, но проституток держи под рукой и не в селении. Все понял, Эдуард?
– Все, босс!
– Идем на выход!
Вахтанг с помощником, обходя камни, направился на выход.
Теперь, после того как комиссия проведет здесь свою работу, ему надо будет отправлять своего эмиссара в Афганистан, на заводы, брать управление ими в свои руки, одновременно ища пути транзита готовой продукции. Дел у Вахтанга прибавится, но… и денег тоже, если все организовать с умом. Он не Садык! Вахтанга не купить, как дешевого лоха, элементарной подставой. Но жизнь подскажет, что делать дальше, а пока пусть власти заберут отсюда труп этого старого вонючего скунса с проломленной глупой башкой и закроют дело по группировке Садыка.
Вахтанг с удовольствием принял душ и принялся за шашлык из свежего мяса только что зарезанного молодого барашка.
А сутками позже, через перевалы и ущелья, в бригаду, где дислоцировался штаб резидента Секретной службы «Виртус» и отряда специального назначения «Кавказ», начали возвращаться группы спецотряда. Их встречали генерал Кауров, полковник Чекалин и подполковник Железнов.
Первыми прибыли вместе с «Бураном» капитан Журавин со своими бойцами и бывшими заложниками.
Следом за ними «Ми-8» доставил группу «Вихрь» с капитаном Колбаевым и его людьми. Последними в сопровождении десантников появились майор Рудаков с ранеными Зубовым и Тоней.
Старшего лейтенанта тут же отправили в госпиталь, певицу в медсанбат бригады. Вокруг Бориса собрались его подчиненные, офицеры и прапорщики группы «Снежный Барс». Выпили, как водится, за успех операции. К ним присоединились и остальные бойцы «Кавказа». И не избежать бы приличной пьянки, благо спирта у всех было в избытке, но Рудакова вызвал Кауров.
Майор вынужден был оставить шумную компанию и отправиться в штаб.
Зайдя в кабинет полковника Чекалина, обратился, согласно субординации, к Каракурту:
– Товарищ генерал-майор, майор Рудаков по вашему приказанию прибыл!
– Проходи, дорогой, проходи, присаживайся! Выпить не хочешь?
Рудаков удивленно посмотрел на Каурова, признавшись:
– Я уже немного принял, с ребятами.
– Ну и ладно. Сегодня можно. Тяжело в ущелье было, Боря?
– Нормально. В оконцовке сплоховал. Если бы не десант, операция закончилась бы тремя трупами. Не просчитал я до конца Наджиба, хотя должен был сделать это.
Генерал похлопал Рудакова по плечу:
– Больше того, что сделал, ты сделать просто не мог. И так протащил за собой банду, сдерживая ее, чуть не через все ущелье.
Рудаков напомнил:
– Ну, не через все, и не я один, генерал.
– Я все знаю. И как ты прибил пуштуна, закрыв собой раненого подчиненного и заложницу. Так что не Наджиб переиграл тебя, а ты сделал его вчистую! А вызвал я тебя, во-первых, поблагодарить, во-вторых… получить от тебя подробный письменный отчет о проведении операции «Концерт». Хотел все это отложить до завтра, но звонил Борисов, просил отправить доклад сегодня. Там, в Москве, шумиха вокруг захвата бандитами артистов нешуточная поднялась. Некоторые средства массовой информации утверждают, что заложников убили в ходе операции освобождения, некоторые– что, мол, увели их за пределы России. Ну, ты знаешь, как это бывает. Вот Феликсу и надо успокоить общественность. Хотя я бы этим журналистам, что панику поднимают, взял бы и морды набил или сюда бортом притащил, в ущелье Дракона во время проведения акции, и оставил бы потом выбираться к нашим своим ходом. Без прикрытия. Посмотрел бы потом на их рожи!
Майор проговорил:
– Вы, генерал, как будто в первый раз со СМИ сталкиваетесь. Они постоянно грязь на нас льют, то за неоправданную жестокость, то за жертвы, которых не удалось избежать в бою. Я уже и газет года три не читаю! Фуфло одно в них, особенно о Чечне! А насчет рапорта? Какие проблемы? Надо так надо. Я готов.
– Вот и хорошо. Здесь, на рабочем столе, бумага и ручка. Пиши, а мы с Чекалиным и Железновым тебе мешать не будем, пойдем в отряд.
Рудаков заметил:
– И сломаете весь кайф мужикам. Они, может, только расслабились, а тут начальство.
Генерал успокоил Бориса:
– Не волнуйся, расслабиться и нам не помешает! Если бы ты знал, каково нам здесь было, когда вы в ущелье Дракона дрались? Врагу не пожелаешь! Ладно, через час будем, успеешь составить доклад?
– Успею.
Генерал с резидентом «Виртуса» и командиром «Кавказа» покинули рабочий кабинет Чекалина.
Рудаков закурил, посмотрел на чистые листы бумаги.
Сколько уже он исписал этих рапортов, докладов, объяснительных записок? Не счесть. И начал писать, сухо, официально:
Совершенно секретно.
Генерал-лейтенанту
Борисову Ф.С.
РАПОРТ
Я, майор Рудаков Б.Д., командир особой группы «Снежный Барс» отряда специального назначения «Кавказ», настоящим докладываю…
Исписав два листа, закончил:
«В результате чего группа „Снежный Барс“ выполнила поставленную задачу в полном объеме и с минимальными потерями, указанными выше.
Командир группы
майор Рудаков.
Дата».
Отложил листы в сторону, подумав, написал еще один рапорт, положив его под основной доклад.
Письменная работа отняла у него пятьдесят минут.
Борис встал, потянулся, прошелся по кабинету, налил из початой бутылки водки, что стояла в шкафу, сто пятьдесят граммов, опрокинул их в себя, закурил.
Вскоре в кабинет зашли Кауров с Железновым.
Резидента, полковника Чекалина, генерал, видимо, оставил с отрядом.
