Олег Приходько - Личный убийца
Рудинская попросила воды, глотнула какую-то таблетку из круглой коробочки. Потерев кончиками пальцев виски, полминуты сидела с закрытыми глазами, пытаясь сосредоточиться и сообразить, с чего следует начать.
— Девятнадцатого числа, в воскресенье, мы с Валентином и нашим водителем Севой уехали в Санкт-Петербург, — заговорила, едва заметно кивая головой в такт словам. — Там есть филиал «Мтилона», они делают корпуса из сверхпрочных сплавов для наших фильтров. Во вторник вечером вместе с технологом Ливановой и коммерческим директором Прянишниковым мы выехали в Москву. Приехали в четвертом часу утра в среду двадцать второго… Нины дома не оказалось. Ей двадцать два года, у нее масса подруг, случалось, она задерживалась допоздна и звонила, что ночевать не придет… В конце концов, даже если у нее были какие-то отношения с молодыми людьми… Я уже ее родила в этом возрасте… Но я все-таки позвонила, несмотря на неподходящее время. Должна же я была убедиться, что с ней все в порядке. У нее сотовый аппарат, мы подарили ей. Долго не отвечала, потом взяла трубку. Сказала, что находится у Наташи, это моя племянница, она живет в Новоселках Рязанской области, на Оке. Там на противоположном берегу наша дача, в Белощапове. Мой брат, отец Наташи, нам эту дачу нашел лет десять тому назад. Хорошее место, чистый воздух… Словом, Нина сказала, что она поехала к ним в гости и там решила заночевать, дескать, дома ей скучно. Меня это удивило. Нина не из тех, кто мается от скуки, да и у Наташи мы бывали чрезвычайно редко. Я попросила позвать Петра к телефону, она рассердилась: «Мать! Ты что, с ума сошла? Посмотри на часы, все спят!..» Действительно, было очень рано, половина пятого, по-моему… Мне пришла в голову идея… Словом, сработал инстинкт, даже не знаю, почему мне стало тревожно. Я сказала, что мы приедем к ним вместе с гостями (я имела в виду наших питерцев). Пусть они с Наташей и Петром — это брат мой, он в Новоселках работает директором школы — отправляются в Белощапово и готовятся нас принять. А гости между тем совсем раскисли, у Вити Прянишникова слипались глаза, Женя Ливанова уснула прямо за кухонным столом, да и Сева наш устал, а мы с Валентином выпили, за руль никому из нас было не сесть. Короче, решили выспаться, улеглись и проспали до полудня. Пока я собирала на стол, пока обедали, болтали, прошло еще два часа, в третьем часу позвонил Сева и сообщил, что «Волга» сломалась. В Новоселках у Петра телефона нет, есть у соседей, я дозвонилась к ним, но ни Петра, ни Натальи не оказалось дома. Попросила их срочно связаться со мной, как только объявятся, — думала, что они в Белощапове на даче, как мы договорились с Ниной. Не дождутся и позвонят. Но Наташа позвонила только в половине восьмого, мы уже успели побывать на производстве и побродить по Москве. Представьте мой ужас, когда я узнала, что Нины у нее не было вообще и о наших намерениях приехать на дачу они с Петром ничего не знали.
Валентин меня успокаивал: мол, закатилась к кому-нибудь из ребят, а соврала про Новоселки. Я велела Петру срочно отправляться в Белощапово. Что мы только не передумали! Что попала под машину, что заблудилась, наконец, хотя блуждать там негде: белощаповские окрестности хорошо ей знакомы. Петр позвонил в половине первого ночи. Сказал, что дом оказался не заперт, постель разобрана, камин топили — труба еще теплая. В комнате грязно, видны мужские следы… Я попросила его сообщить в милицию, вызвала Севу, и мы с Валентином выехали туда в четыре с минутами утра двадцать третьего на нашей машине. Добрались к семи в Новоселки, вместе с Петром и Натальей, которые даже не ложились, приехали на дачу. Постель действительно была смятой, на подоконнике и столике у кровати стояли стаканы, тарелки с какими-то объедками. Пахло спиртным перегаром, хотя бутылок мы не нашли. К одиннадцати часам облазили все окрестности — заглядывали в соседние дома, расспрашивали у всех, кого встречали. На дачах еще не живут, но дачный поселок неподалеку от заброшенной деревни. В пяти километрах в сторону Рязани — не то воинская часть, не то какая-то спортивная база, мы видели забор, вышки, когда собирали грибы прошлой осенью… Там еще стреляли, деревенские называют это место полигоном… Но это от дачного поселка далеко и совсем в другую сторону. В начале двенадцатого приехала милиция с собакой. Собака взяла след, металась, металась вокруг дома, потом потащила милиционера к дороге — и все. Осмотрели дом, нашли обрывок фотопленки цветной… Нинка там была в обнаженном виде, явно позировала. Приобщили это к делу. Да, еще собака нашла целлофановый пакет с коньячными бутылками. Шесть бутылок, их забрали и вместе с бокалами увезли в РОВД. Нам сказали, что будут искать, но в федеральном розыске отказали. Нет, видите ли, оснований для розыска — недостаточно времени прошло, и никаких видимых следов преступления или насилия… Надо, чтобы прошло три месяца. Мы вернулись в Москву. Я пошла в редакцию. Мне сказали, что ее видели в последний раз в понедельник, она и этот фотокор Неледин Авдей… то есть Фрол… Староверское какое-то имя… Парень… Молодой мужчина двадцати шести лет, ездили по заданию редактора в Нагатино на открытие швейной фабрики с немецким технологическим оборудованием. Во вторник вышел Нинкин репортаж оттуда со снимками этого Неледина. Я хотела связаться с ним, но оказалось, что в ночь со среды на четверг на него напали какие-то бандиты, сильно избили и он угодил в больницу. Я встретилась там же, в редакции, со следователем из сорок восьмого отделения на Ленинградском проспекте Протопоповым. Он ведет дело о нападении на Неледина и ограблении его квартиры. Мы с ним побеседовали, он составил протокол, обещал связаться с новоселкинской милицией. Вот позавчера позвонил и сказал, что задержал Неледина по подозрению, хотя о Нине ничего выяснить не удалось. Я была и в нашей прокуратуре, и в РУОПе… С каждым днем все меньше надежды, что она объявится. Мы с Валентином думали, что ее похитили и не сегодня-завтра позвонят, потребуют деньги. Даже подсчитали, какую сумму в состоянии собрать…
Она замолчала. Терла пальцами виски.
Евгений подошел к компьютерному столику, остановился за спиной Валерии и, засунув руки в карманы, пристально посмотрел на дисплей.
— Как фамилия следователя, который занимается этим Нелединым? — спросил Викентий.
— Протопопов Юрий Федорович. У меня есть его телефоны — рабочий и домашний.
— Назовите.
Она назвала. Валерия занесла их на дискету.
— Адрес редакции?
— Сущевский вал, сто девяносто. Я узнала телефон и адрес Неледина…
— Оставьте.
— Планетный проезд, дом два, квартира восемь. Телефон…
— Сотовый аппарат Нины нашли?
— Нет.
— Местность вокруг дачи милиция осмотрела?
— И даже… даже колодцы в соседних дворах. И озерцо поблизости, и берег Оки. Прочесали овраг, болото — все, что можно. Я обзвонила всех подруг Нины, чьи телефоны у меня есть. Остальные — в ее блокноте, она носила его с собой.
— Во что она была одета, знаете?
— Конечно. Бежевая курточка с капюшоном и меховой опушкой, брючный костюм серый, кремовая блузка, туфли черные тридцать шестого размера, на шее синяя косынка — это все, чего недостает в ее гардеробе. Сумка кожаная, складная, знаете, маленькая такая на «молнии», при желании из нее можно сделать хозяйственную…
— У нее была своя комната?
— Да, конечно. А… почему вы говорите «была»? — обвела всех испуганным взглядом Рудинская. — Вы что, предполагаете…
— Мы ничего не предполагаем, — пришел на помощь Столетнику Решетников. — Мы еще ничего не знаем, чтобы предполагать. Какие у вас и у Валентина Валентиновича были… простите, какие между вами и дочерью отношения?
— То есть как это — какие? Она наша дочь…
— Дружеские, доверительные, натянутые, враждебные?.. — подсказала Валерия.
— Нет, нет, не враждебные и не дружеские, в том смысле как, знаете, сейчас модно — мать и дочь подружки, делятся секретами. Я довольно строгая мать, у Нины могли быть от меня секреты, конечно. А в общем, нормальные отношения, как в большинстве семей, где живут взрослые дети с родителями. Ну конечно, она не приводила в дом мужчин.
«Но сама могла не прийти ночевать домой», — подумал Евгений.
— Идите на совещание, Наталья Андреевна, — сказал он вслух. — Нам нужно посовещаться и навести предварительные справки. Идите и постарайтесь успокоиться, без нервотрепки. Я вам позвоню. У вас есть с собой фотография дочери?
Она кивнула и, порывшись в сумочке, достала фотографию 9x12.
— Я очень надеюсь на вас. И не очень — на милицию.
Она ушла. Валерия проводила ее до машины, в которой ждал шофер Всеволод. Решетников и Столетник видели в окно, как машина уехала в направлении Щелковского шоссе.
— Ну что вы молчите-то? — задумчиво произнес Евгений. — Валя, что думаешь обо всем этом?
