Сергей Самаров - Лезгинка по-русски

Мелашвили подошел, не слишком торопясь, но на свой большой посох опираясь твердо, с какой-то царской величественностью. По мере приближения к своей родине подполковник начал обретать уверенность в себе и чувствовать свою значимость. Это было видно даже по его походке, и выражение лица говорило о том же самом. Чтобы сразу и жестко пресечь такое поведение, подполковник Занадворов сказал довольно хмуро, будто бы сам был обеспокоен тем, что желал сообщить:

– Твоего друга допрашивали…

– Какого друга? – не понял Мелашвили.

– Цепного. Я, кажется, говорил, что его взяли по твоей наводке… Так вот, Акаки Эфтимешвили очень нервничает и все пытается выведать, кто его подставил. Обещает со стукача с живого шкуру содрать. Будь осторожнее!

Сообщение упало на голову бедного подполковника грузинской разведки, как, наверное, могла бы упасть скала, с которой он недавно спускался. Вся величественность прошла моментально.

– И что?

– Пока – ничего. Но протокол твоего допроса подшит в деле Эфтимешвили. К делу обычно имеет доступ адвокат. Это усложняет положение. Но вот товарищ полковник недавно связывался с Москвой, просил адвокату дело не предоставлять. Не знаем, как там что получится… Но это все второстепенные вопросы.

– Ничего себе, второстепенные вопросы! – возмутился Элизабар. – Вы хоть представляете себе, кто такой Цепной?

– Обыкновенный бандит, – сказал Занадворов. – Попал бы ко мне в руки, плохо ему пришлось бы… Но он через границу не ходит. Значит, к другим попал. Не переживай, все утрясется! Есть другие вопросы, более насущные. Скажи-ка нам, какие у Грузии имеются колониальные владения в Африке?

– Какие колониальные владения? Про что ты говоришь? – растерялся Мелашвили.

Полковник Самокатов с любопытством наблюдал за грузинским подполковником.

– Или у вас в каких-то отдаленных районах компактно проживают негры?

– Не понимаю. Ты о чем?

– Какого хрена, говорю, – совсем другим тоном спросил Занадворов, – негры ходят в грузинской военной форме?

– Где?

– На том берегу, – сказал полковник. – Чеченских девок за задницу хватают…

– А… Это… – успокоился Элизабар. – Это охрана лаборатории. Полковник Лоренц распорядился, чтобы охрана носила грузинскую военную форму. А насчет девок… Это непорядок. Лоренц категорично это запретил. У лаборатории могут быть большие неприятности. Местных жителей обижать запрещено! Тем более если это касается женщин… У горцев закон строгий.

– Я понял. Иди и готовься. Сейчас пойдешь с Джабраилом на тот берег и шуганешь оттуда негра-сержанта. Можешь шугануть?

– Обязательно шугану, – согласился Элизабар, отыскал глазами Джабраила Дидигова и заспешил к нему.

– Вот и разрешился вопрос с очисткой берега, – сказал Занадворов полковнику.

– Хорошо решился, естественным образом.

– Тогда не будем терять время. Отсылайте пограничников. Мы выведем сначала Элизабара с Джабраилом, потом двинем сами. Необходимо будет засветло найти место, где мы сможем устроиться на стоянку.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Инструктаж длился достаточно долго, и подполковник Занадворов с полковником Самокатовым задавали уходящим на ту сторону вопрос за вопросом, пытаясь сбить их с толка. Но все прошло нормально. Капитан Джабраил Дидигов отвечал коротко и сдержанно, и придраться к его ответам было трудно. И даже Элизабар показал, что головой он работать умеет, и отвечал вдумчиво, с правильной расстановкой акцентов, выделяя места, которые следовало выделить. Уверенно себя чувствовал. Когда следовало, Мелашвили умел, судя по всему, изворачиваться. И так изворачивался, что создавалось впечатление, будто своими ответами он стремится оказать как можно больше пользы собеседнику, задающему вопросы. А в настоящей ситуации подполковник с полковником заменяли одного Лоренца, следовательно, они проигрывали разговор с ним, и Элизабар очень старался быть полезным именно Лоренцу. Американец должен был бы это оценить.

Наконец, Занадворов переглянулся с Самокатовым.

– Время идет… Запускаем, товарищ полковник?

– Запускаем, Сергей Палыч!

Пограничники уже ушли, оставив только одного сержанта, который должен был сопровождать к заставе Самокатова. Занадворов не слышал, как обосновал свою к ним просьбу полковник, но, если посмотреть со стороны, Самокатов вообще разговаривал, ничуть не стесняясь, словно со старшими по званию, хотя старшим у пограничников был всего какой-то капитан, и он был недоволен желанием спецназа ГРУ проявить скромность. Тем не менее высказанному даже в мягкой форме приказу, подкрепленному приказом своего командования, противиться не посмел и своих подчиненных увел. Полковник с сержантом отправились следом сразу по завершении инструктажа. Но Георгий Игоревич постоянно оглядывался, словно не верил, что спецназовцы пойдут через холодную реку и вообще начнут выполнение своего задания.

Вместо пограничников наблюдение за противоположным берегом с высоты скалы, прикрывающей место переправы, продолжил старший лейтенант Шумаков. Тут очень кстати радиолокационные станции Грузии увели секторы своих радаров в стороны, и спутник ГРУ выключил создающую помехи аппаратуру. Таким образом, не пришлось гонять по скале к снайперу и от него вестового с сообщениями – «подснежники» группы снова работали. И Шумаков сразу, только поднявшись, передал сообщение:

– Интересно, а почему у всех негров зубы такие белые? Ведь сидит с сигаретой, и несколько окурков на земле валяется. Курит, похоже, одну за другой… А зубы не желтеют!

– Он их белой нитроэмалью красит, – высказал свое авторитетное мнение майор Тихомиров. – Что там за «донжуан» такой выискался?

– Внешне посмотреть, крокодил ненамного страшнее…

– А девка?

– Ненамного страшнее негра…

– Понятно. Нашли, что называется, друг друга… Но теперь уже и договориться не успеют, – сделал вывод подполковник Занадворов. – Погранцы сказали, этой парочке место переправы хорошо видно…

– Должно быть, видно, пока сидят. А если залягут, никого не увидят, пока наши негру помощь не предложат.

– Элизабар объяснит им, что в общественных местах заниматься сексом не рекомендуется… Объяснишь, Элизабар?

Подполковник грузинской разведки усмехнулся:

– Обязательно. Я даже полковнику Лоренцу доложу. Объясню, чем это может грозить. Чеченцы очень трепетно относятся к адату. Или заставят негра жениться, или пришлют полковнику его черную голову…

– Все, пора! – поторопил Занадворов. – А то и объяснять будет поздно.

Теперь дело было за главным действующим лицом на этом этапе операции. А им во время переправы должен был стать подполковник грузинской специальной службы внешней разведки Элизабар Мелашвили, поскольку только он знал проходы в скалах, через которые можно выйти к мелкой в этом месте воде. Пограничники проходы так и не нашли.

За Мелашвили и Дидиговым двинулся майор Тихомиров, который должен был тоже познакомиться с проходами и потом провести свою группу. Элизабар, хотя был здесь всего один раз, да и то с обратной стороны, тем не менее показал способность ориентироваться и хорошую память. Помогая себе посохом, он перелез через камень, подлез под второй и показал, где начинается сложный проход к броду. Но Тихомирова интересовало не только начало прохода, и потому майор полез дальше, проводив передовую группу до конца. Только выходить из-за скал не пожелал. Элизабар же нашел под камнем болотные сапоги, выделил пару Джабраилу, сам влез в сапоги с некоторым трудом, поскольку сильно сгибать перевязанную ногу ему было трудно. Но все же обуться сумел без посторонней помощи. И только после этого пара вошла в воду.

Старший лейтенант Шумаков сидел, как футбольный комментатор, на высокой точке, дающей возможность обзора, и вел прямую трансляцию. И даже голос его звучал с профессиональными комментаторскими нотками, трепещущими в ожидании чьей-то красивой победы. Ни один комментатор не может не быть болельщиком, хотя, по идее, должен быть лицом нейтральным, за исключением случаев, когда приходится болеть за своих. В данном случае своих близко видно не было; тем не менее в старшем лейтенанте, похоже, играла мужская солидарность:

– Негр уже был близок к успеху и, кажется, добился какого-то согласия, хотя это было трудно, поскольку они друг друга не понимают и разговаривают на разных языках. А как в их ситуации объяснить желания и намерения жестами, похоже, оба не знают, поскольку в разных странах жестикуляция сильно разнится… Но наши вышли – и помешали в самый критический момент. Девка их заметила, когда сержант уже запустил руку под юбку. И она уже начала понемножку привыкать, а тут… Такая помеха со стороны! Негр от присутствия посторонних откровенно перепугался, стал лихорадочно искать оружие, а оного у него с собой не оказалось. Потом присмотрелся и, мне показалось, узнал подполковника Мелашвили. Это его слегка успокоило, хотя вызвало некоторое смущение. Капитан Дидигов при этом беспокойства сержанта не вызывает.