Ник Пиццолато - Остров пропавших душ
Я понял, что здесь происходит и почему Стэн не хотел, чтобы мы брали на дело оружие. Взглянув на Анджело, я увидел его слезящиеся глаза, которыми он рассматривал кровь, собиравшуюся у него в ладони. Было ясно, что проку от него будет мало.
Шаги приблизились, и из-за угла появился еще один мужчина, который на ходу застегивал штаны. Локтем он прижимал к себе толстую папку с бумагами. Выглядел он не менее устрашающе, чем первые двое. После того как он застегнул штаны, убийца достал из-за пояса пистолет.
– Поднимите их, – у него был странный акцент, не американский и не европейский.
– В чем дело? Кто вы? – завизжал Анджело.
Один из мужчин ударил его в лицо рукояткой пистолета. После этого мой напарник зажал лицо руками и стал кататься по полу. Девушка на стуле задышала быстрее и напряженнее, словно она задыхалась.
Бандит, который ударил Анджело, схватил его за волосы и вздернул вверх. Тот, что стоял около меня, приставил глушитель мне к черепу и произнес:
– Встать.
Я медленно поднялся, и дуло его пистолета двигалось вслед за мной. Было ясно, что они обыскали мои карманы и вытащили пистолет из сапога. Взглянув на Анджело, я увидел, как под ним растекается лужица мочи. Мы были вдвоем, без оружия, против трех пистолетов. Из таких переделок не выбираются.
Они поставили Анджело около стены, тщательно измеряя расстояние между ним и телом Зинкевича в соседней комнате. На мой взгляд, они пытались расположить нас таким образом, чтобы все выглядело так, как будто мы перестреляли друг друга. Но я могу и ошибаться.
Убийца, который стоял рядом со мной, дал мне подзатыльник и подтолкнул вперед. Я притворился, как будто споткнулся, и упал на одно колено. Когда он попытался поставить меня на ноги, я повернул кисть и воткнул стилет прямо ему в шею. Кровь гейзером залила мне лицо и рот. Оставив стилет у него в шее, я упал за его тело как раз в тот момент, когда двое его напарников подняли пистолеты. Один из них выстрелил в меня, и пуля выбила кусок штукатурки из стены; другой выстрелил в Анджело, и я увидел, как верхняя часть его черепа отлетела в сторону, и он рухнул на колени. Затем оба выстрелили в меня. Пули с чавкающим звуком вошли в тело их третьего напарника. Тот несколько раз конвульсивно дернулся, а стилет продолжал торчать у него в шее. Мой собственный пистолет находился прямо передо мной, заткнутый за пояс мертвеца. Я выхватил его и выстрелил сквозь заливающую мне глаза кровь в того, что стоял ближе ко мне.
У меня не было времени прицелиться, и из-за крови я ничего не видел, но попал ему прямо в горло. Он отступил на шаг, непроизвольно выстрелил и упал на пол.
Это был мой лучший выстрел в жизни.
А самое главное: этот третий, тот, кто застрелил Анджело, умудрился попасть под пулю убийцы, которого застрелил я. В его подмышке появилась рана, которую он зажал рукой и прислонился к стене. Теперь его пистолет валялся в нескольких ярдах от его ног.
В этот момент падающее тело Анджело ударилось о ковер. Оставшийся убийца посмотрел на свой пистолет, на свои ноги, а затем поднял взгляд на меня. В этот момент я пристрелил его.
Все это заняло никак не больше пяти секунд.
Пороховой дым затянул холл, как туман. Верхняя часть черепа Анджело была отстрелена, его щеки стали мокрыми от слез и крови. Меня вырвало. Девушка на стуле вскрикнула и застонала.
Трупы трех мужчин в черном валялись на полу, и от их тел поднимались тоненькие струйки дыма. Из шеи одного из них, как громадный рог, торчал стилет; кровь, вытекавшая из раны, выглядела как краска в желтоватом электрическом свете.
Девушка сидела на стуле, широко открыв глаза и дрожа всем телом. Я прошел мимо нее и внимательно осмотрел холл. Заметив свет, пробивающийся из-под двери в дальней стене, направился туда. Там, на кровати, я увидел обнаженное тело женщины, которое лампа для чтения на прикроватной тумбочке окрашивала в зеленоватый цвет. Простыни пропитались кровью, и на теле женщины были видны глубокие порезы в области шеи и бедер. Она была молодой, но не такой молодой, как девушка на стуле.
– Вставай, я ничего тебе не сделаю, – произнес я, вернувшись к девушке.
Она не пошевелилась. Глаза ее не мигали, но на меня она не смотрела. Я дал ей возможность посидеть еще несколько секунд, пока вытирал кровь с лица. На полу я заметил папку с бумагами, на которой виднелись фрагменты костей. Собрав бумаги с пола, я направился к задней двери, но остановился. Девушка продолжала сидеть не двигаясь.
Но она видела мое лицо. Мне пришлось дать ей пощечину и за руку стянуть со стула.
– Вставай. Ты поедешь вместе со мной.
– Что ты собираешься сделать? – заикаясь, спросила она.
– Нам надо сматываться отсюда.
– И куда мы поедем?
– Не знаю.
Я впервые внимательно рассмотрел ее лицо. Девушка была еще моложе, чем показалась мне с первого раза. Накрашена она была неумело, и сейчас краска для глаз, которой было слишком много, была похожа на чернила, разлитые по ее щекам. Блондинка, с очень короткими волосами. Даже сейчас, со щеками, вымазанными краской, она выглядела почти ребенком. На лице ее было видно еще что-то, что иногда появлялось на лице Кармен, – инстинкт самосохранения и следы жестких решений, которые ей приходилось принимать в прошлом. В этом можно было не сомневаться. Я умел видеть в других людях их инстинкты и сантименты.
– Пойдем со мной, – повторил я и, когда она опять не пошевелилась, поднес пистолет к ее лицу.
Она посмотрела на дуло оружия, а потом на меня. В этом тусклом свете я не мог определить, какого цвета ее глаза. Потом она посмотрела на пол. Слезши со стула, встала на колени и стала обыскивать карманы трупов. Думаю, что она искала или деньги, или что-то, что они у нее забрали. Что ж, против этого я не возражал – это только подтвердило мои мысли о ее практической сметке.
Все это время я ждал завывающего звука сирен. Подойдя к окну, выглянул на улицу – ночь казалась спокойной и непотревоженной. В соседней комнате девушка нашла сумку и наполнила ее тем, что обнаружила в карманах убитых.
Когда она поднялась на ноги, лицо у нее было мрачным и ожесточенным.
– Вонда, – сказала она, – моя подружка Вонда.
Она направилась в сторону спальни, но я схватил ее за руку.
– Не думаю, что тебе надо это видеть, – покачал я головой.
– Но…
Схватив ее за руку, я вышел через заднюю дверь и спрятался в тени дома, все еще ожидая услышать сирены со стороны федеральной трассы № 90. Мои ноздри были полны запахов пороха и крови, и я чувствовал, как у меня на щеке высыхает кровь. Я снял рубашку, с силой протер ею лицо и высморкался. Мы проскользнули вдоль загородок в густую тень деревьев и скрылись из виду.
Добравшись до грузовичка, я впихнул ее в кабину и завел мотор. Пение Билли Джоэла смешалось со звуком работающего двигателя, и я улыбнулся. Мне пришло в голову, что если бы я рассказал сегодня Стэну о своей проблеме с легкими, то ничего из произошедшего, наверное, не случилось бы. Он мог бы позволить провидению сделать свое дело.
Несколько секунд я просто сидел в машине с улыбкой до ушей. Думаю, что это испугало девушку, потому что, когда я отъехал от обочины, она прижалась к двери и уставилась в пол.
Задним умом я теперь понимаю, что забрал ее с собой не только потому, что она видела мое лицо. Какого черта мне было в этом? Я все равно умирал. В конце концов, я мог бы подстричься и сбрить бороду. То есть одна из причин, по которой я носил длинные волосы, была возможность подстричься, побриться и полностью изменить свой внешний вид в случае, если я влипну по-серьезному. Я думаю, что когда я стоял в том холле, освещенном тусклым желтым светом, в холле, где еще не смолкло эхо выстрелов, в холле, заполненном запахом пороха и крови, и уровень адреналина у меня зашкаливал, что-то в ее лице – горе и страх, написанные на нем, – заставило меня вспомнить о тех ощущениях, которые я чуть раньше испытал в пустой квартире в Гретне. О чем-то давно забытом, но все-таки сохранившемся в моей интуитивной памяти. О чем-то, что было и прошло.
В любом случае, выяснилось, что девушка тоже была из восточного Техаса, что ее имя было Рэйчел, но все звали ее Рокки. Она была в полном ужасе – что, принимая во внимание то, что ей пришлось пережить, меня совсем не удивило. Многие на ее месте просто отключились бы, а она вместо этого трещала не останавливаясь, как говорящий скворец. Мне показалось, что еще раньше, до сегодняшних событий, она уже поняла, что пережить можно все, что угодно.
– Моя фамилия Арсеноу. – Она произнесла это как «Арсен, оу». – Ты меня убьешь?
– Нет. И прекрати спрашивать меня об одном и том же.
Сначала мы подъехали к моему трейлеру, который стоял у меня в Метэйре. Какое-то время мы сидели на краю парковки в тени деревьев, но мой «сдвоенный»[8] выглядел как обычно. Рядом не было видно никаких незнакомых машин. В окнах не было видно никакого света. Поэтому мы вошли. Я поставил ее впереди себя и, не зажигая огня, провел внутрь.
