Ложь на крови - Александр Александрович Тамоников
— Саша? — удивленно спросил Захаров.
— Да, это я.
— Не ожидал тебя увидеть.
— А я вот ждал. Как только инструкцию получил. Долго же ты шел.
— Сашок, тут такое дело…
Собеседник сделал паузу. Старший лейтенант напрягся. У него было с собой оружие. Да, Юркин не раз предупредил Захарова, чтобы тот не устраивал самодеятельность и не откалывал никаких номеров. Но он все-таки живой человек. Кто знает, что у него в голове творится?
— Что за дело? — нетерпеливо спросил невидимый Саша.
— Я сделал все, что надо. Остался в лагере, прошел фильтрацию. Меня ни в чем не заподозрили. Устроился в местную часть. Но потом откуда-то всплыло, что я сам сдался в плен, и меня арестовали.
— Вот как?
— Да. Но я сбежал.
— Неужели? И как же?
— Меня хотели переводить в тюрьму в другом городе. Как я понял, там и суд должен был быть. Ну, и когда меня вывели, я решил: была не была. Врезал конвойному и сбежал. Думал, подстрелят, стало быть, судьба. Но повезло.
— Да уж, действительно повезло, — усмехнулся незнакомец. — И кто же тебя допрашивал?
— Да все кому не лень. Даже из СМЕРШа приходили. Но я сказал только про плен. Про разведшколу они не знают.
Несмотря на ночную прохладу, по лицу и телу Михаила тек пот. Он боялся даже шевельнуться, чтобы вытереть его. Единственное, на что его хватило, — это сунуть руку под пиджак и нащупать пальцами рукоятку пистолета.
— Твое счастье, что не знают. Или что ты вовремя сбежал. Смершевцы — дотошные гады, все вытрясут, вместе с кишками и костями. Рано или поздно узнали бы.
«Это уж точно, — невольно подумал парень. — Особенно один упрямый капитан по имени Дмитрий Федорович».
— Значит, свою должность в части ты потерял и теперь в бегах? — продолжал допытываться Саша.
— Да. Прячусь тут у одного шаромыжника. Воровством на рынке промышляет.
— Что же, он тебя по доброте душевной к себе пустил?
— Нет, конечно. Пришлось отдать ему мою заначку. Но лучше уж так, чем за решеткой.
— Да неизвестно, что хуже или лучше. Ты, Паша, фактически провалился. Ты же помнишь, какая у тебя была задача?
— Помню. Ну… Виноват, так вышло. Я даже не знаю, как так получилось, что командир разведгруппы, с которой я тогда пошел, остался жив. Его же немцы хорошенько так пулями нашпиговали.
«Да уж, бедный командир Васильев, — вздохнул Митьков. — То, что он после такого сумел добраться до своих живым, иначе как чудом не назовешь».
— Тут уж бесполезно гадать, что да как. Получается, зря тебя оставили?
— Нет, не зря. У меня кое-что есть.
— И что же?
— Нашел я несколько интересных мест. Даже на карте отметил.
— И что, она у тебя здесь, с собой?
— Сашок, я же не совсем дурак, чтобы такое в карманах носить. И так рисковал, пока сюда шел, через каждый шаг оглядывался. Но припрятана в надежном месте, просто так ее никто не найдет. Я ее перед арестом успел спрятать.
— Вот как, — заинтересованно произнес собеседник. — Тогда завтра принесешь ее с собой.
— Сюда же?
— Нет. Запоминай адрес: Сиреневая улица, где пивная. Знаешь это место?
— Знаю, сам туда ходил.
— Так вот, завтра, как стемнеет, зайдешь со двора. Возле подъезда там будет еще одна дверь, она ведет в подвал. Заходи туда, постучи во вторую два раза с перерывом. Запомнил?
— Да. И вот еще что, Саша…
— Что?
— Я, пока в части был, подружился с политруком. Он меня свел с бойцами. Так вот там есть человек, готовый нам помочь.
— Что за человек? — настороженно спросил собеседник.
— Да парнишка один, из «лишенцев». Недолюбливает он советскую власть, но скрывает это. Я с ним просто как-то разговорился, он и выдал себя.
— Хм… — Незнакомец сделал паузу. — Люди бы нам не помешали. Нас хоть и немного, но и помощь лишней не будет. Ты в этом парне уверен?
— Ты же знаешь, ни в чем нельзя быть до конца уверенным.
«А вот это он правильно сделал, — оценил старший лейтенант. — Если бы Захаров твердым голосом сказал, мол, да, уверен на все сто, то опять выходила бы идеальная легенда. А так правдоподобно».
— Соглашусь с тобой. Сможешь связаться с этим парнем?
— Попробую. Просто в часть мне соваться нет резона, а в городе его ловить, сам понимаешь…
— Понимаю. Но сделай. В крайнем случае заплати этому типу, у которого живешь, чтобы записку передал.
— Заплачу, — как бы нехотя произнес Захаров. — Правда, денег у меня уже осталось…
— Будут тебе деньги. Приходи завтра с картой. А потом и посмотрим на твоего паренька.
— А если завтра получится?
— Завтра приходи один. Говорю же, посмотрим сначала твою карту.
— Хорошо, я сделаю все, что нужно.
— Тогда до завтра.
Снова раздался скрип шагов. Михаил замер. Вот невидимый Саша прошел мимо него и направился к выходу, задел висящую на одной петле дверь, миновал крыльцо. Его собеседник, похоже, все еще оставался на месте, поскольку из комнаты, где они разговаривали, не доносилось ни звука. Выждав немного, парень начал осторожно выбираться из своего укрытия. От долгого сидения в неудобной позе тело затекло. Видимо, и Захаров решил, что пора идти, и мелкими шажками семенил к выходу.
— Ой! — слабо вскрикнул он, когда перед ним из темноты материализовался Митьков.
— Тише, — зашипел старший лейтенант. — Иди на улицу, потом на квартиру. Я тебя догоню.
— Но…
— Все потом. Иди.
Захаров закивал и побрел к выходу. Михаил остался на месте. Снова предстояло выждать. Кто знает, вдруг этот неизвестный Саша спрятался где-нибудь поблизости и следит, не пришел ли кто вместе с Захаровым, — капитан предупреждал и о таком варианте. Или кого-то из подручных послал следить. Можно было бы, конечно, попробовать выйти с другой стороны — через окно или проем в стене, если таковой имелся, но рисковать не стоило. «Неизвестно, что опаснее, — сказал самому себе парень. — Когда ты на передовой и видишь врага прямо в лицо или вот в такой ситуации. Когда сам вынужден прятаться, будто последний вор или конокрад».
Митьков снова занял незаметную позицию — возле оконного проема. Неизвестно, сколько ему тут придется просидеть. Он краем глаза посмотрел в оконный проем.
Там было темно и тихо. Михаил выжидал время. И тут ему почудилось, будто где-то недалеко шелохнулись листья. Ночь была безветренной. Снова шорох и вроде бы тихий звук шагов. Кто-то прошел по улице? Парень снова напрягся. Однако шорохи и шаги смолкли. Офицер подождал еще немного и осторожно выглянул наружу. Кажется, никого. Но, похоже, за домом все же следили. Интересно, его не засекли, когда он пришел на встречу вместе с Захаровым? От волнения и напряжения Митьков даже не чувствовал ночной прохлады,
