Максим Шахов - Южный поток – forever!
– Ну смотри, Стаматис, будем надеяться. Наливай…
Собеседники снова выпили. Апостолакис, боясь пошевелиться, замер над шкафом. Человек с хорошо поставленным голосом крякнул:
– Все-таки наша водка – это наша водка! Ни с какими там текилами, висками и всякими джинами не сравнить. Забирает будь здоров… Да, Стаматис?
– Так точно, товарищ Андрей!
– Молодец! Провернем операцию, представлю тебя генералу и возьму к себе в замы! Замов-иностранцев у меня еще не было. Пойдешь?
– Сочту за честь, товарищ Андрей!
– Да что ты вскакиваешь, ты ж не в моем кабинете на Лубянке! Лучше налей еще по чуть-чуть. За успех нашей операции!
Послышался приглушенный звон и бульканье.
– Это по последней, Стаматис… Завтра мы должны быть в форме. Мне нужно будет исполнителя сразу в Москву эвакуировать, чтоб греки на его след даже случайно не напали, как с «17 ноября» было. А они ж наверняка перекроют все дороги, порты и аэровокзалы…
– А не проще его того, товарищ Андрей…
– Проще, но начальство разрешило это сделать только в крайнем случае. Исполнителя для такого дела выделили не простого, он полковник, как и ты. Перебросили его через Италию обычным пассажирским самолетом, чтоб вообще накладок избежать…
– Ликвидатор полковник? Снайпер, что ли, товарищ Андрей?
– На все руки… Бывший «альфовец», а там, сам знаешь, настоящих суперпрофессионалов готовили.
– А можно вопрос, товарищ Андрей?
– Только один, Стаматис. Потому как нам спать уже пора. Чтоб завтра в форме быть.
– А зачем понадобилось устранять премьер-министра Греции? Он же вроде того, по отношению к России настроен лояльно…
– Вообще, Стаматис, это не наше дело. Начальство решило, значит, так надо…
– Виноват, товарищ Андрей!
– Но я тебе отвечу как своему будущему заму, чтобы ты привыкал мыслить стратегически, а не в рамках отдельно взятой резидентуры… Бери, сперва выпьем! – Послышался звон, после которого человек с хорошо поставленным голосом, протяжно выдохнул и продолжил: – Вообще-то тут просто накладка вышла, Стаматис. С ценами и конъюнктурой. Пока шли неофициальные консультации насчет строительства нашего газопровода в Греции, хохлы, сам знаешь, газ в Европу перекрыли. Теперь важность альтернативных маршрутов греки на своей шкуре ощутили. А тут еще цена на нефть упала, а от нее, с полугодовой отсрочкой, рассчитывается цена на газ. В общем, условия, которые мы согласовали с нынешним премьер-министром, теперь для Газпрома невыгодные, считай, грабительские. А Газпром – это ж, считай, Россия. Можем мы позволить своими руками обокрасть свою страну?
– Не можем, конечно, товарищ Андрей! Так а-а… почему нельзя было эти условия просто пересмотреть, товарищ Андрей?
– Просто пересмотреть!.. Да за этими ж договоренностями стоят миллионы и миллиарды долларов! Кто ж тебе даст задний ход? Так что другого выхода, как пустить греческого премьера в расход, просто нет. Договоренности-то были неофициальные, никаких следов не останется. Поэтому с новым премьером все можно будет начинать с чистого листа!
112
Примерно через полчаса после ухода доктора и человека с голосом профессора Массачусетского университета в комнату, где лежал Виктор, зашли несколько человек. Соблюдая повышенные меры предосторожности, они отстегнули Виктора, одели, заковали в браслеты и, отведя на пару метров от кровати, усадили в прикрепленное к полу кресло, такое же жесткое, как и кровать. Здесь тоже имелись специальные ремни, которыми руки и ноги Виктора крепко и надежно, но без садистских излишеств, привязали.
Вскоре после этого в дверь вкатили какую-то тележку, от которой в комнате запахло так, что у Логинова даже слюнки потекли. С тележки на стол переставили посуду. После этого темный мешок с головы Виктора наконец-то сняли.
Перед ним стояли тарелка с ароматно пахнущим борщом, гречневая каша с мясом, зеленые соленые помидоры с квашеной капустой и блины с икрой. А также стакан с характерно пахнущим квасом. Это было уже за гранью понимания Виктора, и он удивленно огляделся по сторонам.
Там стояли клоны следопытов, которые гонялись за Виктором по порту и «Гераклису», а может, и они сами, только без бейсболок и инфракрасных очков. Один из клонов проговорил по-английски:
– Приятного аппетита! – после чего принялся кормить Виктора, что называется, с ложечки.
Тому ничего не оставалось, как подчиниться. При этом он все меньше понимал, что же с ним происходит. Наиболее подходящим было объяснение, что его просто с кем-то перепутали. Такое в работе спецслужб случается, причем не так уж редко…
113
Фанис Апостолакис стоял на шезлонге, пока невидимые собеседники не вышли. Где они распивали привезенную генералом российской спецслужбы водку, Апостолакис так и не понял. То ли это была специальная курительная комната, то ли небольшой кабинет. Когда дверь наконец приглушенно хлопнула, Апостолакис разогнул онемевшую шею, подался назад и осторожно слез с шезлонга.
Перенеся его обратно под стенку, Фанис поспешно улегся. Ему ужасно, просто до смерти хотелось курить. Однако он боялся, что если закурит, то дым от сигареты через вентиляцию попадет в ту самую комнату, разговор в которой он случайно подслушал. И тот же Стаматис, вернувшись, обо всем догадается. Поэтому Фанис курить не стал.
При этом услышанное настолько его взволновало, что пролежать он смог только пару минут, после чего поднялся и сел. Мысли в голове Апостолакиса налетали одна на другую, сбивались и путались. За свою карьеру он не раз докапывался до различных тайн. Но то, что ему удалось узнать только что, было способно затмить даже знаменитый на весь мир «Уотергейт».
Тогда американские полицейские случайно задержали злоумышленников, которые тайно проникли ночью в штаб-квартиру демократической партии, чтобы выведать предвыборные секреты. Белый дом пытался это дело замять, но благодаря журналистскому расследованию выяснилось, что проникновение происходило если и не по прямому указанию, то уж точно с ведома тогдашнего президента США Никсона. В результате тот был подвергнут процедуре импичмента и свой пост вынужден был покинуть.
Информация, которую только что выведал Фанис Апостолакис, была намного более сенсационной. Спланированная русскими операция была настолько коварной и изощренной, что Фанис едва не стал ее невольным соучастником. Но теперь он знал правду. И должен был ее во что бы то ни стало открыть миру…
114
Люди в черном были исключительно корректны. Они не только покормили Виктора с ложечки, но напоследок еще и аккуратно отерли салфеткой. После этого посуду со стола убрали, сам стол протерли. Около десяти минут Логинов терялся в догадках, потом в дверь вошел чуть выше среднего роста мужчина. Ничего примечательного в его внешности не было, и одет он был по-простому, но Логинов сразу понял, что он тут самый главный. И не ошибся.
– Ну, как дела, парни? – спросил мужчина голосом профессора Массачусетского университета. – Все в порядке?
– Да, сэр! – ответил один из клонов.
– Ну что же, – повернул голову к Виктору мужчина. – Тогда дайте нам что-нибудь выпить и прогуляйтесь…
Несмотря на отсутствие командных ноток в голосе мужчины, клоны его приказ выполнили очень быстро. Минуту спустя перед Логиновым стоял стакан с мартелем и пластмассовой трубочкой. Сама бутылка располагалась на другой стороне стола так, что Виктор до нее дотянуться не мог даже головой. Там же стоял второй стакан.
Когда дверь за клонами закрылась, мужчина с голосом профессора Массачусетского университета присел напротив Логинова, плеснул себе немного мартеля и с улыбкой посмотрел на Виктора:
– Ну, вот мы и встретились…
Логинов немного выждал, потом спросил:
– Вы уверены, что мы знакомы?
– Лично нет. Заочно – да.
– А-а… – начал было Виктор, но собеседник его перебил:
– Фамилия Кащеев вам о чем-нибудь говорит?
– Да, – кивнул Виктор.
– Он мне о вас много рассказывал! – устало улыбнулся мужчина. – Но я ему сперва не поверил. В результате чего и не сумел довести до логического конца операцию с «Одиссеем»…
Логинов сглотнул и хмуро спросил:
– Кто вы?
– Чарльз Купер, заместитель начальника оперативного управления ЦРУ. Но в последнее время я курирую отдельное направление…
– «Южный поток»?
– Можно и так сказать, – пожал плечами Купер. – За знакомство, господин Логинов!
115
– Просыпайся! – потряс Фаниса за плечо вошедший в инвентарную комнату водитель.
Апостолакис после подслушанного ночью разговора не сомкнул глаз. Однако он очень натурально изобразил пробуждение, поскольку готовился к этому и даже специально надавил на лице след.
– Что, уже отремонтировали трубу?
– Да, – кивнул водитель. – Но у тебя сегодня другая программа. Давай быстро завтракать.
Фанис Апостолакис изобразил, что со сна у него плохо с координацией, и сел. Правда, обулся он очень быстро. Теперь, став обладателем столь важной информации, Фанис просто не имел права рисковать. Топтавшийся у шезлонга водитель вполне мог расслышать доносящиеся через вентиляцию голоса, если бы в той комнате снова кто-то заговорил…
