Максим Шахов - Южный поток – forever!
Он кивнул на стоящий рядом с кроватью стул, на котором была свалена в кучу одежда Фаниса. Тот свесил ноги с кровати и только тут заметил, что спал совершенно голым. Фанис вопросительно повернул голову к водителю.
– Трусы твои на яхте остались, – зевнул тот. – Были мокрые, пришлось снять. Так что перебьешься теперь как-нибудь так. Одевайся!
Фанис поднялся и принялся натягивать на себя одежду. Когда он с этим управился, водитель кивнул в сторону стоящего под противоположной стенкой стола:
– Бери стул, лопай!
На столе, на подносе, стояла металлическая, очень похожая на тюремную тарелка. Еда изысканностью не отличалась и тоже смахивала на тюремную пайку. Притащив к столу стул, Фанис присел. Рядом с тарелкой на подносе лежала ложка и три куска хлеба. На самом столе стояла традиционная бутылка колы, поверх которой был надет пластиковый стаканчик.
– Приятного аппетита! – пожелал сам себе Фанис.
Условия его содержания здорово ухудшили, но то, что его не убили, говорило само за себя. Террористы из «17 ноября» совершали свои убийства в целях максимального воздействия на общество. Поэтому Фанис Апостолакис был им так же необходим, как и взрывчатка с гранатометами.
Водитель на шутку Фаниса никак не отреагировал. Пока Фанис ел, он бесцельно прохаживался по комнате, со скукой оглядываясь по сторонам. Бросив в рот последний кусок хлеба, Фанис потянулся к бутылке, открыл ее и набулькал шипящей колы в стаканчик.
– Какая у нас программа? – спросил он, когда подошедший водитель забрал поднос.
– Сейчас с тобой поговорят, а там видно будет, – пожал плечами водитель.
Выйдя, он закрыл дверь на ключ и плюс к этому задвинул засов. Фанис Апостолакис украдкой вздохнул. Террористы сделали выводы из случившегося. Не только в отношении запоров, но и в отношении всего остального. На этот раз Апостолакису не оставили ни зажигалки, ни сигарет.
Напившись, Фанис оглянулся. В дальнем углу комнаты стояли накрытое крышкой пластиковое ведро и большая бутыль с водой. В комплекте это теперь должно было заменить Фанису блага цивилизации в виде ванной, душа, умывальника, унитаза и, видимо, даже биде. Больше рассматривать в комнате было абсолютно нечего. Апостолакис невесело подумал, что одной из его бывших подружек здесь даже понравилось бы. Та была дизайнером и считала самым прогрессивным течением минимализм…
104
Из-за руля полицейской машины вынырнул полисмен и, поправив фуражку, направился к водительской дверце «Рено». Виктор опустил стекло и выудил из кармана свое водительское удостоверение и бланк агентства по прокату автомобилей.
– Добрый вечер, господин! – поздоровался полисмен на греческом. – Можно ваши права?
– Конечно! – ответил Виктор на английском.
– О, простите! – улыбнулся полисмен, тоже переходя на английский. Взяв левой рукой водительское удостоверение и бланк агентства по прокату, он хотел было посмотреть их, но вдруг показал на пассажирское сиденье: – Простите, а это что у вас?
Виктор повернул голову. На пассажирском сиденье лежала сброшенная им черная бейсболка.
– Прости… – начал поворачиваться обратно к полицейскому Виктор, и вдруг увидел нацеленный на него пистолет – точно такой же, какими были вооружены черные следопыты.
Виктор попытался отпрянуть, но у него абсолютно не было свободы маневра. Пистолет приглушенно хлопнул, и Виктору на миг показалось, что в его грудь вонзилась когтями огромная хищная птица. И он тут же потерял сознание…
105
За дверью послышались шаги. Фанис повернулся на стуле. На этот раз вслед за водителем в подвальную комнату вошел Стаматис. Одет он был с небрежностью аристократа, но вид имел невыспавшийся и осунувшийся. Водитель остался возле входа, Стаматис прошел к Фанису и остановился, сунув руки в карманы брюк.
– Здравствуйте! – наконец кивнул он.
– Здравствуйте! – сказал Фанис и поднялся.
– Зачем вы это сделали? – спросил Стаматис, пристально глядя на Апостолакиса.
– Я независимый журналист, – пожал плечами Фанис. – И не люблю, когда меня используют…
– Что-то в этом роде мы и предполагали, – хмуро кивнул Стаматис. Немного помолчав, он продолжил: – Вы доставили нам кучу неприятностей, Фанис. Но это ладно… Однако из-за вас погибли совершенно невинные люди! Вы это осознаете?
– Я их не убивал, – покачал головой Фанис.
– Вы вынудили нас это сделать! За все время деятельности нашей группы такое произошло впервые!
– Мне очень жаль. Но убил их не я, – твердо сказал Фанис.
– Ладно, оставим это, – вздохнул Стаматис. – Тем более что нам пришлось замести все следы… Но я должен предупредить вас, что в случае повторения чего-то подобного нам придется прибегнуть к самым радикальным мерам. Нам бы этого не хотелось делать.
– Вы убьете меня? – спросил Фанис.
– Нет, конечно, что за чушь… Но мы будем вынуждены предпринять кое-что, чтобы отбить у вас охоту к геройству! Я думаю, вы понимаете, о чем, вернее, о ком, идет речь?
Фанис хмуро молчал. Стаматис вздохнул и продолжил:
– Я думаю, что лучше все-таки уточнить, чтобы избежать недоразумений и не причинять неприятностей одной известной вам особе. Речь идет о вашей девушке, Фанис. Насколько нам известно, у вас с ней весьма романтические отношения. Поверьте, нам очень не хотелось бы их омрачать. Очень. Но это всецело зависит от вас. Надеюсь, теперь вы все уяснили?
– Да, – кивнул Фанис.
– Тогда отдыхайте. Вы понадобитесь нам в самой лучшей форме. Совсем скоро… – Стаматис огляделся по сторонам, невольно поморщился и спросил: – Может, вам нужно что-нибудь еще?
– Да нет, спасибо, – махнул головой Фанис. Стаматис кивнул, снова оглянулся с выражением легкой брезгливости и поспешно направился к двери. – Разве сигареты! – сказал уже вдогонку Фанис.
– Хорошо! – бросил Стаматис и, кивнув водителю, поспешно вышел.
106
Очнулся Логинов оттого, что его ощутимо тряхнуло, и голова Виктора ударилась о что-то твердое. Приоткрыв глаза, он не увидел ничего. Зато остальные органы чувств восполнили недостаток информации. Машина, в багажнике которой везли Виктора, притормозила, и колеса по очереди подпрыгнули на «лежачем полицейском».
Судя по тому, что скорость сбрасывали не сильно, а также по звуку движка, Виктор определил, что везут его не на полицейской машине, а на каком-то джипе. Уяснив это, Виктор пошевелил руками и ногами.
Ситуация выглядело препаршиво. Руки и ноги Виктора были сцеплены сзади наручниками, причем их цепи, судя по всему, были продеты друг в дружку. Даже индийские йоги и всякие фокусники, вроде Гудини, в такой ситуации освободиться не смогли бы. Звать на помощь тоже было бесполезно, поскольку рот Виктора залепили скотчем.
Выдохнув через нос, он попытался расслабиться, заодно соображая, как такое могло приключиться с ним. Правда, сказать, что его провели на мякине, как воробья, было нельзя. Подводка полисмена была осуществлена безукоризненно, так что на месте Виктора попался бы любой.
Судя по ощущениям, а голова у Виктора была на удивление ясной, в носу не чесалось и глаза не жгло, вырубили его электрошокером. С выбрасывающимися электродами. Из чего следовало, что и в порту, и на судне его тоже убивать никто не собирался. Так что по всему выходило, что он действительно попал в силки спецслужб. А вот каких – было не совсем понятно…
107
– Кап! Кап!.. – услышал Фанис Апостолакис сквозь сон.
Пытаясь понять, что происходит, он повернулся к столу, с трудом разлепил веки и приподнял голову. В этот момент тяжелая капля плюхнулась прямо на нос Фаниса.
Он невольно вздрогнул и задрал голову. На потолке посередине комнаты расплылось темное мокрое пятно. По его краям свисали капли воды. Одна из них вдруг сорвалась и, быстро увеличиваясь в размерах, полетела прямо в лицо Апостолакиса. Тот попытался отдернуть голову, но капля звонко шлепнула его по лбу.
Фанис отер лоб пальцем и быстро поднялся. Нашарив ногой туфли, он зевнул и направился к двери. За ним наблюдали, потому что не успел Фанис толком постучать, как замок щелкнул. На пороге возник тот самый водитель «Фольксвагена».
– В чем дело? – спросил он, подозрительно глядя на Апостолакиса.
– По-моему, наверху кто-то забыл закрыть кран, – кивнул Апостолакис, отступая.
Водитель подался в комнату, увидел пятно и с зевком бросил:
– Черт!
Выскочив в коридор, он быстро запер комнату и куда-то умчался. Фанис подумал, не подставить ли ведро, но это было бесполезно. Пятно расплывалось очень быстро, и с потолка уже не капало, а барабанило на площади в четыре квадратных метра.
Фанис сходил в угол в туалет, потом взял со стоящего возле кровати стула сигареты и закурил. Во исполнение указания Стаматиса водитель снабдил Апостолакиса сигаретами, но вместо зажигалки на этот раз ему оставили спички. Боясь, как бы они не промокли, Фанис забрал со стула и их, сам стул отнес к столу, а кровать оттащил в сторону.
