Евгений Сухов - Кровник смотрящего
— Ты говоришь о Сержанте?
Шевцов посмотрел на Валентину, которая, повернувшись к окну, задумалась о чем-то своем.
— Верно. Интуиция у тебя сработала и здесь. Значит, руководство в тебе не ошиблось, — улыбнулся Шевцов.
— Но как же Кортнев?
— Не переживай. За тебя вступились такие могучие силы, что теперь ты ему не по зубам. Ты чего молчишь? У тебя есть какие-то условия?
— Есть.
— Вот как? И что же это за условия?
— Подполковник Федосеев. Я требую провести более тщательное служебное расследование.
— Серьезный вопрос. Всем ясно, что он тебя подставил… Так не делается! Он подвел не только тебя, в какой-то степени скомпрометировал всю нашу систему. Он многим надоел!
— Я человек не мстительный, но мне нужна справедливость.
— Я тебя понимаю. Скажу откровенно, я знал, что ты заведешь разговор об этом. Считай, что твое условие будет выполнено. Уверен, что после расследования Федосеева вряд ли оставят в управлении. А может, даже и вовсе попросят.
— Хорошо, — помолчав, глухо сказал Чертанов. — Я согласен. И когда же мне приступать?
— Завтра. У тебя будут особые полномочия.
Чертанов скупо улыбнулся:
— Если речь идет о Сержанте, то они мне просто необходимы.
Глава 19 КТО ПРОСМОТРЕЛ КРЫСУ?
Окинув брезгливым взглядом убогое жилище, Шатун спросил у Сереги Штырова по кличке Штырь:
— Кстати, что это за дом?
— Дача моей тетки, — показав в широкой улыбке золотые зубы, ответил тот. — Конечно, не фонтан, но оно и к лучшему. Вряд ли у кого-то появится мысль искать деньги именно здесь.
— Тоже верно, — неохотно согласился Шатун. — Слушай, Штырь, а тетка ни о чем не догадывается?
— Если и догадывается, то будет молчать. Я ей сунул пару штук и сказал, чтобы она на даче с недельку не показывалась. Так что на первое время будет где затаится.
— Это хорошо. — Кивнув на мешки, лежавшие на протертом диване, Шатун спросил: — Баксы сосчитали?
— А то! — удовлетворенно протянул Штырь, опять блеснув золотом зубов.
— И сколько же там?
— Если перевести на «зелень», то где-то на пару миллионов потянет! Совсем неплохо за пару часов работы? Спасибо тебе, Егор.
— За что?
— За то, что в дело взял. Я в последнее время на мели был. Деньги вот так были нужны! — рубанул Штырь себя ребром по горлу. — В стиры проигрался. А тут такая лава поперла!
— Брось, — равнодушно отмахнулся Шатун. — Сегодня я тебе помог, завтра ты мне поможешь. О чем базар!
— Тоже верно.
— Но ты мне так и не сказал, откуда деньги-то?
Шатун усмехнулся:
— А разве это имеет какое-нибудь значение?
— Собственно, мне по барабану.
— Вот то-то и оно! Как говорится, деньги не пахнут.
— Что за человек встречал нас на микроавтобусе?
— Мой брательник двоюродный.
— Глаза мне его что-то не понравились, парень надежный? — усомнился Даничев.
— Вполне, я ему верю как себе.
Через окошко Егор видел, как девица, облокотившись о перила, покуривала со своим кавалером. Молодые люди о чем-то разговаривали вполголоса. Парочка ему не понравилась. Там, где крупные деньги, не должно быть никаких союзов.
— Кстати, ты мне сказал, что будет твой подельник, а баба эта откуда взялась?
— Его подруга. Проверена в деле. Видишь, накладок не случилось, все как по нотам расписали. В вагоне они как голубки ворковали.
— Знаешь, я не люблю неожиданностей. В нашем деле не может быть мелочей. К тому же мы на нее не рассчитывали, так что деньги ей отдадите из своей доли, а я с ней делиться не намерен, — твердо сказал Шатун.
— Лады. А знаешь, я часто чалку вспоминаю. Не будь твоей поддержки, мне бы плохо пришлось.
— Это хорошо, что ты помнишь… Ладно, отложим этот базар на потом. Зови остальных, «капусту» делить будем.
Губы Штыря разошлись в довольной улыбке:
— Это я мигом.
Штырь высунулся за дверь и окликнул воркующих голубков. Парочка, с готовностью побросав окурки, стала подниматься на крыльцо. Егор слегка выдвинул ящик стола. Заглянув внутрь, удовлетворенно хмыкнул.
— Ну, чего застыли? — добродушно поинтересовался он, когда они вошли в дом. — Присаживайтесь, места много. — Жестом радушного хозяина он махнул в сторону дивана.
Первой села девушка, за ней, здесь же на диване, устроился ее кавалер, по-хозяйски обняв ее за плечи. Штырь устроился на стуле, в двух шагах от Егора.
— Я для вас сюрприз приготовил, — бодрым голосом объявил Шатун, выдвинув ящик стола. — Надеюсь, вы на меня не обидитесь.
В одно мгновение в его руке оказался «вальтер». Одним взглядом он сумел увидеть глаза девушки, расширившиеся от ужаса, заметил, как застыло лицо ее кавалера, как мелькнула непонимающая улыбка на лице Штыря. Объяснения излишни. Все кончено. Для него они были покойниками уже тогда, когда дали свое согласие на «скок с прихватом».
И все-таки следовало бы объясниться.
— Знаешь, чьи это деньги? — спросил Шатун, наводя пистолет на Штыря.
— Ты же сам сказал, залетные кассу взяли, — недоуменно протянул тот, еще не в силах осознать, что происходит.
— Это воровской общак, — спокойно объявил Шатун. Увидел, как Штырь судорожно сглотнул. — А красть у своих нехорошо. На такое только крысы способны. Такие вещи срока давности не имеют, сам понимаешь. Так что в любом случае вам не жить. Если я вас не замочу, так это сделают законные. Вот такой получается коленкор, — печально объявил Егор.
И трижды надавил на курок. Первым умер Штырь, свалившись на пол. Вторым выстрелом Шатун убил девушку, которая упала прямо на мешки с деньгами. Ее кавалер сумел малость приподняться, а потому получил две пули в грудь.
Теперь осталось самое приятное. Плотно упаковать деньги в сумки, побросать их в микроавтобус да сваливать отсюда побыстрее!
* * *Вот с этого момента начиналось самое интересное. Девушка, взгромоздившись на Косматого, потерлась о его голые ноги грудями, а потом легла на него и начала сползать вниз, оставляя на его животе ровную влажную дорожку. Руки Косматого скользнули по ее хрупким плечам, ненадолго задержались на спине. Слегка приподняв голову, она посмотрела на Косматого.
— Не торопись! — предупредил Косматый. — Я так не люблю.
— Как скажешь.
Девичьи губы между тем добрались до паха. Откинувшись, Петр достал сигарету и закурил. Весьма неплохо совмещать сразу оба удовольствия.
К Лариске, центровой путане с Ленинградки, Петр приходил каждую пятницу в девять часов вечера. Об этом знали и сутенеры, и мама-сан, а потому девицу освобождали от всякой обязаловки. Наведя марафет, она терпеливо дожидалась Косматого в одном из номеров гостиницы.
Косматый обычно появлялся на людях к обеду следующего дня заметно исхудавший, но чрезвычайно довольный.
— У меня столько баб было, что всех и не упомнишь, — с какой-то скрытой тоской сказал Косматый. — С каждой, конечно, по-разному получается… Это кажется, что вы, бабы, все одинаково устроены, но в действительности все разные… Только ни с одной у меня такого не было, как с тобой. Откуда это у тебя?
Подняв голову, она отвечала:
— Учителя были достойные.
Хмыкнув, Косматый сказал:
— Не сомневаюсь… Ну чего застыла. Работай, да поаккуратнее, конец не поцарапай.
Косматый вдруг услышал, как в замочную скважину вставили ключ, замок дважды щелкнул…
— Какого хрена! — зло выругался Косматый, приподнимаясь.
До двенадцати часов следующего дня его никто не должен был беспокоить. Так было принято. В конце концов, и смотрящий района имеет право на некоторые человеческие радости.
Дверь широко распахнулась, и в комнату вошло пять человек. Косматый знал только четверых: Варяга, Тарантула, Рябого и Яшку Дадона. Посмотрев на оцепеневшую от неожиданности девушку, Тарантул коротко распорядился:
— Пошла вон, шмара! И чтобы я тебя здесь больше не видел.
Девица перевела удивленный взгляд на побелевшего Косматого, как бы спрашивая у него разрешения, и тот, слегка кивнув, невесело сказал:
— Иди!
Схватив со стула свою одежду, девушка капризно фыркнула и, не стесняясь наготы, выскочила в коридор.
Варяг с Тарантулом устроились рядом с кроватью на стульях. Косматый набросил на себя рубашку, надел брюки.
— Ты мне ничего не хочешь сказать? — спросил Варяг.
Петр обиженно спросил:
— А что я должен тебе говорить? Или, по-твоему, я покайфовать не могу? Зачем в комнату-то врываться? Постучал бы, так я бы тебе сам открыл. А если разгрузиться хочешь, так у меня для этого и телки есть подходящие.
Посмотрев на Тарантула, Варяг спросил:
— Он что, ваньку валяет?
Подойдя вплотную к Косматому, Константин злобно прошипел:
— Где общак?!
