Владимир Шитов - Собор без крестов - 2

—   Потому что таким своим шагом ты можешь нажить себе массу неприятностей, — продолжал удивлять своими советами Лесник.

— О каких неприятностях вы говорите, Виктор Степа­нович? Кому помешает, если я женюсь?

—   Ну-ка, скажи, пожалуйста, мне: если твой недобро­желатель узнает, что ты женился и что у тебя есть сын, то какие меры он предпримет, чтобы заставить тебя платить ему оброк?

—   Захватит в заложники моего ребенка, — догадался Сергей.

—   Вот видишь, как мои мысли совпали с твоими, — со­гласился с ним Лесник. — Не считай Луку глупее нас с тобой. Не создавай своей свадьбой лишних проблем. Уезжай с Крис­тиной и сыном за границу, там и оформите свой брак.

— А со свадьбой-то как? — недовольно воскликнул Ва­лет, которому очень хотелось погулять на таком важном се­мейном празднике, связанном с судьбой его единственно­го сына.

—  Свадьбу можно сыграть и за бугром, — успокоил его Лесник.

—  Ну, если так, то ладно, — смирившись с таким вари­антом, согласился Валет. — Заодно можно будет заграницу посмотреть.

Гости и хлебосольные хозяева расстались, чтобы при­готовиться самим и подготовить документы для заключе­ния договора купли-продажи.

ГЛАВА 31. МОЛОДАЯ МАТЬ - ОДИНОЧКА

После рождения сына Кристина сильно похудела. Как и многие другие юные матери, она панически боялась де­лать некоторые вещи: купать, например, сына, пеленать. Если бы не помощь няни, которую нанял Сергей, то ребе­нок свел бы ее с ума. Живя на проценты с денежного вкла­да, сделанного Стокозом, она старалась думать, что ее жизнь не хуже и не лучше, чем у большинства граждан страны.

Сейчас, оглядываясь назад, она сознавала, что еще со­всем недавно была глупой, ни о чем не заботящейся дев­чонкой, живущей одним днем, сиюминутными заботами и развлечениями. Но такие запоздалые, хоть и правильные выводы уже не могли изменить существо ее жизни, и она была вынуждена смиренно нести свой крест матери-оди­ночки.

Проходили месяцы, и чем старше становился сын, тем увереннее она себя чувствовала, тем меньше пугало ее бу­дущее.

Изредка, в свободные минуты, когда от усталости не было сил что-либо делать, она выглядывала из окна квар­тиры на улицу и наблюдала за своими ровесницами, бес­печно разгуливающими с подругами и друзьями по тротуа­ру. В такие мгновения она особенно остро чувствовала и понимала, как из-за своей глупости самым настоящим об­разом обворовала собственное детство. Ей приходилось вес­ти жизнь взрослой женщины, хотя по возрасту она продол­жала еще оставаться ребенком. Такое несоответствие детс­ких желаний и вынужденных повседневных занятий мучи­ло ее, доводя до изнеможения. Днем у нее много времени занимала суета вокруг ребенка, это отвлекало и успокаива­ло, но ночью, когда сын засыпал, она безутешно плакала в подушку и проклинала свою несчастную судьбу.

За восемь месяцев, истекших после рождения сына. Сергей побывал в у нее на квартире не более десяти раз. Он всегда приезжал с богатыми подарками и для сына, и для нее. Глубоко обиженная этим человеком, Кристина часто хотела швырнуть их ему в лицо, но без средств существова­ния не очень-то покапризничаешь. Приходилось смирять свою гордыню, прятать подальше свои принципы и не толь­ко с благодарностью принимать подарки от любовника, но и продолжать совершать все ту же ошибку — предаваться с ним любовным ласкам. Правда, теперь она стала умнее и знала, какими средствами можно защитить себя, чтобы не забеременеть.

Успешно прошедшие роды не испортили фигуру и внешнего вида Кристины. Наоборот, они украсили ее оба­ятельной женственностью, смягчив подростковую углова­тость. Но и юная наивная непосредственность тоже угасла.

Однажды обыденная скучная жизнь Кристины была нарушена пронзительным электрическим звонком. В пять часов вечера Варшавянин привез на машине к ней домой своего хозяина, помог перетащить в квартиру щедрые под­арки и, оставив его там, уехал.

Сергей еще в дверях предложил отпустить няню на ночь. Они остались одни.

—   Если бы не напился, то, наверное, и не приехал ко мне? —заметила Кристина, отворачиваясь и недовольно отталкивая Сергея, который пытался поцеловать ее в щеку. Именно в это время она и почувствовала от него запах спир­тного.

Добившись своего, Стокоз присел на диван и удовлет­воренно произнес:

—  Думаешь, что упрекаешь меня по делу. Но тут ты ошибаешься! Я не настолько пьян, чтобы тебя не вразумить.

Допустим, я немного кирнул. Ну и что? Да будь я даже трез­вый как стеклышко, все равно сегодня обязательно пришел бы к тебе в гости.

—  На бабу потянуло, что ли? — слишком по-взрослому, грубо сказала она.

Стокоз расхохотался.

— Чего-чего, а на этот товар для меня дефицит никогда не объявляли...

Кристина знала, что он не бравирует, не хвастает, а про­сто констатирует факт, поэтому спорить с ним не стала.

—   В моих планах сегодня на тебя, маленькая мамочка, ты здорово ошиблась. Я пришел к тебе с серьезным пред­ложением.

—  Каким же?

— Я предлагаю тебе с сыном поехать вместе со мной за границу, на маленькую Мальту, где у меня есть фазенда. Там мы с тобой поженимся. Я усыновлю твоего... моего... на­шего сына, поживем некоторое время там. А когда утихнут страсти роковые, короче, когда тут успокоится всё, вернем­ся жить в Россию. Если захотим, конечно. У меня от всех этих передряг уже аллергия жуткая начинается.

— Ты по пьянке мне делаешь предложение или серьез­но?

— Ты чего — конечно, серьезно. Формулирую кратко: предлагается поездка за границу с последующей нашей же­нитьбой на месте. Об этом решении мои родители в курсе.

—  Ну, и как они к этому отнеслись?

—   Вполне положительно и с радостью. И вообще вся инициатива в отношении наших с тобой свадебных цере­моний исходит непосредственно от них.

—  Понятно. Какой послушный мальчик! Бедненький, без тебя тебя женили, да? Ну вот что, все это замечательно, но мне не подходит.

Стокоз мгновенно протрезвел.

—  Что ты хочешь этим сказать? — перестав улыбаться, сердито спросил он.

—   Никуда я с тобой не поеду, — решительно заявила она, не поддаваясь ни сладким обещаниям, ни угрожающе­му тону.

—  Но почему? — изумился он ее ответу. Учитывая серь­езность его намерений, более идиотской реакции трудно было ожидать.

—   Потому что я уже не та, которую ты когда-то легко смог обмануть. Мне не нужен журавль в небе, пускай луч­ше останется синица в руках.

— Твое ля-ля меня совершенно не устраивает. Слушай, я ничего не понимаю. Ты мне конкретно скажи, почему ты отказываешься от поездки за границу и всего остального?

—  Мне надоело быть в положении любовницы или на­ложницы. Я не хочу, чтобы ты вывез меня с сыном неиз­вестно куда и там бросил. Мыс ним не собаки и по помой­кам бегать не собираемся.

—  Слушай, кто тебе дал право меня так оскорблять?! Я что, чужой вам?

—   А ты загляни в свидетельство о рождении своего сына, а потом в свой паспорт. Или мой. Попробуй там най­ти ответ на свой вопрос.

—  Ничего себе беседа состоялась между нами. Я ее как- то по-другому представлял. Ладно, говори, чего ты хочешь?

—  Я у тебя ничего требовать не могу и не хочу. Но если ты предлагаешь мне ехать с тобой и сыном за границу, то сначала нам нужно пожениться в России, а не когда-то и где-то.

— Да не могу я здесь жениться на тебе, понимаешь? Не могу!

—  Почему? — удивилась она его бурной реакции.

— Да потому что я — очень богатый человек. И на меня вышла бандитская группировка, которая требует часть моего состояния в качестве откупа за сохранение моей жизни. По этой причине я и старался как можно реже заходить сюда. А узнав, что я женился на тебе и что у нас есть сын, эти бандиты могут захватить его или тебя в заложники и требовать за вас выкуп. Ты этого хочешь?

—  Нет!

—  Я тоже не хочу.

—   Но я не хочу и ехать с тобой за границу в качестве любовницы. Если ты настаиваешь на поездке, давай поже­нимся без шума и огласки.