Черная звезда - Андрей Анатольевич Посняков
Когда проходили мимо одёжных рядов, кадет на ходу, не торгуясь, купил чёрную широкополую шляпу, красный берет и серую неприметную кепку. Шляпу он сразу же одел на голову, а кепку и берет спрятал в карманы сюртука, так, на всякий случай.
«Почему всё-таки Шапс?» – думал Женька, стараясь не отстать от капрала, – «Ведь он не говорит по старо-испански… Но почему-то Шрайдер его сюда послал, именно его! Значит Шрайдеру просто больше некого посылать! Видать, не густо у него с сообщниками!»
Сопровождающий Шапса мужик оглянулся. Женька юркнул в толпу. Сменив шляпу на берет, осторожно выглянул из-за угла – ни мужика в кепке, ни капрала видно не было. Упустил? Нет, вот они появились из ворот какого-то дома… вернее, выехали на грузовом фургоне, запряжённом парой йоххо.
«Компания «Аргус». Грузовые и легковые перевозки»
Ага – кубороговская фирмочка!
Женька, не торопясь – ибо фургон, слава Богу, ехал медленно – пошёл сзади, стараясь не очень выделяться среди прочих прохожих. На голове его давно была надета кепка.
Громыхая деревянными колёсами по булыжнику, фургон свернул на узкую, ведущую к реке, улицу и спустя полчаса подъехал к грузовому пирсу. Чуть покачиваясь на небольших волнах, у пирса стоял небольшой пароход с широким корпусом и высокой чёрной трубой.
«Камыш» – прочёл кадет, и тут же вспомнил, что именно об этом судне ему рассказывал начальник ледоградской полиции полковник Франц Кареев. Что-то связанное с контрабандой оружия…
Ха, оружия! Лазерной пушки, чёрт побери!
Мальчик удвоил внимание, прячась за одним из многочисленных деревянных ящиков, беспорядочно разбросанных по всему пирсу, и жалел лишь о том – что не захватил с собой ни револьвера, ни бинокля. Бинокль – плохонький правда – в ледоградской Управе имелся, а вот насчёт револьвера… Личным оружием Жека пока так и не озаботился – вроде и не нужно было раньше. Но, то раньше…
Фургон остановился прямо напротив парохода. С борта судна споро спустили сходни и несколько человек под распоряжением приземисто-аляповатого мужика в таких же жёлтых галифе, какие были у Шапса, бросились перегружать в фургон длинные узкие ящики, по виду – тяжёлые. Капрал тоже взбежал на палубу, покровительственно похлопал по плечу распорядителя. Тот оглянулся…
Рогойо!!!
Женька вздрогнул, узнав зеленокожего дутарского негодяя. Того местного, в кепке, нигде видно не было…
– Прошу прощения, господин… – раздался вдруг позади чей-то вкрадчивый голос.
Жека обернулся…
Прямо ему в лицо уставилось чёрное дуло револьвера!
– Руки… И без шуток!
Кадет покорно протянул руки – а что оставалось делать? Кроме того, что с револьвером (им оказался тот самый, в кепке), вокруг маячило ещё человек пять амбалов самого подозрительного вида.
Это ж надо было так глупо попасться!
Схватив, мальчишку быстро затащили в фургон. Тот, что в кепке сноровисто завязал Жеке глаза чёрной давящей повязкой.
Они ехали долго. Тряслись по булыжным улицам Ледограда, петляли меж пригородных болот, карабкались на крутые холмы, так, что, казалось, фургон вот-вот опрокинется…
Когда Женьку грубо вытолкнули наружу, уже совсем стемнело.
– Кого это вы притащили, господин Приходько? – услышал кадет незнакомый шепелявый голос. И тут же кто-то другой громко приказал снять с него повязку.
Сняли… Жека зажмурился – яркий луч фонаря бил ему прямо в лицо.
– Позвольте вам представить, господин Кранов, пресловутого кареданского выкормыша Лейкина! – издевательски прогрохотал… Кузьма Куборогов!
Женька сглотнул слюну и конкретно осознал, что на этот раз влип крепко.
– Ну что, молокосос… – Куборогов недобро прищурился, – Помнишь наш разговор? А повестку? И кому ты судом грозил, мне? Куборогову? Ах ты…
Кузьма Куборогов отвесил Женьку пощечину! Ударил с такой силой, что сбитый с ног мальчик прокатился по земле и на несколько секунд потерял сознание, хорошо приложившись головой об камень.
– Неужели, всё? – услышал он голос нагнувшегося над ним Кранова, – Тут ты, Кузьма Силыч, погорячился… сперва надо было расспросить.
– Да жив он, жив, – положив руку Жеке на шею, успокоил Приходько, – Притворяется только… Так, давайте его пока в подвал! – он кивнул охране… – А мы тем временем займёмся оружием, господа!
…В уютном двухэтажном особнячке в тихом Недошумском переулке собирались спать. Попив квасу, хозяин особняка, начальник ледоградской полиции полковник Франц Кареев отложил в сторону газету и прислушался. Внизу мелодично звякнул колокольчик. Гадая, кого чёрт принёс на ночь глядя, Кареев накинул на плечи халат и медленно спустился в прихожую…
– Моя фамилия Фигуров, – представился вошедший, – журналист из «Лесоруба».
– Наслышан о вас. И какие же проблемы у свободной прессы? – пропуская гостя вперёд, ехидно осведомился полковник.
– Дело, видите ли, несколько в другом…
Поставив на пол принесённый с собой кофр, Фигуров нервно закурил предложенную хозяином сигарету.
– Мы с моей невестой, Люсей Реномовой, сегодня вечером решили навестить нашего друга, господина Эженио Лейкина. Он как раз нас недавно приглашал…
– Вы друзья? – удивился Кареев, тщательно протирая пенсне синей фланелевой тряпочкой
– С недавних пор. Так вот, дома его не оказалось! Не усмехайтесь, полковник! Ну, сами подумайте – какие дела могут быть ночью у тринадцатилетнего мальчика?
– У законного представителя администрации Кареды!
– Ах, бросьте! К тому же… Около полудня я видел Женю на рынке. Он явно спешил, спешил не просто так! – журналист стряхнул пепел, – Он следил каким-то типом, вернее, за двумя типами. Один, в кепке, явно ледоградец, второго я не знаю… С чего я взял что он за ними следит? Вот, взгляните!
Журналист достал из кофра ярко-красный берет и чёрную широкополую шляпу.
– Это он менял по дороге, видимо, не хотел, чтоб узнали. Сначала надел шляпу, потом берет…
– Вы сказали, что знаете одного?
– Ну, не то чтобы знаю… Но где-то видел, это точно! Такой, знаете ли, пренеприятнейший тип, по виду – то ли боевик, то ли гангстер.
Кареев вышел из-за стола, подошёл к секретеру и, вытащив оттуда небольшой обтянутый коричневой кожей альбом, протянул Фигурову:
– Посмотрите, господин журналист. Может, кто из этих?
Фигуров внимательно перелистал альбом… Потом ещё раз…
– Вот этот! – указал он на дагерротип неприметного человечка с блёклым незапоминающимся лицом.
Полковник уронил пенсне:
– Вы ничего не путаете? Точно этот?
– Да, я хорошо запомнил. Он несколько раз оборачивался. А что?
– Плохи дела, если так, сказать откровенно, – нахмурился начальник полиции, – Этот человек – Опанас Приходько!
– Господи! – журналист резко ввинтил окурок в хрустальную пепельницу, – Неужели, сам Приходько? Он что, до сих пор не арестован?!
Черное небо усыпалось жёлтыми звёздами. Скрипели, покачиваясь, редкие фонари, отбрасывая длинные тени. Над крышами спящего города жалобно кричали ночные птицы. Распугивая кошек и птиц через весь город, гремя колёсами по булыжникам, мчалась
