Альберт Байкалов - Воздушные пираты
Парсек проснулся от звука шагов и открыл глаза. В дверях стоял Ибрагим.
Парсек сел, осторожно протер здоровый глаз.
— Вас кормили? — спросил Ибрагим.
— Да, — подтвердил Парсек. — Только жевать нечем.
— Не прибедняйся, — оскалился в улыбке Ибрагим.
Кряхтя сел Гаер.
— Завтра мы возвращаемся в Турцию, — проговорил Ибрагим.
— Что? — Парсек подумал, что ослышался.
— Это единственная страна, откуда можно добраться до пункта вашего назначения.
— Ад, что ли? — хмыкнул Гаер.
— Скорее, тюрьма, — попытался угадать Парсек, уже уверенный, что их хотят представить мировому сообществу пособниками террористов.
«А что если каким-то образом туркам удалось установить нашу причастность к ГРУ? — неожиданно подумал Парсек. — Тогда Россию обвинят в скрытой поддержке ИГИЛ! Стоп! А что за игру вели с нами Булут и Джунаид? Или они действовали отдельно друг от друга? Что если каждый преследовал свою цель? А если нет? Точно! — осенило его. — Нас второй раз попытаются преподнести американцам!»
От этих мыслей стало тошно.
Глава 40
Новый старый друг
Ибрагим, как и обещал, перевез Парсека и Гаера обратно в Турцию. Вопреки ожиданию это путешествие обошлось без особых приключений, если не считать, что при приближении к границе со стороны Сирии они дважды проезжали горящие колонны «наливников». Российская авиация всерьез взялась за бизнес турецкой верхушки и методично долбила транспорт, на котором пытались вывозить из страны сырую нефть.
Парсек в очередной раз убедился, что граница с Турцией прозрачна. Более того, проезжающих через нее боевиков встречают и провожают едва ли не с почестями. Странным образом машину Ибрагима ни разу не остановили полицейские, хотя на ней были сирийские номера. Парсек был уверен, что их ко всему прочему еще и сопровождают. Поначалу это вызывало тревогу. Он не исключал, что турки готовят очередной захват, а какой-то безлюдный участок дороги уже переоборудован в съемочную площадку. Однако в пути с ними ничего не произошло.
Неделю они безвылазно просидели на квартире в частном секторе портового города Измир. Небольшой домик с черепичной крышей располагался на склоне горы, аккурат под гигантской статуей Ататюрка. Все это время живший с ними Ибрагим с утра до вечера где-то пропадал. Изнывая от неизвестности, Гаер с Парсеком говорили на какие угодно темы, но с таким расчетом, чтобы, в случае если дом напичкан прослушивающими устройствами, не дать повода заподозрить их в двойной игре. Они с утра до вечера хвалились любовными похождениями, травили анекдоты, рассуждали, как потратят заработанные деньги. Чтобы уж совсем не переусердствовать, пару раз заводили разговоры, в которых высказывали свои опасения по поводу своей дальнейшей судьбы. В этом случае Парсек играл роль оптимиста, тогда как Гаер предпочитал историю с плохим концом. Когда появлялся Ибрагим, Парсек или Гаер продолжали тему, поддерживая впечатление жадных, беспринципных и обиженных на страну людей. На исходе недели Ибрагим, наконец, объявил, что на следующий день они должны будут устроиться матросами на один из танкеров, и вручил им новенькие документы. По ним пленники оставались россиянами, кочующими по свету в поисках лучшей жизни. Оба — матросы, имеющие небольшой стаж работы на судах рыболовного флота. Половина следующего дня пролетела в оформлении самых разных документов, а ближе к вечеру все трое уже знакомились с боцманом.
Среднего роста круглолицый мужчина оказался одесситом и без устали сыпал шутками. Однако Парсек понял, что на самом деле этот человек ведет себя с подчиненными не так. Не тот типаж и должность, которая требует от человека быть строгим и суровым. С ними же он был напряжен и настороженно поглядывал на Ибрагима.
— Раньше приходилось работать на таких судах? — спросил он и показал рукой на пирс. — Водоизмещение двадцать тысяч тонн. Максимальное для подобных типов портов. Но сейчас заходят суда и покрупнее.
— Нефти стали больше гнать? — попытался угадать Гаер.
— В разы! — подтвердил боцман и снова с опаской посмотрел на Ибрагима.
Парсек перевел взгляд на танкер. В лучах заходящего солнца «Новый восход» казался кроваво-красным. Раньше бы это показалось красивым, но сейчас во всем чудились знаки беды.
— Разве для обыкновенного матроса имеет значение сколько тонн? — Ибрагим положил на плечо боцмана руку. — Он же не на себе их повезет.
— Водоизмещение — это масса воды, вытесненная подводной частью корабля и равная его весу, — блеснул познаниями Гаер.
— Как объяснишь команде, почему не поднял тревогу из-за исчезнувших членов экипажа? — спросил Ибрагим.
— Вообще-то это не мое дело, — признался боцман. — Для этого есть старший помощник.
— И все-таки? — не унимался Ибрагим.
— Никому ничего объяснять не надо. — Боцман осторожно убрал руку со своего плеча. — Раз не вернулись из города, значит, убили или украли. Все на полулегальном положении. У меня только один официально из России, и тот кок. За ним я слежу. На берег не ходит вообще. Вот только… — он недоговорил.
— Что? — насторожился Ибрагим. — Ты говори!
— Тебе придется скрыть, что ты чеченец.
— Почему? — удивился Ибрагим. — Неужели чеченец не может быть моряком?
— У вас моря нет, — привел свой аргумент боцман. — И если не вернешься на корабль, могут заподозрить, что ушел воевать.
— Ты же сам сказал, что команде все равно, — напомнил Ибрагим.
— Так-то оно так, — боцман кивнул, соглашаясь. — Только кто его знает? У меня ведь тоже гражданство российское. Да оно сейчас и не спасает особо. Американцы вон по всему миру кого хотят ловят. Возьмут и обвинят меня в тайной поставке оружия и террористов…
— Где ты видишь здесь террористов? — возмутился Ибрагим и посмотрел по сторонам, словно пытаясь увидеть вооруженных автоматами бородачей. — Был бы я террористом, я бы просто захватил твою посудину и сказал, куда хочу плыть!
— Не так выразился! — Боцман выставил руки, словно опасаясь, что его сейчас ударят.
— Тебя очень серьезные люди из разведки просили. — Ибрагим начинал злиться. — Поэтому думай, когда говоришь!
— Заметано! — выпалил боцман и утер рукавом лоб.
— Скажу, что грузин, — принял решение Ибрагим.
— Тоже не пойдет, — осторожно возразил боцман.
— А грузины чем тебе не угодили? — выпучился Ибрагим.
— Просто у меня в команде из пятнадцати человек пятеро как раз грузины, — объяснил боцман. — Как ты собираешься поступить, если они с тобой на родном языке заговорят?
— Кого у тебя нет, чтобы такой, как я, — Ибрагим взялся за волосы: — черный?
— Давай скажу, кто есть, — боцман поднял глаза к небу. — Пятеро грузин, трое русских, — он загнул пальцы и ткнул кулаком Парсека в грудь, — это без вас. Четверо украинцев, остальные турки…
— Скажу, будут спрашивать, что татарин! — нашелся Ибрагим. Заметив, что боцман и здесь собрался возразить, он предостерегающе поднял руку: — Крымский! Они у моря живут!
— Татарин так татарин, — сдался боцман.
— Ты лучше скажи, у турок что, своих моряков нет?
— Так во всем мире принято, — пожал плечами боцман. — И потом, наш хозяин, хоть и гражданин Турции, родился в Азербайджане, а после службы в Советской армии работал в Каспийском пароходстве.
— Эко его занесло! — восхитился Гаер.
— Сейчас Мубарех Курбон оглы Мажидович — пятый миллиардер в списке «Форбс» Турции.
— Хорошо. — Ибрагим прищурился: — Когда отчаливаем?
— В шесть утра будет команда: «Стоять по местам»…
— После намаза, — обрадовался Ибрагим. — Мы придем.
На проходной был затор из большегрузных тягачей. Часть заезжала на территорию порта, часть пыталась выехать. Прямо в воротах пыхтел гигантский «Форд» с контейнером на платформе. Между машинами метались водители, ругались владельцы грузов, прохаживались таможенники и охранники.
Ибрагим протиснулся к окошку пропускного пункта и сунул под нос дежурному удостоверение матроса.
— Вот так встреча! — Голос Кузикова застал Парсека врасплох. Уж где-где, но здесь, в турецком порту, он его точно не ожидал встретить. Еще большей неожиданностью для него было то, что наглец не попытался уйти с глаз долой, а напрашивался на контакт.
Кузиков был одет в войлочную куртку и потертые джинсы. Он держал руки в карманах и наслаждался произведенным на Парсека эффектом.
«Неужели не боится, что я ему шею намылю?» — подумал Парсек, а вслух спросил:
— Каким ветром?
Ибрагим отвернулся от окна и испытующе посмотрел сначала на Кузикова, потом на Парсека:
— Откуда ты его знаешь? — спросил он.
— Приходилось видеться, — проговорил Парсек, решив, что, если вести себя с умом и аккуратно, из создавшегося положения можно даже извлечь выгоду.
