Победа ускользает - Мошков Кирилл
— На всем пространстве Терминала присутствия опознаваемого сигнала не наблюдается.
Темнокожий адмирал нахмурился:
— Я никогда не слышал от вас такой формулировки, майор. Что значит — опознаваемого сигнала?
Психократ задумался.
— Именно то, что я сказал. Я в состоянии опознать присутствие как мощного психократа, так и разного рода некробиотики. Ни того, ни другого здесь я не ощущаю. Но на Терминале имеется неопознаваемый сигнал. По всем признакам он не может принадлежать нежити, а для человека он запредельно велик. Скорее всего, это фоновый сигнал незнакомой мне аппаратуры. Мне не приходилось бывать на Терминале в… служебном качестве. Здесь есть макрогены или субаппретенальные генераторы?
Генерал повернулся к директору Терминала. Тот закивал:
— Гироскопы Терминала контролируются субаппретеналикой.
Психократ удовлетворенно кивнул:
— Значит, я именно этот сигнал и ощущаю.
Генерал и адмирал переглянулись и кивнули психократу, тот по-уставному щелкнул каблуками и ушел в шлюз. Адмирал сказал в микрофон:
— Хуа, можно.
Оба старших офицера расступились, повернувшись к шлюзу, и приняли стойку «смирно». Послышались шаги, из шлюза вышли еще двое офицеров, только европеоидов, в черных комбинезонах Специальной службы Космофлота и с черными кофрами спецаппаратуры, прикованными стальными цепочками к левой руке каждого. Один из них торжествено произнес в пространство:
— Президент Галактического совета Конфедерации человечеств Роберт Норман.
Они тоже расступились, и вслед за ними вышел невысокий седой темнокожий человек в старомодном черном костюме с белой рубашкой и при скромном коричневом галстуке. На секунду остановившись, он кивнул офицерам и подошел к директору Терминала. Волнуясь, тот пожал руку Президента и сказал:
— Господин Президент, Полярный Терминал рад впервые приветствовать Вас на борту, пусть и в таких необычных обстоятельствах. Все полностью подготовлено. Терминал готов для проведения переговоров.
— В соответствии с поставленными условиями, — сиплым голосом добавил заместитель директора по безопасности, — мы сняли весь контроль с верхнего обзорного купола и отомкнули внешний шлюз. Конференц-зал во втором уровне верхнего купола и весь его сектор полностью оцеплены и внутри пусты. Мы готовы сопровождать Вас до конференц-зала. Прошу Вас.
Он посторонился, показывая на открытые в глубине вестибюля двери «спецлифта», о существовании которого обычные посетители Терминала не знают. Первыми туда направились трое телохранителей, затем офицеры, Президент, два джентльмена в старомодных костюмах и, наконец, последние трое бойцов. Лифт закрылся. Тогда из шлюза вышли двое часовых в боевой броне и сурово замерли по сторонам люка «Синего Флага 1».
В лифте Президент и сопровождающие расселись по мягким креслам у стен, в стенах зашипел гравикомпенсат, и кабина устремилась вверх, в зону верхнего купола, расположенную в километре над «парадной лестницей».
Президент вытянул из-за уха еле заметную дужку веббера — не такого, как у всех федералов, а какого-то особенно миниатюрного. Как многие другие федеральные политики, он с трудом мог вести переговоры без опоры на могучие справочные ресурсы служебных массивов ФедНета. Это не порок, это просто привычка.
— Санджават, — обратился он к бригадному генералу. — Я просил вас подготовить справку по тем лицам, выдачи которых требует наш… э-э… визави.
Азиат еле заметно скосил глаза: на его зрительный нерв пошел сигнал с его собственного веббера.
— Да, господин Президент, справка готова. Вот ее текст.
Он сделал знак рукой, отправляя ярлык документа в буфер обмена замкнутой веб-системы, образованной его и президентским веббером. Президент повторил его жест, открывая документы, и тоже скосил глаза, начав прямой съем документа на мозг.
Через несколько секунд он присвистнул, сложив губы трубочкой. Это так не вязалось с его обычно строгим и сдержанным поведением, что оба адъютанта озадаченно уставились на него.
— Не верится, — пробормотал Норман вслух. — Ушли из-под ареста в Телемском Красном Доме? Как это может быть?..
Прошло еще несколько секунд, и лицо Нормана поразительно изменилось: глаза выкатились, губы вытянулись, но, вместо того, чтобы свистнуть, он громко и отчетливо произнес:
— F-ff-fuck!
Адъютанты переглянулись. Кто-то из телохранителей хрюкнул, с трудом подавив смешок.
Нормен смущенно обвел всех глазами и пробормотал:
— Прошу прощения, господа. Но это поразительная информация. Санджават, бригадного генерала Кауста на связь… Быстрее. Спасибо. Кауст, это я. Быстро мне полный отчет по операциям «Крысолов», «Громоотвод» и «Тень крысолова». Я сказал — полный! У вас три минуты. Через три минуты я должен начать его читать. Выполняйте.
Президент перевел дух, коричневым морщинистым пальцем оттянул воротник рубашки.
— С Вами все в порядке, господин Президент? — встревоженно спросил его темнокожий адмирал.
— Да, Сибонгиле, — раздраженно ответил ему Норман. — Не отвлекайтесь. Дайте мне на связь Рибейру. Спасибо. Фернандо? Войдите со мной в полный контакт. В полный, Фернандо. Скоро поймете. Когда будете готовы, дайте мне знать.
Лифт начал тормозить.
Норман встал и повернулся к адъютантам.
— Господа, как было решено, в зоне переговоров я остаюсь один. Группа охраны и вы остаетесь в лифте. Лифт в закрытом виде должен стоять на уровне конференц-зала. Прошу не нарушать условия переговоров. До их начала остается еще около двадцати минут, и я хотел бы за это время просмотреть кое-какие материалы. Прошу не мешать мне. Пожелайте мне удачи.
Лифт остановился и открылся, и Президент торопливо, не слушая адъютантов, вышел в полутемный холл конференц-зала Верхнего купола Терминала. Некоторое время из лифта было видно его узкую, слегка сгорбленную спину; затем Норман ушел из поля зрения адъютантов и охраны за изгиб стены, и лифт закрылся.
Адъютанты переглянулись, и генерал Санджават сказал:
— Тебе не кажется, что все это неспроста?
И они многозначительно закивали друг другу.
Президент Галактического Совета Конфедерации Человечеств Роберт Норман тем временем, удалившись метров на тридцать от спецлифта по кольцевому вестибюлю в VIP-зоне конференц-зала, остановился, полузакрыв утомленные, с красными прожилками глаза, и принялся «читать» — снимать с биоконтроллера документы непосредственно на мозг. Обладая огромным опытом чтения именно таким образом и — что даже более важно — огромным опытом отбора получаемых на мозг сведений (опытом, дающимся только многолетней работой с колоссальными массивами информации), Президент за несколько следующих минут получил, впитал и усвоил десятки мегабайт текста и видеоинформации. То, что он узнал, заставило его устроить небольшой разнос находившемуся с ним на прямой связи секретарю Галактического Совета по безопасности Фернандо Рибейре. Поскольку за последние годы Президент привык к полной конфиденциальности и был уверен в том, что оцепленный доброй сотней спецназовцев VIP-сектор совершенно пуст, он говорил вслух, причем не очень стесняясь в выражениях. Английский язык не был родным языком его собеседника, но Президент был уверен, что тот его понимает на сто процентов.
— Фернандо, неужели тебе не ясно, что ваша мышиная возня может поставить под удар не только меня — забудь об этом; она может поставить под удар дело, которым и я, и ты занимаемся уже добрых двадцать лет во имя процветания человечества? You stupid piece of crap, could you understand that, or you have completely lost your fuckin' mind intriguing in your fuckin' Galactic Council? Почему я узнаю о важнейших деталях, из которых исходит Ямамото, за четверть часа до встречи? Почему ни ты, ни Глумов не взяли на себя смелость доложить мне об этом хотя бы еще утром? Chickened out?
Некоторое время он молча слушал собеседника, затем яростно отчеканил:
— Я должен был узнать о том, что на Телем послан этот Джервис. Я должен был узнать о вашем предположении, что Таука и Лорда вывел из Красного Дома именно он. Тем более я должен был узнать о том, что вы в этом убедились! Хорошо, теперь я знаю, но ни с тебя, ни с Глумова я не снимаю ответственности. Be ready that when we'll get out of all that, I'll cut out the chicken asses of you both. Ты понял меня? Теперь отключись. Я должен еще подумать.
