Михаил Серегин - Последняя охота
Свиридов уловил в этом условно-любезном, ровно презрительном тоне интонации, которые не могли не задеть его. Но он ничего не сказал, просто склонил сумрачное лицо к только что проснувшемуся на его руках сыну.
Наталья повернулась к Горину, встала и покорно пошла к нему.
Владу почему-то вспомнилась ночная дорога возле горинской дачи и летящий по ней серебристый «Кадиллак», притормозивший у свиридовского «Фольксвагена» на обочине, а потом… Потом из окна высунулась плешивая голова Кирилла Яковлевича Нагоги, покойного братца покойного же Краснова-Нагоги, и сообщила что-то оскорбительное и грязное. Вот и сейчас в дверях захудалого придорожного кафе нарисовался Горин и тоже сказал…
Влад тогда, помнится, рассвирепел, рявкнул вслед уносящемуся «Кадиллаку» Нагоги что-то злобное и бессильное и несколько раз выстрелил из пистолета. И как будто подействовало: «Кадиллак» взорвался и унес с собой в ад и Нагогу, и его охранника с водителем. Это сработала взрывчатка, всунутая в машину родным братом покойного.
– Какой важный гусь… – процедил сквозь зубы Михал Иваныч, бросая вслед Горину, садящемуся в «Мерседес», и следующей за ним Наташе уничтожающий взгляд. – Ничего, отольются кошке мышкины слезы.
Неизвестно, что имел в виду Михаил Иванович под мышкиными слезами. Быть может, он пояснил бы свою мысль Свиридову, склонившемуся над Димой, или просто самому себе. Глядя, как захлопнули за его дочерью дверь роскошной иномарки, он начал было:
– Ну, это, конешна-а…
И тут, перекрывая слова Михал Иваныча, ломая его фразу и громоздкую, неловкую тишину в застывшем воздухе, – грохнуло!
* * *Свиридов вздрогнул всем телом и едва не выпустил из рук сына. Тот открыл рот и зашелся сначала в беззвучном, а потом в напористом и яростном писклявом крике.
Но ни Влад, ни Буркин почти не слышали этого крика.
Потому что кто-то неизмеримо могучий, казалось, подкинул кверху роскошный тонированный корпус горинского автомобиля. Сверкнуло несколько разрозненных вспышек, блеснул ослепительный клинок высокого пламени, рванул и тяжело прокатился грохот, и во все стороны повалили клубы черного, с едкой серой проседью дыма.
– А-а… ввввв!!! – заревел, как оборвавшая цепь овчарка, Михал Иваныч и вскочил в полный рост. – Сукии-ии, твари-и!!
Зашипела, с хрустом и грохотом осела витрина кафе, пойдя полосами и осыпаясь брызгами стеклянных осколков.
«Мерседес» горел, широко развалив в стороны лапы удушливого дыма, сквозь который мутно прорисовывалось зарево яркого огня. Время от времени из горящего кузова вылетали обугленные мелкие детали. Так, к ногам Свиридова отбросило донельзя изувеченный фрагмент стойки салона с останками вентиляторной решетки. Фрагмент еще дымился.
Стоящего у машины амбала, который закрывал за Наташей дверь, разорвало в клочья.
В заднее стекло стоящей перед взорвавшимся «мерсом» машины охраны с грохотом вошел кусок искореженного кузова, и из-под фонтана осколков низко и страшно прорвался чей-то вопль, тут же сорвавшийся в стон и поникший.
Двое, что оставались в кафе и благодаря этому остались невредимы, повели себя по меньшей мере странно. Это можно было объяснить только одним: паническим страхом. Тот, что обыскивал Свиридова, так и подпрыгнул на месте, выронив пистолет-пулемет, а его коллега замер и, услышав вопль Буркина, повернулся к тому с перекошенным лицом и выстрелил в упор. Автоматная очередь прошила Буркину грудь, он закашлялся, словно не понимая, что с ним произошло, и, перегнувшись вперед, упал на столик, опрокинув его. Полилось пиво, шелестя, посыпались из пакетиков чипсы.
В голове у Влада резанула дикая боль. Но он справился с ней. Прижав к себе Диму, Свиридов второй рукой скользнул вдоль бедра вниз, к колену и ниже. В руке его появился крохотный пневматический пистолет «К-56М», вполне убойного действия, благо он стрелял дротиками с сильнейшим снотворным на лезвии. Он вскинул его на бандита, только что расстрелявшего Михал Иваныча, и тот вдруг схватился за горло и повалился на пол. А спустя мгновение за ним последовал второй.
Михал Иваныч, залитый кровью, пошевелился, корчась на полу, и перевернулся на спину.
– Ты… что? – прохрипел он, глядя на Влада, который поддел кончиком туфли выроненный горинским амбалом «узи» и поймал его в правую, свободную руку.
– Держи! – ответил ему Влад, стремительным движением передавая Михал Иванычу Диму. – Терпи… подожди, не вздумай умирать… у тебя тут внук, я тебя!
С этими словами, выпаленными буквально в полсекунды, он выскочил на порог кафе и очередью в упор расстрелял джип охраны, в осколках заднего стекла которого дымился выброшенный из огня фрагмент взорванного «Мерседеса». Свиридов расстреливал машину с каким-то неведомым ему диким ожесточением, затуманившим голову. Он расстреливал джип до тех пор, пока не обнажились стойки и все стекла с кровавыми разводами и брызгами не осыпались на землю и внутрь салона, открыв трупы трех охранников, среди которых был Анатолий Павлович Липский.
Но Свиридов не узнал его. Он вообще не видел этой машины, хотя и расстреливал ее до тех пор, пока в пистолете-пулемете не кончилась обойма… Перед его мысленным взглядом выплывала другая машина, на которую он старался не смотреть, но тем не менее видел: ее дымящиеся контуры неотступно плавали перед глазами, и эта горящая развалина забрала с собой жизнь Горина и Наташи.
А ведь они только минуту назад собирались в Мексику. На загодя абонированное ранчо.
Свиридов бросил «узи» и сел на асфальт, заплеванный отстрелянными гильзами и обломками от взорванного «мерса». Вот и все. Теперь действительно все, и никто не посмеет отнимать у него сына. Никто.
И тут его внимание привлек фрагмент корпуса «мерса», валяющийся прямо у его ног. Это была стойка с фрагментами вентиляторной решетки. Она пострадала меньше, чем та, которую отбросило к ногам Влада в кафе. Он взял ее в руки, хотя она была еще горячая, и увидел…
За вентиляторной решеткой был «жучок». Свиридов оторвал его и поднес к глазам.
Сомнения быть не могло! Точно такой же «жучок» он нашел в своем «Фольксвагене». И поставить этот «жучок» редкой в России системы мог только один человек – тот, у кого, по его собственному отзыву, «всегда были пиротехнические способности».
Но ведь Краснов мертв!
Значит, не так уж и мертв. Быть может, ему просто удалось имитировать свою смерть. И теперь он взорвал машину Горина, как незадолго до того взорвал машину своего брата – сомнения быть не могло.
Свиридов подумал, что, быть может, ему стоит быть благодарным этому ублюдку. Благодарным?! Неужели за то, что он убил Наташу?
Владимир повернулся к кафе. Зев разбитой витрины был мрачен, за стойкой рыхлой грудой валялся вырубившийся то ли от потрясения, то ли от контузии бармен. У столика ворочался Михал Иваныч, крепко прижавший Диму к своей окровавленной груди.
Силен человек! В Михал Иваныче сидело с десяток пуль, выпущенных из «узи», а он все не желал умирать. Дима душераздирающе кричал, разевая рот, а дед гладил его по голове огромной ручищей, тщетно пытаясь успокоить.
И тут Влад услышал, как совсем рядом взвизгнули тормоза. Его как током прошило. Вскинув свой пневмопистолет, он глянул туда, куда только что подкатил раздолбанный серый «БМВ».
Влад неожиданно рассмеялся и снова сел на землю, отбросив пистолет.
А из серого «БМВ» вышел… Афанасий Фокин. Его небольшие блекло-серые глазки расширились, окидывая взглядом картину дикого побоища, и наконец он разродился скомканной фразой:
– Ну, блин… Это самое… А я сегодня должен был с Гориным в охране ездить… Хорошо, что уволился. Мне только что сказали в конторе, что Липский вместе с ним сюда поехал…
Влад хотел что-то сказать, но только шевельнул губами и уронил голову на колени.
Его старая – волчья – жизнь кончилась без возврата.
Эпилог
Влад не стал разыскивать Краснова. Во-первых, он сам стремился как можно быстрее уехать из города, оказавшегося столь роковым для его погибшей жены и ее нового… гм… спутника жизни. Во-вторых, у него было ради чего жить и не рисковать своей жизнью. По себе он знал, что нет ничего бесплоднее и бессмысленнее тупой мести, без оглядки и сожаления. И потому решил не искать Краснова, позабыть о его существовании. Со страшными предосторожностями ему и Буркину – под конвоем Афанасия – удалось выехать из России в самое ближнее к Воронежской области государство: Казахстан.
И пора бы Владу навсегда исключать из меню волчьи ягоды.
