Отверженный 追放者 Часть III - Александр Орлов
Мико встала между нами, уперев руки в бока и оценивающе осматривая поле брани.
— Тренируетесь, да?
— Ага, — ответила Тао, потирая шею. — А ты как здесь оказалась?
— Как и вы. Ягами за мной охотится.
— Как вижу, не очень удачно, — сказал я поднимаясь.
— Ему меня не догнать, я быстрее и лес знаю куда лучше, — без гордости в голосе сказала Асура.
Потом подала руку заместительнице и помогла ей встать. Неожиданно Асура вздрогнула и втянула носом воздух. Они оказались слишком близко, не у меня одного отменный нюх.
— Это мои духи? Я же тебе сказала, Тао… — угрожающе произнесла она. — Ты решила меня не слушать?
— Я…
— Иди домой, — стальным голосом произнесла она.
— Но…
— Домой, твоя тренировка на сегодня окончена.
Накири беспрекословно подчинилась, бросила на меня взгляд, а потом повесила голову и побрела собирать вещи.
Мико вздохнула и развернулась ко мне, разводя руками.
— Икари, ты… извини, ладно? Я сказала ей не клеиться к тебе, но… она слишком импульсивная.
— Это я уже понял, — я сдержанно кивнул и пару раз ударил ладонью по коленям, очищая грязь.
— Слушай, мне кажется, что она… ну… — замялась старшина. — Ты ей, похоже, нравишься. А тут такие девчонки собрались, которые не привыкли ждать ухаживаний. Но ты же, не поддался так? — попыталась улыбнуться она.
На моих руках ещё было тепло тела Накири. Её сердце билось у меня между пальцев. Я судорожно достал мятую пачку, закурил, с силой втягивая в легкие дым. Выдохнул густое облако, стараясь привести мир в норму.
— Почти, — признался я. — Было близко. Даже слишком.
— Это слишком опасно, — серьезно заявила она. — Я помню, что смотрящие сделали с девочкой, которая нарушила кодекс. Я накажу Тао, этого больше не повторится.
Я кивнул еще раз.
— Идем, — подбодрила она. — Её санто теперь твои, только не надо никому рассказывать. Ты их честно заработал в драке.
— Я не из болтливых, — сказал я, шагая вслед за ней.
Глава 12
— Вот, здесь идеальное место, — гордо заявил Сатеши, устало опускаясь на нагретый солнцем камень. — Здесь твои медитации будут глубже, а эффективность тренировок возрастет.
Он устало вытянул ноги и запрокинул голову, отдыхая от путешествия в тени деревьев.
— Если честно, мастер, я сомневаюсь, что красивый вид как-то может повлиять на мою общую продуктивность, — цинично заметил я. — Такое только в кино работает.
— Не будь ты одержим, Коакума, я бы уже приказал тебя выпороть за то, что споришь с учителем, — пробурчал дедулян.
— Но…
— Но это твоя природа, — вздохнул он, — для тебя нет авторитетов, и это нормально. Лучше осмотрись и подумай, успокой разум.
Я осторожно сделал пару шагов к краю утеса и заглянул вниз.
Далеко лететь. Там расстилалось бесконечное зеленое пространство буйной растительности, что поглощало все вокруг до горизонта. Я стоял на крохотной площадке над этим лесным океаном, и передо мной расстилалась вся гористая долина. Даже синеву реки можно было разглядеть вдалеке.
В Японии очень низкое небо, это я заметил сразу как здесь оказался, но сформулировать не мог. К этому просто мгновенно привыкаешь и относишься будто это нормальное явление. Солнце и облака, луна и звезды, все это висит прямо над головой, так, будто не ты стал выше, а все вокруг неожиданно уменьшилось.
Казалось бы, небо должно валиться на плечи и давить, но подобного ощущения не возникает. Просто от этого небольшая Япония, с её маленькими домиками, холмиками, низко-висящими проводами и высокими волнами, кажется ещё более миниатюрной, чем она есть.
Зато облака здесь реально огромные, это правда.
— Садись, закрой глаза… — приказал учитель.
— Я не вижу смысла в постоянных медитациях, — сказал я, но подчинился. — Прогресса нет.
— Я объясню тебе смысл. Ты медитируешь, чтобы держать под контролем свои эмоции и побуждения, успокаиваешь дух, и ты в этом преуспел. Но есть другой, более глубокий уровень медитации…
— Когда я вижу образы, да я помню, вы говорили, — произнес я, устраиваясь поудобнее. — У меня такое случалось, но видения были… странными.
— Расскажи мне про свои образы, — попросил старик.
— Они обрывисты и иллюзорны. Я не могу их описать.
— То, что ты видишь, называется — «Зеркало внутренней гавани». Надеюсь, ты читал труды Окицу-но, как я тебя просил.
Я не ответил. Может и читал, эта ерунда мгновенно исчезала из моей головы, лишь я покидал архив.
— Это твой внутренний мир, твое отражение. И будучи зеркалом, оно лишь показывает средоточие твоего духа, не больше и не меньше. Так что твой мир может быть как отвратительным болотом, так и хрустальным городом.
— И как мне превратить болото в город? — поинтересовался я, зажмурив глаза и стараясь сфокусироваться.
— Никак. Твой дух неизменен, твоя сущность постоянна. Слышал, когда говорят, что люди меняются? Это не так. Вот — обычный добродушный мужчина, ладил с коллегами на работе, пил с друзьями саке в баре, вел пристойный и благой образ жизни, примерный семьянин. Но вот он получил долгожданное повышение. Он стал зарабатывать в два, три раза больше прежнего, его жизнь пошла в гору. Он неожиданно перестал посещать привычные ему места отдыха, позабыл старых друзей, а коллег по работе не считает за людей. Он разводится с женой, оставляя ей детей на попечение и все больше проводит время с новыми друзьями в заведениях с сомнительной репутацией. И все, кто знал его прежнего, начинают в один голос галдеть: «Вы посмотрите, как деньги его изменили! Он же совсем другой человек!» Так вот, юный Коакума, деньги не портят людей, они лишь помогают им раскрыть свою натуру, распуститься будто мухоловка и исторгнуть удушающее зловоние, либо расцвести будто маковый цветок. Люди не меняются.
— И что мне остается? Если болото мне совсем не по душе?
— Привыкать и прятать его. Думаю, это ты и так умеешь. А теперь сосредоточься и вспомни, что ты видел последний раз. Но сейчас, не отталкивай эти образы, а тяни их к себе. Не бойся их, заставь их замереть.
Я глубоко вдохнул и попытался вспомнить.
Прошлый раз… Это были Серые Дни. Они не давали мне успокоиться, медитация была наполнена кошмарными образами, неприятными
