Сергей Зверев - Морской охотник
Некоторое время бывшие моряки провели в молчании. Потом Меллинг спросил:
— Сергей, а что у вас с японцами за разногласия насчет островов? И вообще, за что они вас так не любят?
— Это, Джейк, долгая история, — протянул Полундра. — Я ее знаю хорошо, интересовался в свое время. Тебе расскажу коротко, если хочешь.
— Рассказывай.
— Если не особо вдаваться в подробности, то началось все в девятнадцатом веке. Тогда Российская империя и Англия конкурировали за право влияния на Японию. Я имею в виду экономическое влияние. Вообще-то не только у России и Англии были свои интересы в Стране восходящего солнца. США тоже участвовали, да и Франция, но в конце основная борьба шла у нас с англичанами. Причем заметь, сильная Япония никому не была нужна. А нужна была фактически очередная колония — пусть и не в прямом смысле. Экономически зависимая второстепенная страна.
— Понятно, — кивнул Меллинг.
«Еще бы тебе было непонятно, — с грустной иронией подумал Полундра. — У вас сейчас в таких странах полмира».
— Так вот, — продолжал Полундра. — А потом неожиданно оказалось, что японцы не такие дураки, какими их все считали. Все наши с англичанами планы они понимали и хотели нас использовать только как подпорку, пока сами на ноги не встанут. Ну а когда встанут, то что с подпоркой сделать собирались, ты, надеюсь, понимаешь.
Меллинг кивнул.
— Первый раз они себя проявили как самостоятельная и сильная держава, когда началась русско-японская война.
— А из-за чего она случилась?
— Дело в том, что японцы напали на Вьетнам…
Или не на Вьетнам? Не помню точно. В общем, на кого-то из своих соседей и попытались эту страну захватить. Кстати сказать, весьма успешно попытались.
А России, ясное дело, это не понравилось — тогда весь тот регион был нашей сферой влияния, с этим никто в мире не спорил. В общем, наш император решил вмешаться. А японцы не отступили. Так война и началась.
— И кто же победил?
— Японцы… — с тяжелым вздохом сказал Полундра. — Эта война, кстати, одна из самых мрачных страниц в истории русского военного флота. Было большое морское сражение под Цусимой, где японцы уничтожили все наши корабли, не потеряв ни одного своего.
— Как Пирл-Харбор, — хмыкнул Меллинг.
— Да. Видимо, у японцев судьба такая — давать уроки слишком много о себе возомнившим империям…
— Погоди! США — не империя! — совершенно серьезно заявил Меллинг.
— Ну, это как посмотреть…
— У нас конституция, президент, конгресс…
— Ладно, убедил, — усмехнулся Полундра. Он понял, что объяснить американцу, почему считает США империей, он не сможет. — Так вот, слушай дальше. После этой войны японцам отошли Курильские острова и Южный Сахалин. Отношения между нами, естественно, обострились. Во Вторую мировую мы воевали с ними на Дальнем Востоке, а когда японцы сдались, захватили те острова обратно. Вот из-за них они до сих пор успокоиться и не могут.
— Как вы их захватили? По договору?
— Нет. Самое смешное, что между Японией и Советским Союзом так и не был подписан мирный договор. Так что официально мы все еще находимся с ними в состоянии войны.
— Но как же тогда…
— А вот так, — перебил Меллинга Полундра. — Торговля идет, культурные и научные контакты тоже, а формального договора так и нет до сих пор. Как только его пытаются заключить, все упирается в эти острова. Японцы требуют их отдать, а мы не отдаем.
— Так как же вы острова захватили?
— А очень просто. Силой. Местное население депортировали, разместили военные базы. Попробуй теперь сунься.
— А как же США и Англия это допустили? — Меллинг был искренне удивлен.
— Тогда время было другое. Это сейчас США сильнее всех. А тогда из-за каких-то островов Штаты с СССР связываться не стали.
— Хм… — возразить Меллингу было нечего, но про себя он подумал, что если сумеет благополучно вернуться домой, то обязательно проверит эту информацию. Может, Сергей все-таки ошибается?
Полундра собирался уже рассказать Меллингу про Халхин-Гол и озеро Хасан, но в этот момент они услышали приближающиеся шаги. Шаги были быстрые и легкие, Полундра сразу понял, что идет Витька.
Это и в самом деле оказался он. И новости он принес вполне утешительные — пока погоня отправилась в противоположную от их убежища сторону.
— Это, конечно, хорошо, — сказал Меллинг, когда Полундра перевел ему слова мальчишки. — Но ведь если они теперь ищут дезертиров, то не успокоятся, пока не прочешут весь остров. У нас, конечно, есть время, но его немного — когда они не найдут дезертиров там, то обязательно доберутся и сюда.
Полундра был согласен с американцем.
— Значит, надо выходить в море, — сказал он.
— Послушай, — голос Меллинга был задумчивым. — А может, попробуем все же вернуться? Оба.
Нам двоим быстрее поверят. Объясним вашим властям, что произошло, они тогда японцев остановят.
— Нет, Джейк, — решительно покачал головой Полундра. — Двоим нам с тобой не скорее поверят, а, наоборот, подумают, что сговорились друг друга выгораживать. Ты нашей контрразведки не знаешь — им если только намек на такое появится — все. С живых уже не слезут.
Меллинг тяжело вздохнул. Он, конечно, не знал русских контрразведчиков, но зато не понаслышке был знаком с американскими. И то, что сказал сейчас Полундра, было верно и в отношении их на все сто процентов. Видимо, все контрразведки по сути своей одинаковы, на каком бы языке ни говорили их сотрудники.
— Тогда другого выхода нет, — сказал Меллинг. — Выходим в море.
И они вместе пошли к катеру.
Глава 26
Над серо-синим морем летел темно-зеленый вертолет с продольными белыми полосами на борту.
Этот вертолет с огромным трудом сумел найти для Джона Дональдсона мэр Адака. Сейчас вертолет держал курс на Медный.
Цэрэушник сидел, глядя в иллюминатор на расстилавшийся под ним водный простор. Зрелище было величественное — даже малочувствительную душу Дональдсона оно брало за живое. Правда, совсем немного. Беспокойные мысли возвращали его в наезженную колею и заставляли думать о Меллинге, о японцах и о том, что, прибыв на Медный под легендой, он потеряет несколько часов на официальные встречи с местным начальством. В Адаке-то он быстро развернулся за счет того, что действовал под своим именем как сотрудник ЦРУ. У русских все будет иначе.
О пожаре на погранзаставе Дональдсон пока не знал. Русские власти не спешили делиться с американцами известиями о своих проблемах. Главным же было то, что под завалами так и не были найдены останки Полундры и Меллинга, и Берегов дал распоряжение: молчать о ЧП до тех пор, пока нельзя будет сказать хоть что-нибудь определенное о судьбе арестантов. Именно поэтому о происшествии до сих пор не знал и Селезнев — капитан Кафтанов не сообщил ему, опасаясь радиоперехвата со стороны американцев. Небезосновательно опасаясь, кстати говоря.
Дональдсон сидел у иллюминатора и размышлял о том, не стоит ли ему, прежде чем высадиться на Медном, сначала попытаться связаться с японцами и даже, возможно, попасть на их судно. Тогда он сможет или подтвердить, или окончательно развеять свои подозрения и будет уже совершенно точно знать, на что ему ориентироваться — на раскрытие японского заговора или всего лишь на освобождение Джейка Меллинга.
С другой стороны, высаживаться на японское судно небезопасно. Если догадки Меллинга справедливы, то японцы не остановятся ни перед чем. Хотя, если принять предварительно некоторые меры предосторожности, то опасность, пожалуй, не так уж велика. Нужно всего лишь сообщить и своим, и русским о том, что он собирается в гости к японцам. И сделать так, чтобы японцы были в курсе этого. Тогда они не посмеют ему ничего сделать, как бы ни повернулась ситуация.
Этот вариант имел массу преимуществ. Однако был в нем и один существенный недостаток — потеря времени.
«Хотя ладно, — подумал Дональдсон. — Меллинг сидит у русских уже два дня, посидит и еще немного, ничего с ним не случится. Нужно лететь к японцам».
Приняв это решение, Дональдсон похлопал пилота вертолета по плечу:
— Эй, парень, дай мне рацию.
Пилот, знавший, где работает его пассажир, молча повиновался.
— Вызываю японское научно-исследовательское судно, — заговорил Дональдсон, настроив рацию на нужную частоту. Частота эта была ему известна от Морингстона — Савада Яманиси сообщил ее ему в числе прочей официальной информации о своей экспедиции.
Довольно быстро последовал ответ:
— Савада Яманиси слушает. Прием.
— Здравствуйте, господин Яманиси, — сказал Дональдсон. — С вами говорит… — на секунду Дональдсон замешкался, решая, использовать ли ему свое настоящее имя, или легенду. — Сотрудник Центрального разведывательного управления США Джон Дональдсон, — цэрэушник решил, что какому-то рядовому сотруднику американского консульства японцы могут попросту не позволить вступить на их корабль.
