Александр Мазин - Черный Стрелок
– Что, парень, подняться хочешь? – спросил Веня, когда в кабинете появился Рябой.
Подняться Рябой хотел, очень хотел.
– Тогда слушай! – сказал Застенов и в подробностях изложил тему. – Бойцов подберешь сам, человек пять-шесть, больше не надо. С охраной – как хотите, а ее взять аккуратно. Чтоб волосок не упал! Сделаешь как надо – поставлю на место Хожняка.
– А Хожняк? – осторожно спросил Рябой.
– Не твое дело, – буркнул Веня. Но деликатность бойца ему понравилась, и он снизошел до объяснения. – Он не обидится. Грохнули Хожняка.
– А-а-а, понял, – сказал Рябой и больше никаких вопросов задавать не стал, что тоже понравилось Вене.
– Разрешите идти? – спросил он по-военному.
– Иди, – кивнул Застенов.
Дверь за Рябым едва успела закрыться, как телефон Стены опять зачирикал.
– Застенов? – грозно вопросил в трубке голос Хлебалова. – Ну-ка быстро ко мне!
– Ну вы и мудаки! – яростно цедил Хлебалов. – Такую возможность упустили! И засветились, мать вашу, по полной программе! Ну мудаки! И двое наших дебилов теперь у них…
Хлебалов яростно шлепнул по селектору:
– Фома!
– Фомы Галактионовича еще нет, – пропел нежный голосок.
– Мать его! Где шляется этот хреноглот! – прорычал Хлебалов.
– Николай Григорьич… – начал Застенов.
– Заткнись! – оборвал его Хлебалов. – Антон, ты говори!
– Ну эту проблему мы решим, – сказал начальник «рыбинспекции», Антон Владленович Мушкин, второй год щеголявший в полковничьих погонах, «купленных» ему Хлебаловым.
Кроме него, на «закрытом совещании» присутствовали еще трое: Тиша Кочко, вызванный из Никитска, поскольку – коренной ширгородец и отличный оперативник, Ефим Асланович Юматов и, конечно, Веня Застенов.
– Решишь! – рявкнул Застенов. – Как с москвичом?
– Работаем, – лаконично ответил Мушкин. – Три группы задействованы.
– Не просечет?
– Думаю, нет. Без прикрытия работает. Хотя группа с ним приехала, это точно. Своя, местные только на подхвате.
– И где эта группа? Чем занимается?
– А хрен ее знает, чем она занимается, Николай Григорьич. Ищем.
– Хрен, говоришь? – оскалился Хлебалов. – Так я тебе скажу! Нашу базу на Песчаном она выпотрошила!
– Я так не думаю, – сдержанно ответил Мушкин. – И Тиша тоже так считает.
– Да, – подтвердил Кочко. – Не их методы.
– Как это не их? – возмутился Застенов. – Это же типичная спецназовская работа. Уж я-то знаю!
– Они оперативники, – так же спокойно возразил Мушкин. – Это установленные данные, так, Ефим Асланович?
– Да, – кивнул Юматов. – Моему столичному информатору можно доверять.
– Если бы Песчаный брали эфэсбэшники, мы бы сейчас на нарах парились, – твердо заявил Мушкин. – Эти с бухты-барахты не наезжают. А вот на «тигров» медведевских очень похоже. Тем более вся эта возня вокруг Колесникова…
– Возня, говоришь? – вскинулся Застенов. – Сколько ребят побили! Хожняка грохнули! А тебе – возня!
Мушкин промолчал, но вмешался Кочко.
– Не кипятись, Веня. Ребят, конечно, жалко, но чего уж теперь. Надо думать, как дальше жить. Вот лично мне эта история с Колбасниковым совсем непонятна. Бой за избушку лесника какой-то. Очень похоже на провокацию.
– Может, опять москвичи? – предположил Юматов.
– Сомнительно, – проговорил Мушкин. – Им же в первую очередь информация нужна, а не побитые «быки». Если бы вам нужна была информация, что бы вы сделали?
– Что? – спросил Застенов.
– Я, – сказал Кочко, – выявил бы самого перспективного носителя и чисто-аккуратно его снял. И выпотрошил.
– Логично, – согласился Мушкин.
Остальные тоже кивнули. Кроме Хлебалова, который молча, мрачно дымил сигаретой.
– И кто же этот перспективный носитель? – спросил Застенов и вдруг побледнел.
– Где этот чертов Фома? – проворчал Хлебалов, раздавив окурок.
– Я знаю, где он, – упавшим голосом произнес Застенов. И выложил все, что знал об исчезновении Фомы.
– Так что ж ты молчишь, идиот? – яростно процедил Хлебалов.
– Я хотел сказать, Николай Григорьич, – обиженно возразил Застенов. – Вы же меня сами перебили.
– А какого хрена ты дал себя перебить? – взорвался Хлебалов.
– Я… – начал Застенов.
– Головка от …! – зарычал Хлебалов. Лицо его побагровело. Он с огромным усилием справился с собой. – Значит так. Ефим! Сурьин нам деньги перевел?
– Да, но…
– Давай звони Медведеву! Буду с ним мириться! На любых условиях!
Юматов потянулся к телефону, но Застенов схватил его за руку.
– Погоди, Асланыч! Не станет Медведев с нами мириться, Николай Григорьевич!
– Почему ты так уверен?
– Да понимаете… – И Веня с некоторым смущением изложил предпринятое им ответное действие.
– Ах ты… – Хлебалов побледнел.
Юматов тут же полез в карман, вытряхнул пилюлю и протянул шефу.
– Сунь под язык, Григорьич!
– Ничего, обойдусь, – буркнул Хлебалов. – У меня сердце крепкое, не дождетесь.
– Это еще не все, Григорьич, – произнес Юматов. – Ты про деньги спросил, сурьинские?
– Ну?
– Он их перевел. На наш старый счет в Кредобанке. Только на счете их уже нет!
– То есть как?!
– Нет! Кто-то их слил! Сразу, как только перевели.
– Куда?!
– Выясняем.
– Что в банке говорят?
– Говорят… Что деньги как-то сами перевелись. Вроде по нашему распоряжению. Но я там… навел кое-какие справки…
– Ну?
– Это счет Общественного фонда Ширгородского обкома национал-коммунистической партии. Переведено примерно сто тысяч. Добровольное пожертвование.
– Руслан, ну Руслан… – выдохнул Хлебалов. – Ефим, дай свою пилюлю…
– Я не понял, при чем здесь Медведев? – вполголоса спросил Веня у Мушкина.
– Кредобанк – под ним, – пояснил начальник «рыбинспекции».
– И национал-коммунисты тоже, – негромко добавил Кочко.
– Филин мне точно киллеров подошлет, – простонал Хлебалов. – А москвич… – внезапно он встрепенулся. – А ну-ка повтори, Веня, что тебе этот сказал, про Фому?
Застенов повторил. Память у него была превосходная.
Хлебалов задумался. Надолго. Минут на двадцать. Никто из присутствовавших не рискнул прервать его размышления, только Юматов встал, подошел к окну и в задумчивости глядел на зеленоватую Юрь.
Хлебалов наконец поднял голову.
– Вот скажи мне, Веня, на хрена ты это все затеял?
– Гамбит. Я подумал: Медведев согласится обменять Фому на равнозначную фигуру. Я подумал: Медведев согласится обменять вашего секретаря на свою секретутку, как только мы ее возьмем. Она у него новенькая и у нас в разработке. Я послал ребят, думаю, они ее вот-вот возьмут.
– Веня, Веня… – укоризненно произнес Юматов. – Очень глупо!
– Потому что никто не станет менять старого секретаря на новую блядь!
– Но почему?
– Потому что эта новая блядь знает только о том, как шеф любит трахаться, – пояснил Юматов.
– Ты что сказал? – хрипло произнес Хлебалов. – Ты сказал: возьмем?
– Ну да! – кивнул Веня.
– Значит, ты ее еще не взял?
– Ну…
– Быстро своих долболобов назад! – страшным шепотом проговорил Хлебалов.
Веня схватился за телефон… И спустя минуту спрятал его в карман и сказал, глядя в пол:
– Поздно.
– Та-ак, – Хлебалов обвел своих приспешников тяжелым взглядом. – Что будем делать?
– Бабу отпустить, – тут же ответил Кочко. – А Фому надо искать. И вытягивать.
– Подчистить его надо, – хмуро пробормотал Веня.
– Подчистить надо, – с неприятной интонацией проговорил Хлебалов. – Только не Фому.
Повисло напряженное молчание. Наконец Застенов спросил:
– Кого подчистить-то, Николай Григорьич?
– Москвича, – бросил Хлебалов.
– Вы это серьезно? – спросил Юматов.
– Не уверен, что стоит это делать, – одновременно с ним проговорил Кочко.
– Я решил, – отрезал Хлебалов. – Стена! Эта работа на тебе. Не запори. А ты, – жесткий взгляд никитского «князька» уперся в бывшего опера. – Ему поможешь. Понятно?
– Понятно, – с явным неудовольствием подтвердил Кочко.
– А девку медведевскую, что, отпустить? – спросил Веня.
– Нет, – Хлебалов криво усмехнулся. – Отпустишь – Руслан тут же узнает – чьих рук дело. Поработайте с ней, может, на что и сгодится.
Глава двадцать восьмая
Назначенное неизвестным партнером место встречи Уж одобрил, и Алеша в сопровождении Монаха отправился на рандеву. Собственно, в последний момент Бессонов решил отправиться сам, но Алеша его отговорил, напомнив, что Шелехов-младший представляет для противника ценность и в живом виде, а вот Евгений – исключительно в мертвом. Бессонов согласился. И заявил, что лично возглавит группу прикрытия. Но тут воспротивился Уж, который сказал, что на избранном для «стрелки» месте вне самой шашлычной грамотно расположить группу прикрытия невозможно. Либо это будет слишком далеко, либо опытный глаз ее моментально просечет. Расположено заведение на холме; рядом, несколькими метрами ниже, – дорога, а вокруг плоская, как доска, пустошь. Так что незаметно даже Сивого со снайперкой не пристроить. А в остальном – идеальное место. Сразу видно, что профессионал выбрал.
