Владимир Колычев - Не жалею, не зову, не плачу
– Подрался с кем-то?
– Почему подрался?
– Да потому что настырный ты и характер у тебя взрывной… Знаешь, в школе после той драки на ринге я тебя зауважал. Ну да ладно… Давай все-таки за встречу!
Мы чокнулись, выпили; я закинул в рот кусочек дешевой полукопченой колбасы. Не так уж богато жил Генка, как я мог бы подумать. Криминальные авторитеты для того и беспредельничают, чтобы как сыр в масле по этой жизни кататься.
– В институте восстановиться можно, – сказал Генка.
– Я в курсе.
– Так в чем же дело?… А может, посадили?
– Нет, забрили. В армию. Два года срочной, два «сверчком»…
– Какие войска?
– Морская пехота.
– А я в десантуре служил! – оживился Возников. – Воздушно-десантный полк, разведрота.
– Я тоже в разведроте служил, старшиной был…
– Да мы с тобой, считай, братья по оружию… За это надо выпить!
Отказываться я не стал. Вошел во вкус, что называется. Не такой уж он и плохой человек, Генка Возников. И не скажешь, что бандит.
– Сейчас чем занимаешься? – спросил он.
– Да так…
– Значит, ничем… Ты в каком сейчас звании?
– Старшина запаса.
– В милиции служить не думал?
– Чего?! – всколыхнулся я.
– А что здесь такого? – нахохлился Генка. – Работа для настоящих мужчин. Я раньше в уголовном розыске работал, сейчас в шестом отделе…
– Ты?! В уголовном розыске?! – Мне показалось, что я вскрикнул, столь сильным было мое изумление.
– Был в уголовном розыске. Сейчас в шестом отделе, борьба с организованной преступностью.
– И в каком ты звании?
– Капитан милиции.
– Капитан?! Ну, ты загнул! Когда ты капитана успел получить?
Теперь я точно знал, что Генка водит меня за нос. За пять лет из армейского дембеля в милицейские капитаны – так даже в кино не бывает.
– Недавно совсем получил, в июле, – спокойно и внушительно посмотрел на меня Возников. – За особые заслуги. Могли бы орденом наградить, а присвоили внеочередное…
– Чтобы капитана получить, надо как минимум лейтенантом стать.
– Стал. В восемьдесят девятом. Средняя школа милиции. Потом уголовный розыск, здесь, в Москве. В самую гущу попал, там такие дела были, что еле выжил. Такая каша была, что на выбор – или звездочки на могилу, или на погоны. Сначала третью пулю получил, а потом третью звездочку…
– Третью пулю?
– Да, две в Афгане, одну здесь… Еще и четвертая была, но так, вскользь, по ноге… Опасная у меня работа, Миша. Особенно сейчас. Но я уже по-другому не могу…
Генка говорил ровно, без надрывов. Шрамы от ранений не показывал, как будто ему было все равно, поверю я ему или нет.
– А удостоверение покажешь? – нервно спросил я.
– Зачем? – удивленно повел бровью Генка.
– Да так… Один тут мне козырял корочками. Боюсь, что липа была.
– Кто козырял?
– Ты удостоверение покажи, скажу.
Возников пожал плечами, неторопливо поднялся, неохотно вышел в прихожую, принес и протянул мне красные корочки с золотым тиснением. Удостоверение сотрудника МВД. Внутри – фотография, печать, капитан Возников Геннадий Павлович, оперуполномоченный шестого отдела МВД. Я пытался найти признаки фальсификации, но не мог…
Генка не вытерпел, забрал удостоверение.
– Что-то я не пойму тебя, Трохин. Что-то с тобой не то.
Он смотрел на меня пристально, выцарапывающим взглядом. Глядя на него, можно было почувствовать милицейскую волну, на которую был настроен его внутренний излучатель.
– Кто тебе показывал корочки? О какой липе ты говоришь?… Зачем ты пришел ко мне, Миша?
Он говорил спокойно, мягко, но я чувствовал жесткость энергетического кольца, сжавшего вдруг мое сознание.
Генка поймал меня на психологическом приеме. Страшней всего было признаться в том, зачем я к нему пришел. Ведь я должен был его убить… Поэтому я решил умолчать о главном, прикрыв его менее значительным.
– Олег… Олег Лазарев, он мне корочки свои показывал.
А ведь я не должен был говорить об Олеге.
– Лазарев? – стал мрачным как туча Генка.
– Что-то не так? – еще больше занервничал я.
– Какие у него корочки?
– Ну, борьба с экономической преступностью…
– Он борется с преступностью?… Это очень интересно. Очень…
Генка продолжал давить на меня взглядом. Как будто он только сейчас понял, что я представляю для него опасность.
– Он же твоим другом, кажется, был…
– Был? Да, был…
– А может, ты с ним и сейчас вась-вась?
– Нет, – мотнул головой я.
– А чего глаза прячешь?
– Да нет… Слушай, ты на меня не дави, не надо! – всполошенно сказал я, энергично тряхнув головой. – Я пришел к тебе за Лизу узнать, ну, как у вас было – не было…
– Долго же ты собирался… Да и не ко мне ты пришел… Значит, Олег Лазарев с экономической преступностью борется? Он тебе удостоверение показывал…
– Да, но не так близко, как ты…
– И ты думаешь, что это липа?
– Ну да…
– А раньше ты так не думал. Почему?
– Да потому… Мы что, на допросе?
– Пока нет, но все может быть… Что Лазарев про меня говорил?
– Ничего…
– А если хорошо подумать?
Генка неожиданно смягчился, перестал давить.
– Ты, Миша, наверное, не понимаешь, кто такой Лазарев.
– Кто он такой?
– Точно сказать не могу, точной информации у меня нет, только оперативные сведения… Боюсь, что он действительно имеет отношение к экономической преступности, но с другой стороны закона. Он работает на организованную преступность. Есть в Москве одна очень серьезная группировка. Если ты не знаешь, говорить о ней не буду. Если знаешь, то сам расскажи, пока не поздно…
– Что пока не поздно?
– Все очень серьезно, Миша. Очень-очень… Если вы с Олегом в этих дебрях, то лучше выбраться из них, пока не поздно…
– Не знаю я ни про какую группировку!
Генка посмотрел на меня сурово и укоризненно. Он сомневался во мне. И правильно делал…
Я уже понял, что Генка действительно мент. А Олег мне врал – бессовестно и со злым умыслом. Показал мне фальшивое удостоверение, сбил с толку, навешал лапши на уши. Клин клином вышибают, ликвидация криминальной нечисти… Развел меня, как наивного нанайского мальчика. И продолжает играть со мной. Генка – криминальный авторитет, которого необходимо уничтожить. А ведь я бы поднял на него руку, если бы Тома по женской своей болтливости не открыла мне глаза… Но ведь я и сам хорош. Позволил себе заморочить голову. И тогда, пять лет назад, лоханулся, и сейчас. Надо было сразу с Лизой объясниться, и жил бы я сейчас с ней. А нет, с Олегом она, потому что я полный кретин. И сейчас мог бы найти ее – достаточно было сходить к ее родителям, к своей бывшей теще. Узнал бы ее адрес, узнал бы, с кем она живет, и не чесал бы себе сейчас затылок…
– А мне кажется, что знаешь, – пристально посмотрел на меня Генка.
Я знал и не знал одновременно. Не знал, что работаю на криминальную группировку, интересам которой служил Олег. Не знал, но убивал…
Как ни крути, а я убийца. И вовсе не благородный мститель, защитник униженных и оскорбленных. Я особо опасный преступник, место которому на виселице. И ни за что на свете я не признаюсь Генке, что убивал в недавнем прошлом во благо криминала и что на днях должен был убить его самого. Я же не враг себе… Сейчас мне нужно было выкручиваться из ситуации, в которую я сам себя загнал. Возможно, получится отделаться малым.
– Ничего я не знаю… Знаю только, что Олег мне говорил про тебя. Он сказал, что ты – бандитский авторитет.
Но Генка по-прежнему искал подоплеку в моих словах.
– Зачем он тебе это сказал? – допытывался он.
– Не знаю…
– Может, он хотел настроить тебя против меня?
– Может быть.
– Зачем ему это?
– Он сказал, что Лиза, возможно, с тобой. И предупредил, что к тебе лучше не соваться, убьешь.
– Хитер бобер.
– И хитрый и подлый… Лиза с ним живет. Я об этом узнал совсем недавно. Хочу с ней поговорить, а где она с Олегом живет, не знаю, поэтому к Кате пришел, может, она что скажет…
– Катя ничего не знает, – покачал головой Возников. – Лиза давно не дает о себе знать… Вот, значит, почему я бандитский авторитет. Чтобы ты Лизу не искал… И ты не искал? Поверил, что я бандит? – насмешливо и даже с оттенком презрения спросил он.
– Не искал. Но не потому, что ты бандит. Гордость заела… И сейчас я не столько Лизу ищу, сколько Олега. Поговорить с ним хочу, по-мужски…
– Понимаю, – смилостивился Генка.
Похоже, я все-таки смог убедить его, что не представляю для него опасности. И сделал я это ценой унизительного для меня признания. Фактически я расписался в собственной глупости.
– А что ты там говорил про серьезную группировку? – успокаиваясь, спросил я.
– Говорил, – кивнул Возников. – А ты должен был мотать на ус. Если Олег состоит в этой группировке, то связываться с ним крайне опасно. А он, возможно, состоит. Финансы, экономические схемы. Парень он смышленый, с образованием, такие люди в бандитских группировках на особом счету… Я бы не советовал тебе к нему соваться.
