Владимир Колычев - Бригадир. Не будет вам мира
Импровизировать Косте не пришлось. Жильца подвело не любопытство, а дурная привычка. Он вышел на балкон покурить, но не успел переступить порог, как Костя набросился на него и, не давая опомниться, нанес удар.
Это была его вторая победа над одним и тем же человеком. Первую он одержал в квартире у Кати. Это был тот самый громила с пигментными пятнами на коже, который со своим напарником приходил за ней по воле Красницкого. Костя два дня проторчал у банка «Багратион», прежде чем увидел его. Дальше была слежка, разработка, и вот они, наконец, могут пообщаться с глазу на глаз.
Правда, пигментный открыл глаза не сразу. За это время Костя и квартиру осмотреть успел, и пленника связать. Дома, кроме них, никого, ремни на запястьях у жертвы крепкие. И паяльник у Кости есть: он же знал, куда и зачем идет.
К тому времени, как жертва пришла в себя, Костя успел стянуть с него штаны. И паяльник разогрел, и канифольного дыму напустил.
– Эй, ты кто такой? – спросил пигментный, пытаясь высвободить руки из пут.
Он лежал на полу, на животе, и ему непросто было разглядеть Костю, который сидел в кресле.
– Базальт я. Ты меня знаешь. Я тебе однажды уже навалял. Ты тогда за Катей неудачно зашел. А потом у тебя был удачный заход. Вы меня с моей хаты выманили, а ее к рукам прибрали. Нехорошо вы тогда поступили, очень нехорошо…
Костя сунул паяльник в баночку с вазелином.
– Тьфу ты, ну и вонь!.. Как ты думаешь, с канифолью лучше войдет, чем с вазелином?
– Эй, ты чего? – задергался пигментный.
– Ну, ты же Катю опустил. Теперь я тебя опускать буду…
Диктофон еще не включен, но к записи готов. Сейчас Костя пробудит в пигментном жажду покаяния, и можно будет нажимать на красную кнопку.
Но красная кнопка была еще и на видеокамере, которую Костя вдруг заметил в тумбе под телевизором. Она стояла на полке возле видеомагнитофона, и Косте ничего не стоило взять ее в руки.
– И опущу тебя горячо, и на пленку все сниму… Тебе больно будет, а мне смешно. Ты же смеялся, когда меня развел. А хорошо смеется тот, кто смеется последним…
– Тебя босс твой развел!
– Кто меня развел? – включив диктофон, спросил Костя.
– Босс твой.
– Кто конкретно?
– Карп тебя развел.
– Ну, нашел чем удивить! Карп мне сам в этом признался. С Карпом я уже разобрался, осталось тебе предъявить. Но с тобой я торопиться не буду…
Костя снова сунул паяльник в баночку с вазелином.
– Воняет, да? Придется потерпеть. С вазелином все-таки лучше будет…
Костя не выключал диктофон, да это и ни к чему. Ненужные и неудобные моменты он потом просто вырежет.
– Эй, ты чего? Не надо! – задергался пленник.
Костя не зря стянул с него штаны. Голая задница более чувствительна к остроте момента. Тем более, когда «момент» этот еще и раскален докрасна.
– Как тебя зовут?
– Александр.
– Надо, Саня, надо… Фамилия?
– Сквалыгин.
– Паспорт твой где?
Паспорт находился в пиджаке, там же Костя нашел и фальшивое ментовское удостоверение на некоего Михеева.
– Так, Сквалыгину с вазелином, Михееву с канифолью. Так нормально будет?
– Слушай, зачем тебе все это? Ты же не извращенец, нет?
– Нет, не извращенец, – усмехнулся Костя. – Я обычный садист без всяких там отклонений. У меня и справка есть. Хочешь, покажу?
– Не надо.
– Вот и я думаю, зачем бумажку показывать, когда делом доказать можно… Слушай, у тебя зеленка есть?
– Зачем?
– Ну, потом зеленкой хорошо будет залить. Или йодом. Чтоб заживало быстрей. Видишь, какой я гуманный… Значит, Сквалыгин твоя фамилия, да? Сквалыгин Александр Георгиевич.
– Да.
– На кого ты работаешь?
– На Тяглова… Тяглов у нас начальник. Сергей Тяглов.
– А Тяглов на кого работает?
– На Незлобина. А Незлобин – на Красницкого. Он у него начальник службы безопасности…
– Кто Катю похитил?
– Ну, Карп… Карп нам в этом помог… Двое от него были, с Катей подъехали. Мы ее потом на квартиру отвезли…
– Адрес квартиры?
– Это в Сокольниках.
– Адрес?! – заорал на Сквалыгина Костя.
Тот назвал улицу, номер дома и квартиры, но не факт, что информация верная. Но Косте гораздо важнее было узнать, кто стоял за похищением Кати. И он это узнал.
– Ты работал на Тяглова, Тяглов – на Незлобина, а Незлобин – на Красницкого, так?
– Так?
– Значит, Катю похитили для Красницкого?
– Да.
– Что да?
– Катю похитили для Красницкого…
Костя проверил кассету в видеокамере, включил запись, направил объектив на Сквалыгина и заставил его повторить последнюю фразу.
Все просто. Катя узнает Сквалыгина, вместе со Спартаком выслушает его признание, и тогда им обоим станет ясно, что Костя ни в чем не виновен. Тогда его оставят в покое. Он сможет начать с Катей все сначала. Она простит Костю и, возможно, снова примет его ухаживания.
– Потом что произошло?
– Ничего. Незлобин позвонил, сказал, что Катю нужно возвращать брату; ну, мы ее и вернули…
– Кто ее вернул, ты?
– Да.
– Я так понял, тебе с канифолью больше нравится.
– Ну, не лично я…
– Почему не ты?
– Я не знаю. Кого Тяглов назначил, тот и повез…
– Не мог ты Катю увозить. Потому что Катя тебя в лицо знает. А дело так нужно было провернуть, чтобы меня подставить… Или нет?
– Про тебя не знаю, а Красницкого нужно было выгородить…
– Выгородили?
– Вроде того…
– Ну и что, Красницкий успокоился? Больше на Катю не дергается?
– Нет. Он же умный человек, он понимает, что с ней лучше не связываться. Зачем ему конфликт с законным вором из-за какой-то бабы?
– Не человек он, а козел. Умный козел… Ничего, я еще встречусь с ним на узкой дорожке. Так ему и передай… Хотя тебе лучше с ним не встречаться. Я тебя Спартаку сдам, а он Красницкому предъявит. Ты крайним и окажешься. Я на тебя и цента не поставлю. Так что мой тебе совет: сваливай из Москвы, да так, чтобы тебя долго и безуспешно искали… Хотя можешь и остаться, мне тебя совсем не жалко.
Костя вырубил Сквалыгина, развязал его и вышел из квартиры через входную дверь. Диктофон и кассету из видеокамеры он уносил с собой. Ему нужна Катя, поэтому он готов оправдываться перед ее братом.
В прошлый раз после встречи со Спартаком он едва ноги унес. Но все-таки готов свидеться с ним еще раз.
* * *Новость созрела еще ночью, но узнал о ней Спартак только утром. Вот и возник вопрос.
– Почему не разбудил? – сурово смотрел он на начальника личной охраны.
– Так вы же спали, – растерянно моргнул Еремей.
– Это не важно. Если дело касается Кати, то буди меня хоть посреди ночи… Значит, Алексей Аркадьевич у нас проклюнулся?
– Да, Юра звонил, сказал, что стриптизерша про него говорила. Какой-то парень к ней подходил, сказал, чтобы она этих придурков отвлекла, ну, Юру с Геной…
– Может, этот придурок опять что-то не так понял?
– Да нет, Герц еще звонил. Был какой-то парень, который стриптизершу запряг. Он по телефону с Алексеем Аркадьевичем разговаривал…
– О чем?
– Ну, обещал, что все в порядке будет…
– Какой уж тут порядок… Ладно, давай звони Герцу, пусть подъезжает, лично с ним поговорю.
– Хорошо… Да, тут еще этот к вам пожаловал, ну, беглец наш, – плотоядно улыбнулся Еремей.
– Какой беглец? – не понял Спартак.
– Ну, Базальт… Мы у него диктофон забрали, кассету от видеокамеры. Типа, он Катю не похищал…
– Где он?
– Под замком. На этот раз мы его по всем правилам захомутали, не вырвется…
– Я не понял, он сам пришел или ты за ним по лесам гонялся?
– Ну, сам, – потускнел Еремей.
В ту злополучную ночь ему досталось больше всех. Костя, выскакивая из багажника, ударил его костяшками пальцев по горлу, Еремея потом долго откачивали. Потому и зол он на Костю. И так бы хотелось ему самому поймать этого беглеца, да не судьба. Костя сам к нему пришел, но если это и победа для Еремея, то вовсе не блестящая.
– Сюда его давай… Хотя нет, сначала запись давай прослушаем.
Еремей включил трофейный диктофон на воспроизведение, и Спартак узнал о существовании некоего Сквалыгина, который утверждал, что вина за похищение Кати лежит на Красницком. А кассета из видеомагнитофона позволила ему посмотреть на этого обличителя. Сквалыгин лежал на полу, со связанными руками. Видно, Базальту пришлось потрудиться, чтобы развязать ему язык.
Только затем привели Костю. Со связанными руками, с заклеенным ртом. Спартак внимательно посмотрел на него. Лицо вроде без синяков, но Еремей мог сделать ему прямой массаж брюшной полости, следы от которого, как правило, остаются за кадром.
Костя понимал, что ситуация для него как минимум неблагоприятная. Но смотрел на Спартака без страха и смущения. Видно, что парень этот – крепкий орешек. Такому ствол ко лбу приставляй, он будет улыбаться. Спартак мог ошибаться в своем суждении, но проверять его не хотелось. Косте и без того досталось.
Он велел развязать пленника, а рот расклеил ему собственноручно.
