В Буэнос-Айресе - Александр Афанасьев
И сейчас — именно на Кредера возложили неприятную миссию сообщить украинцам, представителям диаспоры что все кончено.
— Слушали?
— Да, слушали.
— И?
Второй собеседник отпил кофе, перед тем как продолжить:
— Решение отрицательное.
Первый собеседник стукнул кулаком по столу.
— Твою мать!
— Не матерись. Ты не в Москве.
— Боб, как они не понимают. Ситуация один к одному. В Киеве идет ползучий реванш русофилов. Ситуация на грани. Украинский национализм ищет точки консолидации и идеи — и не находит их. Доверия к политикам нет ни на грамм — к любым политикам. Идеи осквернены и растоптаны. Но одновременно с этим — в стране появилась огромная база молодых хлопцев, имеющих боевой опыт. У них оружие, они озлоблены — но они не знают, кому и во что верить.
— И что?
— Как что?! Если мы сейчас создадим террористическую группировку наподобие украинской ИРА, если она совершит две — три резонансные акции — далее все пойдет само собой. Национально ориентированная молодежь Украины получит новый смысл — террор против России. Мы уже не будем иметь к этому отношения.
…
— Надо восстановить городской терроризм. Надо чтобы в Москве были взрывы в кафе, убийства политиков, просто безадресные убийства. Русские должны страдать, мать твою! Разве не для этого есть ЦРУ?
Второй собеседник снова отпил кофе
— Нет, не для этого — сказал он — это неприемлемо.
— Но почему?
— Решение принято на высшем политическом уровне. Наш главный противник отныне не Россия, а Китай. Стратегическое положение в мире изменилось. Мы не можем позволить себе вражду с Россией, мы не можем себе позволить и ее радикализацию. Любой левый проект в России — а он возможен — автоматически толкнет ее в объятья Китая. Мы не можем допустить этого. Поэтому принято решение сворачивать все существующие программы по борьбе с Россией и продумывать новые подходы.
— Какие подходы…
— Это не мое дело. Но это официальная политика, и я — обязан действовать в соответствии с ней. Если я буду проводить самостоятельную политику — это будет расценено как государственная измена.
— А мы? Как же мы? Вы нас бросаете. После того что мы для вас сделали.
— Не суетись. Мы поможем вам договориться на приемлемых условиях с русскими. Они пойдут на контакт.
— На приемлемых условиях… когда все только начиналось, вы нам говорили совсем о другом. Что мы маяк демократии. Что через нас вы надеетесь изменить и Россию…
— Хватит, Василий. Россия оказалась намного сильнее, чем мы думали. Упорства им не занимать. Но теперь они умеют играть в игры в экономике. Мы их недооценили. Я сам дал разведывательную оценку по России, за которую мне стыдно до сих пор.
…
— Мы столько для вас сделали…
— Правда? Например, продали в Северную Корею двигатели для их ракетной программы? Или завод по производству авиадвигателей большой мощности — в Китай?
…
— Заметь, Василий, вас не только никто не наказал за все за это. Скандалы замяли. Но это — пока вы с нами. Если нет — реакция будет совершенно другой, учти это. Ваш режим — совершил достаточно, чтобы большинство из вас село на скамью подсудимых в Гааге. Итак — вы с нами или нет…
— Не ожидал я…
Американец, опытный агентурист, понял что самое время сбавить обороты
— Я тоже не ожидал, Василь. Поверь, я все сделал, чтобы продвинуть твой проект. Даже с угрозой своему карьерному положению.
— Русских надо убивать сейчас. Сейчас!
— Если Россия развалится — большую часть того что образуется на ее основе захватит Китай. Мы проводили математическое моделирование — иных вариантов нет. Только прямая военная оккупация силами НАТО — и последующий Ирак в квадрате, если не в десятой степени. У них есть оружие массового поражения. Если оно начнет расползаться по миру — миру конец. Мы должны быть реалистами, Василий.
Украинец резко встал.
— Я не хочу быть реалистом. Я мечтатель.
— Василий…
— И не зови меня так больше. Меня зовут Василь.
…
Американец проводил пошедшего на выход американца. Потом — достал криптофон, включил защиту, набрал номер.
— Сэр, это Боб. Не отвлекаю?
— Нет, тут… щас, минутку…
В трубке послышались странные звуки.
— Теперь говори. Черт, эта с…а из второго калифорнийского. С. а недотраханная. Я думал, она на самом деле лесбиянка. Но чего не сделаешь ради бюджета на следующий год. Говори.
— Сэр, у меня проблемы с моим источником.
— Которым.
— Из Чикаго. Тем украинцем. Он стал неуправляем.
— Твою мать, Боб. Сейчас совсем не время.
— Знаю, сэр.
— Что предлагаешь?
— У него бизнес — кэбы[15] в Чикаго. Было бы неплохо проверить его водителей — все ли имеют право на работу в США.
— Хорошо. Но на это надо будет время.
— Я понимаю, сэр
— Думаешь, этого будет достаточно?
— Да, сэр. Надо напомнить им кто хозяин. Потом все будет нормально.
— Ценишь свои источники, а, Боб
— Они мне не без труда достались, сэр.
— Это хорошо. Это правильно.
В трубке снова раздались странные звуки
— Ладно, мне пора идти. Хорошо, что в комиссию по бюджету Конгресса не попали еще педики, а, Боб. А то что бы пришлось делать?
— И то правда, сэр.
— Держи меня в курсе.
В трубке раздались гудки.
Чикаго, штат Иллинойс. Северо-западный пригород. 14 марта 2018 года
Украинская диаспора в США насчитывает по разным оценкам от миллиона до трех с половиной миллионов украинцев. Если последняя цифра верна — это один процент населения.
Два главных города расселения украинцев — это Нью-Йорк и Чикаго, но если в Нью-Йорке живут украинцы в основном с центра и юга страны — Брайтон-Бич населен выходцами с Одессы — то в Чикаго находится мощная община западных украинцев. Она контактирует с расположенной по соседству украинской диаспорой в Канаде и в целом представляет собой мощную силу, с которой вынуждены считаться политики.
Нельзя сказать, что американские и канадские украинцы какие-то заговорщики, которые только и думают, как бы сделать чего-то дурное. Проблем две: первая это то, что Украина
