Братский круг 3 - Вячеслав Юшкин

мы вышли в океан. Маршрут наш лежит вокруг Африки и далее по Индийскому Океану к Австралии. Что сейчас знают о Австралии немного совсем немного. Жизнь идет вдоль берега. Внутри континента ничего не исследовано. Основное население это каторжники и конвой. Фермеров совсем мало. Но кроме сельского хозяйства, есть и животноводство. Много всякой ядовитой фауны и опасностей много. Жизнь очень яркая, но не долгая. Есть в Австралии и аборигены, но они не играют никакой роли в жизни колонии. Мы каторжники или пилим лес, там огромные имеются джунгли. Или работаем на фермах у тех фермеров, которые имеют деньги купить нас для работы на полях. Не знаю, что и лучше пахать на поле или пилить джунгли. Наверное, всё-таки пилить джунгли. Больше возможностей. Но до этого времени — впереди целая жизнь, плавание по океанам и борьба за выживание на корабле. Нас бывших бродяг здесь не так и много, больше уголовников которые стали собираться в стаи. Крысы они есть крысы. Как я стал бродягой, у меня забрали мой арендованный участок земли, там на этой земле построили фабрику. И у меня не осталось возможности заработать на жизнь и тогда я пошел ближе к городу и по дороге умерла моя жена и дочери и меня самого в город не пустили, арестовали и судили, и приговорили к ссылке на каторгу в Австралию. Уголовники же и не желали никогда работать и заниматься честным трудом — они как жили за счет простых людей, так и здесь явно собираются жить за наш счет. Когда загоняли в трюм то каждому дали по куску хлеба и немного соли. Свой хлеб эти крысы проглотили сразу и теперь отнимают у остальных. Действуют они группами по пять — шесть человек и один человек не справиться с ними и остается без хлеба. С ними пытаются договориться, но это бесполезно. Меня, когда вели в трюм на минуту бросили без внимания и вытащил из доски корабельный гвоздь. Искал, хоть какое-то оружие, попался мне гвоздь, и я его прихватил. Получиться из него сделать заточку — хорошо, но и так гвоздь большой и уже сейчас может быть опасным оружием. Так я не успел съесть свой кусок хлеба, ко мне уже направляются пятеро. Уголовники они создания интернациональные. Они похожи друг на друга несмотря на то, что из разных стран или народов. Вихляющая походка и потуги запугать с первой секунды общения. И нанесут удар улыбаясь тебе, как лучшему другу. Знаю я эту крысиную породу. Жду. Идут ко мне. Улыбаются и вот начало беседы- друг поделись хлебом, видишь у тебя его много, у меня уже нет. И с улыбкой ко мне и я не жду удара и не отвечаю на эти речи. Нет даже смысла разговаривать, ты уже должен. Независимо от действительности. Зажимаю гвоздь в кулаке и бью в висок этой крысе, которая первая подошла ко мне, и крыса падает. В районе виска самое тонкая кость черепа. Я пробиваю череп и гвоздь свободно проникает в мозг крысе. Крыса оседает на палубу трюма. Затихает. Остальные крысы в шоке и стоят не зная, что теперь делать. Я достаю из черепа крысы гвоздь и делаю шаг в направлении остальных участников этой группы. Они не ждут когда я смогу приблизится на расстояние удара и кидаются в рассыпную. Я не бегу за ними. Склоняюсь к трупу и перетряхиваю его мешок и карманы. Мешок забираю себе, в карманах у него пусто. Один из обобранных уголовниками бывший крестьянин стоит рядом, показываю ему рукой н труп и приказываю — раздень, одежду собери в узел и найди место в трюме, где мне постелешь постель. И даю ему пол куска своего хлеба. Том /так зовут этого бывшего крестьянина и теперь бродягу/ раздевает труп и относит эти тряпки к тому месту, где я решил устроить себе постель. В трюме нет нечего напоминающего постель или кровать или нары. Мы можем спать как, как нам удобно. Пока Том устраивает постель к мне подходит ещё пара бывших крестьян и почтительно обращаются ко мне- сэр возьмите нас в свою компанию. У нас нечего нет, но будем верно служить. Указываю им место около своего. Они сгоняют тех, кто успел раньше там устроиться и теперь они устраиваются рядом со мной. Те, кто был там ранее уходят без споров. Группа всегда больше одного человека. И я продемонстрировал всем, что не стану мириться с насилием. И не буду отдавать свою пайку — кому-либо. И теперь, когда у меня три человека в компании с моим мнением надо считаться. То, что уголовники разбежались сейчас, ещё не о чем не говорит. Будет ещё и попытка отомстить и попытка приручить. Это только начало длительной и кровавой войны. Но у меня оказалось холодное оружие, и я не стал мириться с теми условиями, в которые меня хотели поставить. И думаю, обратка мне прилетит ещё сегодня если не прямо сейчас- ко мне целеустремленно идут двое уголовников. Эти уже более подготовленные идут с ножами и не будут разговаривать. Вот только и моя компания тоже готова к схватке. Они идут по одиночке, каждый вдоль своего борта трюма, и мы их встречаем из-за спины. Я стою и демонстрирую полное безразличие, и они атакуют и попадают сами в капкан. Каждый из них попадает в руки душителей. Удавку можно изготовить очень быстро, и я ждал нападения, и мои компаньоны стояли так, чтобы оказаться з спиной атакующих. Дальше всё просто — шаг за спину и удавка на горло и всё впереди вечность. Но основная схватка будет ночью. Вечером будет потушен фонарь и на ночь трюм не будут освещать. Будет полная темень. Драться будем во тьме. Но они ещё не знают, я вижу ночью, как кошка и фонарь мне не нужен. Есть ли у крыс такие мне неизвестно, но значит будет мне сюрприз если есть у них тако человек с ночным зрением. Фонарь потушили и сбросили вниз несколько бочек — это будут параши, емкости для отходов человеческой жизнедеятельности. Бросали эти бочки в темноту на головы людей, но мы для команды нелюди. Это такая шутка от матросов. Ночь настала, наступил день в стране дураков или каторжников, что практически одно и то же. Своих я проинструктировал и рассказал, куда бить в случае необходимости. Они будут бить наугад я буду бить уже видя, кто и где. Действительно нашлись у крыс и люди с ночным зрением, этих надо выбить в первую очередь. Шло к нашему сектору четверо с ножами в руках. Ножи они даже не прятали были уверены, что в темноте они порежут всех безнаказанно и попали как кур в ощип. По моей команде моя компания встала и пошла в перед к этим четверым уголовникам. Те опешили и пока они принимали решения и планировали бой, я был уже рядом и наносил удары. Я успел завалить двоих и подхватив ножи в качестве трофеев отошел за линию моей компании. Затем оставив себе только один нож, я передал нож и корабельный гвоздь своим товарищам и снова пошел в атаку и пока уже встречали меня мои компаньоны прошли вперед и ударили наугад, и попали в одного из нападавших, теперь оставшийся один в живых уголовник повернулся к атакующим с фронта и перестал следить за флангами, за что и моментально поплатился. Я его зарезал. Все четверо нападавших были мертвы и у нас теперь появилось оружие. Конечно, самодельные ножи в качестве оружия не особо котируются. Но в трюме ничего другого не было. Трупы мы скинули в бочки, которые использовались в качестве параши. Наступило утро — открыли люк над трюмом и предложили вытащить и опорожнить параши. После ночного боя около меня уже терлось с десяток желающих попасть в мою компанию. Это были бывшие крестьяне, потерявшие и землю, и семьи и теперь они были каторжники. Но они не были крысами и хотели остаться людьми. Том назначил добровольцев и параши вытащили на палубу и вылили их содержимое за борт. Мертвецов осмотрели и выкинули туда же за борт. Никаких церемоний не устраивали. Похорон не было просто выкинули за борт, и сопровождающие корабль акулы получили свой завтрак. Сухари скинули мешками по счету на всех в одной таре. Один бочонок с водой тут уж кому хватит. Мои успели первыми и потому сухари и воду делили на всех. Как не витийствовали уголовники — и сухари и воду поделили поровну. Обитатели трюма поделились на две части. Профессиональные уголовники и бывшие крестьяне, попавшие на каторгу по обвинению в бродяжничестве. Что бы занять людей и отвлечь от тяжелых мыслей я дал команду чистить