Сергей Самаров - Закон ответного удара
Все они были в бронежилетах. Игорь уже видел такие среди трофеев и слышал, что разрабатываются бронежилеты для Советской Армии, но когда их еще разработают…
– Ап-п! – негромко подал Игорь команду, но сам не встал, потому что он находился прямо против поднятых стволов, и придержал за плечо готового вскочить капитана Тана.
Спецназовцы поднялись, казалось, из-под земли. По крайней мере точно из-под нее выбрался Толик Сохно, потому что он встал и оказался сразу между тремя американцами. Но ни одного выстрела громыхнуть не успело. Ножи действовали на такой дистанции быстрее пули. Здесь мог бы спасти пистолет, который был у негра-сержанта, но гигант-сержант тащил еще и тяжелый пулемет.
– Собрать документы! – скомандовал Игорь. – Бронежилеты… И нам сгодятся. Проверить, нет ли живых. Никто не должен знать, что здесь русские. Сухой паек захватите.
Сам он склонился над сержантом. Стараясь не испачкаться в крови, он вытащил из-под гиганта планшет, но рассматривать карту сразу не стал. Уходить надо было скорее. Наверняка рядом есть другие посты, которые слышали пулеметную очередь.
– Быстрее, быстрее…
– Это мой клиент… – Сохно подошел сбоку, спрятал аккуратно вытертый нож и стал расстегивать на сержанте бронежилет. – Себе, командир, сам добывай…
– Жалко, что уши такой не закрывает, – не удержался Игорь, чтобы не подколоть лейтенанта. Тот ходил с заклеенными пластырем щекой и ухом после пулеметной очереди с вьетнамского вертолета. Пластырь специальный – спецназовский, зеленого цвета, и выглядел со стороны простой маскировкой.
Бронежилеты отмыли в первой же луже и быстро примерили на себя. Подошли, хотя и добавили лишнюю тяжесть. Но они все же создавали чувство большей защищенности и не сразу поэтому надоедали.
Еще через полчаса напоролись на второй пост, но Краснов обнаружил американцев раньше, чем они его, и Игорь жестом подал команду – обойти стороной.
Третий и четвертый посты обошли так же внешне легко и тихо. Но сколько же постов было впереди? И тогда Игорь решил не выходить на тропу вообще, поскольку джунгли в этом месте давали возможность передвигаться более-менее свободно, и стал выбирать направление по компасу.
Тан выглядел угрюмым и обеспокоенным. Исчезла его всегдашняя немного загадочная улыбка.
– Командир, – обратился он к Игорю во время короткого привала. – У тебя есть возможность передать радиограмму? Прямо сейчас, пока время у нас еще чуть-чуть есть?
Игорь подозвал Кордебалета.
– У Тана к тебе вопрос.
Тан повторил.
– Чрезвычайный вариант. Передача на спутник. – Шурик, который был в группе не только шифровальщиком, но и радистом, посмотрел на часы. – Через сорок минут можно.
– Можно попробовать убрать отсюда американцев. Я не гарантирую, но попробовать можно. – Тан излучал таинственность.
– Кому радиограмма? – поинтересовался Игорь.
– Товарищу Лисовскому…
Игорь мысленно присвистнул, вспомнив человека с очками-линзами.
– Он что, такой влиятельный человек, что в состоянии отозвать американцев? Может быть, и войну прекратить сможет?
– Он может дать им ложную информацию.
– Это поможет, если у американцев силы здесь небольшие. Но, насколько я знаю, здесь стоит корпус морской пехоты.
– Дело в другом… Кое-кто из больших американских начальников заинтересован, чтобы в районе не было лишних людей, когда мы там появимся. Это вопрос денег, а деньги для американцев значат много.
– Они знают, что мы здесь? – удивился Игорь.
– Нет. Но они захотят дать возможность пройти тем людям, которых мы встречаем.
Тан отвечал на вопросы без желания, но он понимал, что Игорь не даст ему связаться с Лисовским, не зная ситуацию. И потому объяснял.
– Понятно. Готовь текст. Кордебалет зашифрует. Только предельно коротко, чтобы нас не засекли.
Шурик кивнул, достал блокнот и приготовился записывать текст под диктовку вьетнамского капитана.
Само шифрование короткой радиограммы заняло всего несколько минут. Шурик не пожелал работать у всех на глазах – инструкция такая, и ушел за ближайший куст, достал перешифровальные таблицы. Пятизначные группы цифр выстроились в короткие колонки.
После этого достал из ранца миниатюрную, размером с книгу, радиостанцию «Баклан» с приставкой для изготовления перфоленты. Набил цифры на перфоленту, зарядил радиостанцию, настроил ее и многоумно поднял указательный палец, показывая на небо, – стал ждать времени, когда спутник войдет в сектор устойчивой радиосвязи.
Радиостанция числилась в новинках техники и не требовала навыков профессионального радиста. Считывала сама перфоленту, переводила ее в радиосигналы и выбрасывала их в эфир. При этом работала на быстродействии. Вся передача занимала лишь несколько секунд, и уловить ее в эфире, а тем более запеленговать место передачи, практически было невозможно. Уже там, на месте приема, радисты запишут ее на восковой диск, потом диск включат на медленной скорости, и тогда только смогут прочитать радиограмму и передать ее шифровальщику. «Баклан» не требовал даже растягивания антенны. В принципе, такую радиостанцию можно подготовить к передаче, положить в карман и выйти на улицу. И там в нужный момент нажать клавишу. И все. И никто никогда не узнает, что человек, вышагивающий не спеша по бульвару, в этот момент передает шифрованную радиограмму. Для мобильных групп «Баклан» оказался незаменимой подмогой.
…Уже на следующее утро они ощутили значимость и вес Лисовского в том большом и далеком от них и от их понимания мире. Снова застрекотали и залетали вертолеты. Только теперь уже не маленькие наблюдательные, а тяжелые военно-транспортные вагоны-вертолеты. Должно быть, пришел приказ сверху, из Сайгона – американцы снимали свой десант…
Только Игорь почему-то не слишком обрадовался, хотя такой поворот вещей убрал многие трудности. Он чувствовал, что с Лисовским ему еще предстоит встретиться и встреча эта будет не совсем приятной…
* * *– Помотался я за эти годы… – сказал Сохно с мазохистской чувственностью.
После первой ударной дозы он налил в стакан на удивление мало, не по-армейски даже, и не торопясь выпил. И даже закусил долькой лимона, положенной на ломтик копченой осетрины. Тарелку с нарезанным хлебом отодвинул.
Игорь пить не стал – за рулем в чужом городе лучше не злоупотреблять доверием ГАИ, но кусок осетрины все же съел за компанию. Очень уж редкая для него самого и для его пенсионного бюджета закуска.
– Кордебалет командиром группы был – по твоим стопам пошел. Сначала вообще небольшая группа – шесть человек и две машины – бортовой «КамАЗ» и «уазик». Задача всегда однозначная. Нам дают кое-какие сведения, мы разбираемся, передаем данные для суда, суд выносит приговор, и мы своими методами приводим его в исполнение. Но все строго, по закону. Почти… Обязательно разбирались, не на чужой территории. Тоже почти… А если влипли бы – об этом договаривались сразу, при формировании – от нас отказываются.
– Знакомо! А ты, случаем, не знаешь, почему Кордебалет меня не пригласил?
В голосе его слышалась даже некоторая обида: раньше необходим был отец-командир, теперь выросли, сами с усами, обойтись решили. Более того, Кордебалет даже не сообщил, что Сохно тоже в его группу входил.
Сохно глянул лукаво. Налил еще немного водки, поднял и посмотрел на просвет перед окном, словно любовался жидкостью.
– Только поставили парня командиром отдельной мобильной группы, а он суетиться, как студент, начинает. Так? И своего бывшего командира еще зовет – няньку, сам, говорит, не справлюсь, умом не вышел. А он, между прочим, майор! Ты кем был, когда группу принял? Старлеем… Так?
Игорь закивал:
– Резонно. Принимаю. А то я год назад голову ломал, только не догадался сам. Можешь дразнить меня эгоистом. Давай дальше…
– Слушай дальше, эгоист…
* * *Конец февраля – начало марта 1995 года.
Стоило свернуть в сторону от тонкой асфальтированной дороги, как увязнуть рисковали по уши. Грязь стояла непролазная. Мокрый мартовский снег сменялся дождем, дождь – мокрым снегом.
В развалинах Грозного завязла, как в грязи, и Российская Армия. Контролировать всю республику ей было не по силам.
Группа базировалась в небольшом двухэтажном здании недалеко от центра города. Один из верхних углов частично развален выстрелом из гранатомета, крыша провалилась, и в комнате постоянно держалась сырость. Комнату использовали вместо туалета, потому что и помещение под ней, по причине протекаемости, для использования было тоже совершенно непригодно.
Им выделили две комнаты на втором этаже – в противоположном конце коридора. Остальные занимали какие-то отделы местной комендатуры. Маскировались в группу материально-технического обеспечения бронетанкового полка и носили непривычные мундиры с непривычными эмблемами. Спали здесь же на принесенных с каких-то развалин кроватях. Немного помародерствовали и нашли матрацы, подушки и одеяла. Быт на уровне обороняющегося Сталинграда.
