Данил Корецкий - Время «мечей»
– Но вы же не за этим меня сюда привезли?!
– Именно за этим! Откуда у вас деньги на операцию?
– Гм… Я это… Собрал у родственников…
Полковник снова усмехнулся.
– Разве Руслан Джебраилов ваш родственник?
«Знают, все знают! Теперь точно пропал!»
– За что руководитель диверсионно-террористической банды дал крупную сумму участковому инспектору полиции? Почему разрешил вам в форме находиться на провокационном сходе граждан, который он же и организовал, чтобы дестабилизировать обстановку в районе? Почему вы выступали так, как выгодно «лесным»? Какие еще услуги вы оказываете бандитам?
От этих вопросов у Саидбека вновь горло сжало спазмом.
– Э-э-э… Ни… Никаких… Он просто… А на сходе… Куда мне деваться? Так сделаешь – убьют, не так – опять убьют…
– То есть, на суде вы скажете, что так называемый амир Камринского джамаата Руслан Джебраилов по прозвищу Оловянный просто так, от чистого сердца, дал вам десять тысяч долларов? Вряд ли в это поверит даже ваш адвокат… И десять лет вам обеспечено!
Саидбек начал понимать, что разговор этот затеян неспроста. Если бы его хотели посадить, то просто отправили бы в камеру, а потом обыкновенный следователь – старлей или капитан провел бы допрос и получил признательные показания. Похоже, высокопоставленный полковник склоняет его к сотрудничеству…
– Я понимаю, что в это трудно поверить! – горячо заговорил он. – Но я готов доказать, что не имею никакого отношения к бандитам!
Полковник проявил заинтересованность.
– Как вы это докажете?
– Я готов помогать вам во всем, что в моих силах…
Нижегородцев снял очки и потер переносицу. Саидбек рассмотрел, что глаза у него не ужасные и не испепеляющие, а усталые и красные, как будто в них попал песок.
– Вы готовы помочь нам обезвредить Оловянного и его ближайших помощников?
Саидбек растерялся.
– Но как я это сделаю?! Я же действительно не поддерживаю с ними отношений и не знаю их планов! Они постоянно меняют места ночевок, у них везде шпионы, которые предупреждают обо всех передвижениях войск и спецподразделений!
– От вас требуется свести меня с кем-нибудь из их окружения! – Нижегородцев наклонился вперед, вглядываясь через темные очки в бледное лицо младшего лейтенанта. – С тем, кто не запятнан тяжкими преступлениями и готов порвать связь с бандитами!
Саидбек погрузился в тяжелое раздумье. Он действительно не представлял, кто из приближенных Руслана может выполнить такую роль. Абрикос? Этот… депутат Магомедов? Тот угрюмый худой парень, который ездит с ним последнее время? Да нет, ерунда! Как к ним подступиться?
– Вряд ли такое возможно, – он развел руками. – Они все заодно. И все в крови!
– Подумай, лейтенант, подумай! Ты же лучше меня знаешь жителей, знаешь местную специфику… Напряги мозги! – настойчиво, как заклинание, повторял полковник. – Это твой шанс искупить вину! Ты сразу уйдешь отсюда, даже мясо не успеет испортиться! Никто ничего не узнает, даже твое начальство! А деньги Оловянного останутся у тебя и пойдут на благое дело – лечение Мариам!
И вдруг Саидбека осенило!
– Есть такой человек! – воскликнул он. – Зарема из Камров! Она ненавидит этих бандитов! И имеет доступ к матери Оловянного! А Абрикос ходит к ней в дом!
Он рассказал все, что знал о Зареме и происшедших с ней событиях. Нижегородцев внимательно слушал и карандашом делал пометки в своём блокноте.
– Пожалуй, это то, что нужно, – сказал он, когда Саидбек замолчал. – Устрой мне встречу с ней. Надо сделать так…
Закончив инструктаж, полковник встал.
– Все понятно?
– Так точно! – ответил повеселевший Саидбек.
– Сейчас тебя проводят до выхода. Расскажешь всем своим, что тебе предлагали попробовать поступить в пограничный институт, и ты пообещал подумать. Наши кадровики это подтвердят.
Нижегородцев протянул ему руку и совсем не страшно улыбнулся.
Сибирская тайга
Вездеход возвращался в рабочий поселок. Карим всю дорогу молчал и, морща лоб, что-то напряженно обдумывал, Мончегоров тоже сидел молча и, насупившись, смотрел в пол. Совершенно ясно, что официальное извлечение заряда из законсервированной шахты выглядит совсем по-другому. И никакие межправительственные соглашения здесь невозможны, ибо международное право запрещает распространение ядерного оружия за пределы атомных держав. Тем более, что Казахстан не входит в «ядерный клуб»… Но зачем Кариму и тем, кто за ним стоит, этому, как его… Наби! – атомный заряд?!
Тем временем Рустам наполовину влез в кабину и возбужденно переговаривался с Володей.
– Я раз в зоопарке был, белого медведя видел. Огроменный! Вот он, когда на задние лапы встанет, до такой высоты, как здесь, дотянется… Но откуда здесь белый медведь?
Володя только пожал плечами.
– Еще огроменные в Америке водятся… Гризли называются!
– А ты что, и в Америке был? – с иронией спросил водитель.
– Да не, откуда? В кино про индейцев видел…
– Кино – это достоверно, – усмехнулся Володя. – Особенно про индейцев!
– Хорошо, если он один такой… А вдруг все?
– Степаныч должен знать. Слышь, Степаныч!
Мончегоров находился в тяжелой задумчивости. Он понял только одно, что влип в скверную историю. И не представлял, как из нее выпутаться. В голову ничего путного не приходило. Надо как-то связаться с Докукиным и уточнить у него – что к чему… Только как? Позвонить сыну, чтобы тот через Интернет нашел старого друга? А как Сашке позвонить?
– Степаныч! Заснул, что ли?
Заслуженный мелиоратор тряхнул головой и вынырнул в тревожную действительность.
– Что?
– Ты же здесь работал. Таких крупных медведей видел?
Иван Степанович покачал головой. Он был так озабочен, что даже оставил без внимания обращение на «ты».
– Никогда. Обычные мишки подходили. Но никаких безобразий не творили…
– Это еще что такое?! – воскликнул Володя.
Вездеход резко затормозил перед въездом в поселок. Когда-то руководство хотело установить здесь ворота, а территорию окружить забором, но руки так и не дошли. Только вкопали вертикально два толстых бревна и набили поперек бревно потоньше, на этом все и закончилось. Сейчас водитель остановился перед П-образной конструкцией и задрал голову вверх. На горизонтальной перекладине была прибита голова лося с большими плоскими рогами. Выглядела она совсем не так парадно, как на стене охотничьего домика: глаза закрыты, морда перепачкана кровью. Красные потеки на бревне и лужица внизу выдавали, что ее недавно отрезали.
Карим выругался.
– Дебилы наши так веселятся! Если напились, я им ребра переломаю! Ну-ка, поехали!
БРДМ вкатилась на заросшую, запущенную территорию.
– Гля, у нас гости, – Рустам указал рукой в направлении штабного домика, возле которого переминались привязанные к берёзе две худые лошади. На боку одной висел полупустой мешок.
– Кого это принесло? – задумчиво произнёс Карим и машинально нащупал под курткой пистолет. – Рустам, иди незаметно сзади и страхуй нас!
– Сделаю, – тот клацнул затвором «Тигра».
Все выбрались наружу. Мончегоров машинально достал из внутреннего кармана телефон, включил его. Сети, естественно, не было, да и рисунок батарейки мигал.
– Позвонить хотите? – удивился Карим.
– Да нет, по привычке проверяю. Я его как фонарик использую, и то аккумулятор сдыхает.
– Вечером подключим бензогенератор на пару часов, сможете зарядить. А потом надо налаживать нормальное питание. Как у вас решался вопрос?
– Кинули времянку к ЛЭП[15], поставили трансформаторную подстанцию. Когда уходили – законсервировали.
– Ее можно наладить?
– Если не разграбили и не разбили оборудование, то конечно.
– Хорошо, – Карим ускорил шаг, выходя вперед. За ним пружинистым шагом шел Володя. Мончегоров замыкал шествие. Рустам отстал и, вскинув карабин к плечу, крался сзади.
Они обогнули два барака и оказались на заросшей травой и кустарником бывшей волейбольной площадке. На более-менее чистом месте горел костёр, рядом стоял стол, за которым сидели на табуретах Тайга, Муха, Облом, Карнаух и двое незнакомцев – невзрачные мужички в замызганной одежде. На столе были расставлены советские общепитовские тарелки с синей каймой, в алюминиевой кастрюле испускало ароматный дух жаренное на костре мясо. Как ни странно, спиртного не было…
«Тарелки, похоже, на кухне нашли, – отметил про себя Мончегоров. – Странно, что их не все растащили… А свет наладят, можно будет и холодильник включить…»
– Как раз успели! – хохотнул Тайга. – Ну, бугры, и нюх у вас!
Его приятели никак не отреагировали на подошедших. Зато гости встали и первыми поздоровались. Одному было на вид лет под шестьдесят: невысокий, высушенный то ли годами, то ли нездоровьем, с морщинистым лицом и редкими седыми волосами, торчащими из-под застиранной до белизны военной панамы. Одет в куртку-штормовку советского образца поверх полосатой рубахи и изрядно потёртые чёрные хлопчатобумажные брюки, заправленные в кирзовые сапоги. Второй выглядел помоложе и посвежее, он был чуть выше первого ростом, с более крепкой фигурой, на голове довольно густые черные волосы, из коротких рукавов тёплой байковой рубашки в бело-синюю клетку выглядывали широкие волосатые запястья.
