Александр Тамоников - Женщина, вернувшаяся с холода
– Что значит почти?
– Мой офицер вынужден был подстрелить его. Одна рана оказалась смертельной.
– Но ты успел допросить его?
– Я узнал, что киллер охотится точно на меня и что ликвидатор исполнял работу, которую должен был сделать сам киллер, однако того срочно отправили в Москву.
– Он назвал имя киллера?
– Не успел. Лишь первую букву его имени или фамилии, а может, прозвища.
– Буква «Г», о которой ты говорил?
– Да! А вот мясник, поняв, что его реально хотели убрать, разговорился. Да толку от его разговорчивости мало. Асхаб Коригов сказал, что имя киллера птичье.
– В смысле?
– Ну, птица есть такая на букву «г», а что за птица, не вспомнил. Но не грач, не голубь, не другие пернатые, которых я ему перечислил.
– Так, это уже кое-что. А станции ты притащил в Москву, надеясь, что на них этот птичий киллер мог оставить свои пальчики?
– Так точно.
– Проверим!
– Но все, Валера, надо сделать неофициально. Следствие правоохранительных органов – одно, наш поиск – совсем другое.
– Хочешь войти в противоречие с законом?
– А ты уверен, что получение нами информации из ГУВД не уйдет прямиком к боссу? И тот будет знать каждый наш шаг и в итоге подготовит всем нам ловушку?
– Ну, хорошо, согласен. Но только никакого самосуда.
– Вот это уж как получится.
– Я не смогу заниматься этим делом постоянно, у меня своих дел навалом, но по мере сил и возможностей буду оказывать помощь.
– Главное, чтобы Бестужев оказался на свободе.
– У меня сейчас помощница новая. Шустрая деваха, скажу тебе. Она, как и ты, в отпуске. Пожалуй, я попрошу ее поработать с вами. У нее просто феноменальные способности находить улики там, где их, казалось, быть не могло.
– Красивая помощница?
– Куколка.
– А чего в ментовку пошла? Извини, конечно, но она могла бы со своими способностями найти работу и подостойней. В частном детективном агентстве, например.
– Надежда Михайловна Лаврина решила пойти в полицию, – улыбнулся Воронов. – И объясняется это просто: у нее дед служил в органах, а теперь служат и отец, и брат.
– Семейный подряд, короче. Жених, случайно, тоже не в Следственном управлении работает?
– Нет! Не обзавелась Надя женихом.
– Что так?
– Это ты у нее спросишь. Может, тебя выберет?
– А сколько ей лет?
– Двадцать три.
– Нормально! И когда ты познакомишь нас?
– Надеюсь, уже завтра.
– Нам надо как можно быстрее проверить средства связи, изъятые в Чизуре. Помнится, у тебя эксперт отличный был? Антон.
– Почему был? Верейко и сейчас работает.
– Ну, тогда надо взять хорошего пойла.
– Уже не надо. Бросил Антон пить.
– Заболел?
– Ну почему сразу заболел? Просто бросил, и все.
– Вообще никакого спиртного не пьет?
– Даже пива.
– Как же его теперь заинтересовывать? То, что делал человек, зависимый от алкоголя, трезвенник может и не сделать. Принципы меняются.
– Антон не изменился. И он сделает для нас все, что нужно.
– Отлично! Значит, как говорится, лед тронулся, господа присяжные заседатели?
– Пока он трещит, тронется завтра. Допиваем пузырь и спать. Завтра у нас дел много.
– И у киллера с птичьей фамилией, а также его подельников – тоже.
– Черт бы побрал этих стрелков!
Допив водку, офицеры легли спать.
5 мая, суббота
В 7 утра в квартире Веселова раздался звонок. Дмитрий с Вороновым уже встали. Следователь брился в ванной. Веселов открыл дверь и увидел Бестужева:
– Серега?
– Не ждал? Пустишь?
– Да о чем ты спрашиваешь? Проходи, конечно.
– Здорово, Диман!
– Здравствуй.
Бестужев зашел в прихожую. Вид у него был мрачный.
– Не знаю, что и сказать, Серега, – проговорил Веселов, – выразить соболезнования, так ты знаешь, что для нас всех смерть Ларисы…
– Не надо, Дима, скажи лучше, водка у тебя есть? – прервал друга Бестужев.
– Найдем, но поможет ли она?
– Поможет. У меня внутри боль огнем горит. И от этой боли не знаю куда деться. Тебе же известно, как я любил Лару, и ее… эти суки отняли у меня. Жизнь, Диман, отняли.
– Ты знаешь, кто убил Ларису?
– Догадываюсь…
Разговор друзей прервал Воронов, вышедший из ванной:
– О! Серега! Тебя что, только отпустили?
– Привет, Валер! Отпустили ночью. До утра бродил по Москве, домой не хотел возвращаться. Там еще запах духов Ларисы.
– Слышишь, Ворон, Сергей догадывается, кто убил Лару.
– Так, мужики, давайте на кухню, быстро переговорим, и я поеду.
Офицеры устроились за столом. Веселов выставил бутылку водки. Сергей махом опрокинул в себя полный стакан водки:
– За Лару.
– Полегчало? – спросил Дмитрий.
– Не знаю, боль затихает.
– Так, Сережа, а теперь в двух словах, кто мог убить жену?
– Роксенов со своими шакалами из правления компании «Рокада-Лес». Не сам, конечно, сам эта тварь руки марать не стала бы. Кто-то из его близкого окружения. Думаю, начальник службы безопасности компании Эльдар Гаулин.
– Откуда тебе это известно?
– Я телохранитель Роксенова.
– Ни хрена себе! И как тебя занесло в эту «Рокаду»?
– Да вот занесло.
– А почему ты считаешь, что Роксенов мог пойти на устранение Ларисы? – спросил Воронов.
Сергей вкратце рассказал историю, связанную с расследованием жены по поводу махинаций с горелым лесом во Владимирской области.
– И вот Лара добилась, чтобы в село Выселки, где обосновался филиал «Рокады», была послана представительная комиссия. Сегодня она должна была озвучить доклад на заседании то ли Думы, то ли Общественной палаты. Скорее всего, Роксенов подкупил председателя комиссии, и тот, вероятно, подтвердил бы законность вырубки леса компанией «Рокада», что привело бы к еще большей активности Ларисы. Она дошла бы до Администрации президента. А значит, ее надо было убирать до слушаний результатов работы комиссии. Вот Роксенов и убрал ее.
– А до этого он, значит, обрабатывал тебя?
– Доказывал, что «Рокада» чиста перед законом.
– Понятно, – проговорил Веселов, – через тебя Роксенов пытался повлиять на Ларису.
– Она согласилась встретиться с ним. А Роксенов обещал предоставить все документы, подтверждающие законность его действий.
– Лара, конечно, разобралась бы, что бумаги «левые» или оформленные явно под интерес Роксенова, поэтому, предлагая встречу, он этим на время успокаивал Ларису, даже не думая встречаться с ней, – сделал вывод Воронов.
– Ты об этом следствию рассказывал? – спросил Веселов.
– Лишь то, что известно и без меня.
– Это хорошо. – Веселов перевел взгляд на Воронова: – Валера…
– Да все я понял… – прервал друга следователь. – Об откровениях Сергея в Следственном управлении не узнают. А вот копнуть деятельность «Рокады» в Выселках надо. И тут моя помощница будет незаменима.
– Ты сначала уговори ее выйти из отпуска. Если она не улетела куда-нибудь в Турцию отдыхать.
– Этот вопрос мы решим немедленно. Так, тишина, ребята. – Воронов набрал мобильный номер на своем телефоне: – Алло! Надя? Я, наверное, разбудил тебя?.. Да? Ну, тогда с добрым утром тебя. Чем занимаешься?.. А, ну конечно, отпуск есть отпуск… Конечно, не просто так. Мне нужна твоя помощь… Что?.. На то ты и помощница? Мне требуется помощь в деле, которое… знаешь, по телефону говорить долго. Ты подъехать в Следственное управление можешь?.. Ну, где-то часов в 11–12… После обеда? В 14.00? Прекрасно. Буду ждать тебя… Причина? Что-нибудь забыла из личных вещей… Что?.. Я в курсе. До встречи. – Он отключил телефон: – Ну, вот и все. В два часа Надежда подъедет в управление, я ей все объясню и отправлю к вам. Так, давай решим, где вы встретитесь.
– Меня могут «пасти», – заметил Веселов, – и, скорее всего, будут. Значит, здесь твоей помощнице появляться небезопасно. Где-нибудь в кафе? То же самое.
– Есть одно место, – сказал Бестужев, – где мы сможем спокойно пообщаться с помощницей Воронова.
– Что за место?
– Бар неподалеку от моего дома. Я там свой человек.
– Хорошо, адрес? – спросил Воронов.
Бестужев объяснил, как найти бар.
– Надежда подъедет туда. Во сколько?
– Давай где-то часам к шести. Пока ты с ней поговоришь, пока она доберется до кафе. У нее есть машина?
– Да, «Мазда».
– Наверняка красного цвета.
– Черного.
– Странно. Девицы ее возраста выбирают яркие цвета.
– Не забывай, что она старший лейтенант юстиции.
– Это объясняет, почему у нее машина черного цвета.
– Так, хорош попусту базарить. Значит, встреча в баре у дома Бестужева. Только так, мужики, в бар заходить по одному, с разницей по времени не менее получаса.
– Это и без тебя ясно, ты лучше скажи, решить вопрос с тачкой сможешь?
