Евгений Сухов - Я — вор в законе: Мафия и власть
Колян так и поступил: в Таежный полетел Костя Бийский, который, как указывала кличка, происходил из столицы Алтайского края, и Зародыш. Эти двое должны были установить место жительства и распорядок дня Федора, а также деловые связи Федора, который по всем приметам вознамерился занять в Таежном то место, которое прежде занимал Колян.
Зародышу с его нестандартной внешностью нелегко было бы вести слежку, не привлекая к себе внимания, и потому Колян предназначил ему роль «засланного казачка».
— Походи по кабакам, где братва собирается, потусуйся в ночных клубах, запишись в качалку, походи по рынкам, — наставлял Зародыша Колян. — Все нужные адреса я тебе перед отъездом дам. В друзья ни к кому не набивайся, разговаривай с достоинством, без подхалимажа. Ты ведь у нас тоже из Барнаула?.. Ну вот, скажешь, нашалил в Барнауле, пришлось оттуда ноги делать, решил, мол, пока обосноваться в Таежном, где тебя никто не знает. Скажи, ребята рассказывали про бригаду Радченко, говорили, что команда крутая, вот и ты хотел, дескать, в нее влиться. Ну, а потом действуй по обстановке. Твоя задача — быть в курсе всех перемещений Угрюмого, чтобы мы смогли спокойно подготовиться и в один прекрасный день его прихлопнуть. На, держи, это тебе на мелкие расходы, — и Колян сунул Зародышу толстую пачку долларов. — Скажешь, в Барнауле насшибал деньжат.
— Здесь слишком много, Колян, — смущенно сказал честный Зародыш.
— Мне лучше знать, слишком или не слишком, — усмехнулся Радченко. — Ты легенду продумай о том, чем в Барнауле занимался и почему дернул оттуда. Проверять тебя вряд ли станут, но мало ли что… Потом легенду мне расскажешь — может, что-нибудь придется поправить.
— Сделаю, Колян, — с воодушевлением пообещал Зародыш.
* * *Чтобы найти квартиру гражданина Патрикеева, владельца того самого злополучного ресторана «Русь», Николаю Валерьяновичу Чижевскому понадобилось всего несколько часов. На душе у полковника тоже скребли кошки: теперь он видел в своей работе немало промахов. «Конечно, все частные дома вдоль трассы не проверишь, но уж ресторанишко-то, тем более недавно отстроенный, надо было обшмонать сверху донизу, — с горечью думал полковник. — Придумать предлог, прийти с липовыми документами и устроить проверку вплоть до подвала…» Полковник в пылу раскаяния забыл о том, что его люди под разными предлогами не раз наведывались в «Русь», как и в прочие подобные заведения вдоль трассы, однако не обнаружили ничего подозрительного. Одно было странно: новый хозяин ресторана, гражданин Патрикеев Николай Юрьевич, постоянно пребывал в отлучке. Впрочем, подчиненные Патрикеева объясняли это тем, что у их шефа имеется еще немало разных заведений в Москве. Когда же Чижевский выяснил, что Патрикеев быстро вышел на контакт с долгопрудненскими ребятами и согласился пойти под их «крышу», то подозрения полковника почти рассеялись: он увесится в том, что Патрикеев — обычный бизнесмен полукриминального типа. Тем не менее полковник все же проверил по своим каналам в МВД, действительно ли гражданин Патрикеев Николай Юрьевич прописан в Москве, а затем сличил его данные с регистрационными документами на покупку здания. Все совпало, и полковник окончательно успокоился. А теперь он ломал голову над тем, кто же такой этот Патрикеев и на кого он работает.
Он решил, что есть два варианта: или взрыв «мерседеса» организовали какие-то неведомые конкуренты Варяга — возможно, люди из окружения Заботина, желавшие убрать его из «Госснабвооружения», — или это дело рук сбежавшего Николая Радченко, который нашел себе подручных среди москвичей — и Патрикеев как раз и является одним из таких подручных. «Но зачем же этот чудак позволил так себя по-глупому засветить? — озадаченно думал полковник. — Ведь он не мог не понимать, что его сразу найдут. Хотя Радченко попробуй не позволь…»
Поскольку поисковая операция обещала быть опасной, Чижевский взял с собой десятка два своих людей — большую их часть расставил вокруг дома, на лестнице и на чердаке, а с остальными двинулся на штурм квартиры. Снабженную замками дверь холла мгновенно вскрыли подобранным ключом, и полковник остался в дверях, держа пистолет в кармане и зорко глядя на верхний и нижний лестничные марши. Однако в душе у него нарастало сомнение — слишком уж просто все получалось. Он посмотрел в глубину длинного холла — один из его молодцов нажал на кнопку звонка, потом тронул рукой дверь и неожиданно провалился внутрь: дверь оказалась не заперта. Вся бригада ринулась в квартиру, а потом из дверного проема высунулось недоумевающее лицо:
— Можно вас, Николай Валерьяныч!
Чижевский после некоторого колебания бросил свой пост и проследовал в квартиру. Там он увидел посреди практически пустой комнаты немытое и нечесаное существо в лохмотьях, сидящее на полу. Рядом с существом стояла бутылка с какой-то желтоватой жидкостью вроде мебельного лака, а в комнате стоял удушливый запах застарелого перегара.
— Что за черт, это еще кто? — гневно спросил Чижевский.
— Больше никого нет, — виновато ответили бойцы.
Существо издало требовательное мычание. Видимо, оно считало, что вторжение в его квартиру кое-что стоит.
— Ты кто такой? — загремел Чижевский.
Существо продолжало мычать и простирать руки к непрошеным гостям. Несмотря на невнятность его языка, становилось ясно, что оно хочет водки…
— Все обыскать, — распорядился Чижевский. Обыск квартиры ничего не дал, но из донельзя засаленного мешка, явно принадлежавшего немытому субъекту, были извлечены военный билет и еще ряд документов на имя Патрикеева Николая Юрьевича. Сравнение фотографий на документах с грязным и заросшим лицом субъекта не составляло сомнений в том, что это и есть Патрикеев.
— Что за херня? — прорычал Чижевский. — А где хозяин квартиры?
— Я х-х-хозяин, — наконец внятно произнесло существо. — А т-т-ты кто?
— Ах вот оно что, — понимающе пробормотал Чижевский. — Ну, рассказывай, как это ты дошел до жизни такой…
— Бухнуть н-н-надо, — вместо ответа заявил хозяин.
— Сбегай вниз, купи бутылку водки, — приказал Чижевский одному из своих бойцов, а потом предупредил хозяина: — Не будешь говорить — ничего не получишь. Давай рассказывай!
— Значит, так, — собрался с мыслями подлинный гражданин Патрикеев. — П-п-пошел я с месяц назад в магазин…
— Там тебе предложили выпить, — продолжил за него Чижевский, — ты согласился, выпил и с тех пор ничего не помнишь. Очнулся здесь…
— Откуда знаешь? — вытаращился на Чижевского возникший из небытия хозяин квартиры.
— А что тут знать-то, — вздохнул Чижевский. — Дело обычное. Ты бы прежде чем опохмеляться, сначала паспорт бы себе выправил. Паспорт ведь у тебя забрали, верно?
— Хрен его з-з-знает, — озадаченно почесал затылок Патрикеев.
— Может, вспомнишь, кто тебя заманил?
Алкаш нахмурился, точно припоминая что-то.
— Вроде как того мужика звали… График… Или Рафик… Ну точно! — вдруг просиял настоящий Патрикеев. — График Тэ.
Кое-как ворочая языком, Патрикеев сумел воссоздать картину его похищения оборотистыми ребятами из конторы «Графика-Т». Теперь задача Чижевского несколько упрощалась…
— Ты вот что, Коля, — сказал Чижевский, — давай выходи из штопора и займись делом. А вообще-то повезло тебе, мужик. Тебя ведь должны были грохнуть… Ну ладно, некогда мне. Бывай здоров.
— Э, э, э, — забеспокоился Патрикеев, — а где этот, который за пузырем побежал?
— Не волнуйся, принесут тебе пузырь, — усмехнулся Чижевский. — А когда просохнешь, в церковь сходи, поставь свечку. Ты ведь, считай, все равно что заново родился.
ГЛАВА 17
За окном, занавешенным белой шелковой портьерой, виднелась краснокирпичная стена с зубчатым верхом. В просторном кабинете, обшитом темными деревянными панелями, стояла грозная тишина. Только большие часы с маятником строго тикали, отмеряя исторический ход времени, как они делали это последние сто с лишним лет.
За столом сидел моложавого вида человек в темном дорогом костюме и что-то писал в блокноте. Зазвонил телефон. Не поднимая глаз от блокнота, он потянулся к батарее светлых телефонных аппаратов на боковом столике и уверенно снял нужную трубку.
— Сапрыкин слушает!
— Александр Иванович! Алик! — В трубке зазвучал знакомый голос Виктора Ивановича. — Все, о чем мы договаривались, готово. Осталось дать команду к исполнению…
— Ну и ладненько, — заметил Сапрыкин. — Тогда все остается как и договорено. До встречи!
Он положил трубку и задумался. Прошло две недели с того вечера в Жуковке-5, когда они принимали на даче министра, играли в бильярд, пили виски «Джек Дэниэлс», а потом завели сильно поддатого и разморенного министра в потайную комнатенку, где его уже поджидали две девки, а за стеночкой стояла видеозаписывающая аппаратура… Теперь и впрямь все было готово. Осталось немногое: довести дело до конца. А это было самое трудное. Нужные материалы были собраны, нужные люди задействованы, нужные кабинеты посещены.
