Последний Герой. Том 7 - Рафаэль Дамиров
Он провёл руками по своим бёдрам, по животу, показывая, в каких лохмотьях теперь сидит.
— Меня и мою группу взял Инженер, — сказал Серый. — В тот самый вечер. Захватили фургон, взяли тебя, Ольгу, и прихватили пару гражданских — байкера с его телкой. Кстати, где они?
— Они мертвы, — сказал я.
— Ясно. Примерно знаю, что здесь происходит, — сказал Серый тихо. — Со мной сидели ещё люди, они рассказали, что тут творится.
Я огляделся. Это был барак, но не тот, в котором томилась наша группа и в котором умерла Линда. Он был близнец тому бараку, похожий внешне, тот же сруб из старых бревен, похожие нары.
— Ну так что, — сказал я, — нас кто-нибудь будет вытаскивать из этой херни? Ты же сотрудник ФСБ, твоя-то пропажа не может оставаться незамеченной.
Серый вздохнул, и в этом вздохе слышалась безысходность.
— В том-то и дело, — проговорил он. — Операция была под строжайшим секретом. В курсе были только Черненко, я и ещё пара человек. Никому я не успел сказать о точке нашего конечного контакта. Думаю, что нас, допустим, уже ищут, но не здесь. Если меня и тебя ищут, то будут искать в городе, там, где мы исчезли.
— Хреново, — выдавил я.
— Что будем делать? — спросил Серый, и в его голосе была нескрываемая надежда, что я предложу дельный план.
Я задумался… Вспоминал… Тот вечер, когда попал в лапы Инженеру. У бара… Как в прошлой жизни, очень, очень давно…
— Эй! Макс? Ты как? Ты меня слышишь? Контуженный, что ли? Что будем делать? — повторил Серый.
— Для начала сними с меня наручники, — сказал я.
— Я бы рад, Макс, но у меня нет ключа, — ответил он тихо. — Где сейчас твои люди?
Я раздумывал, тянул с ответом. Мне нужно было подумать, а мысли тянулись одна за одной нехотя, будто облепленные клеем. Стоит ли говорить ему всю правду? Помедлив, я сказал:
— Моя группа в порядке. Мы раздобыли оружие. Они стоят и ждут сигнала на окраине леса.
Серый кивнул, глаза его сузились, в них промелькнуло недоверие и надежда сразу.
— Так где там они? — спросил он.
— Сразу за заброшенным складом, — сказал я. — Там есть склон и заросли берёзняка.
— Всё ясно.
Серый улыбнулся, и эта секундная улыбка была хищной. Он подошёл к двери барака и забарабанил кулаком.
— Эй, вы, остолопы, открывайте! — крикнул он.
Я не подал виду, что это меня поразило. Ведь голос его звучал вполне уверенно, не как у пленника.
И вдруг вспомнил голос, который слышал прежде. В тот момент, когда нас втащили в фургон с наклейкой обезьяны. Я не отрубился тогда, под действием того снотворного полностью и слышал голос. И вот теперь я понял, кому он принадлежал. Вот тварь…
Нужно было действовать немедленно, пока не стало слишком поздно. Я внезапно вскочил и рванул вперёд. Ударил ногой Серого, сшиб с ног, вторым ударом прибил эту гниду к полу, и, не раздумывая, пнул по уже лежащей морде. Все произошло быстро, в одно мгновение Серый отключился.
Он, выходит, решил обмануть меня, выпытать про группу. Никакой группы за заброшенным складом, конечно, не было, и оружия не было. Были лишь жалкие остатки моих людей с ножами и кольями, что укрылись в чаще — совсем не с той, с противоположной стороны.
Лязгнул засов отпираемой двери. Дверь распахнулась. На пороге нарисовались двое охранников с автоматами наперевес. В этот момент я уже сидел на нарах, руки за спиной, как ни в чём не бывало.
Охранники вошли внутрь, с недоумением уставились на распростёртое тело своего босса.
— Мужики, — хмыкнул я, — что-то ему сплохело, замёрз, наверное. Вы бы глянули…
— Док! — позвал один из них Серого. — Что с вами?
Они наклонились, стали его тормошить, осматривать, посветили фонариком. В это время я достал ампулу из заднего кармана штанов, силой раздавил её, смял, осколки стекла впились мне в ладонь. Я резал себе ладони, сжимал сильнее и сильнее, растирал, чтобы не терять драгоценные капли.
Препарат смешивался с моей кровью и попадал в раны.
Я чувствовал тепло, которое исходило от ладоней. Жидкость уже попала в капилляры и начала распространяться по моему телу. Я обошёлся без всякого шприца, и эффект вышел даже сильнее, чем при инъекциях. Не знаю, с чем это связано. Возможно, мой организм просто уже научился правильно реагировать и воспринимать дозу? Или всё дело в коже и мелких сосудах. Не знаю и знать не хочу.
Меня окатил такой прилив силы, что показалось, будто вены наполнились огнем и железом. Руки за спиной остались в наручниках, но я почувствовал, как внутри меня что-то изменилось. Я нажал на большой палец, вминая его в сторону ладони, вовнутрь. В другое время от такого давления палец бы сломался. Теперь же связки и мышцы подчинялись и держались, сустав лишь вывернулся, не более.
Хрусь!
Моя кисть стала уже. Я потянул металл кольца, разрывая кожу. Тёплая кровь хлынула на ладони и текла по дощатому настилу. Боль не дошла. Вместо неё пришли ярость и ледяной расчёт. Зрачки расширились, слух стал острым, зрение — чётким.
— Что ты с ним сделал? — голос одного из охранников рявкнул совсем близко.
Он шагнул ко мне, держа автомат на ремне, но дуло на меня не направлял. Он ведь думал, что я связан и безоружен.
Но теперь я весь был — оружие.
В два прыжка я оказался рядом. Размахнулся свободной рукой и хлестнул кольцом наручников по морде охраннику. Металл звякнул, дужка врезалась в висок с хрустом. Его лицо дернулось, глаза выкатились, и он попятился, зажимая голову руками.
Второй охранник успел только схватиться за автомат. Второй рывок, и я рядом с ним. Захват, и пальцы сомкнулись у него на шее. Хруст. Шея неестественно вывернулась в сторону. Голова опустилась так низко, что ясно: больше никогда не распрямится. С тихим сипом он завалился на дощатый пол. Первый ещё подёргивался, пытаясь встать, но силы ушли. То, скорее, была предсмертная агония.
Я забрал оба автомата, снял с одного из убитых разгрузку и надел её на себя. Спихнул туда боекомплект, запасные магазины со второго автомата, сунул две гранаты в карман. Вооружился и растолкал Серого, надеясь, что не добил его.
— Рота, подъём! —
