Бессмертный эшелон - Сергей Иванович Зверев
– Альеша, я прощен. Бог дал мне знак, дал мне легкую смерть. Я так счастлив. Спасибо тебе, ты помог мне, ты мне поверил. Ты хоро…
Он замолк на полуслове, вздохнул, дернулся, и из уголка рта потекла тонкая струйка крови, заливая лицо и рыжие пряди волос офицера. Голубые глаза безжизненно уставились в черное небо, а на лице так и застыла полуулыбка.
– Немец, «тигр»! – Крик Бочкина сорвал лейтенанта с места.
Соколов со всех ног кинулся назад к «тридцатьчетверке», выкрикивая приказ:
– Огонь по «тигру», огонь!
Он с разбегу запрыгнул на движущийся танк и вцепился в десантные скобы.
– Орудие заклинило, товарищ командир! – через ветер сверху из люка башни донесся голос Бочкина.
Алексей подтянулся, цепляясь за выступы и край люка, нырнул головой вниз в черный круг проема. Выстрел! Тяжелый снаряд грохнул по башне Т-34, пройдя по касательной. Лицо обожгло горячей окалиной, с криком Бочкин и Соколов упали на дно танка. Бабенко отключил фрикцион и вывернул рычаг так, что Т-34 сделал крутой разворот, потом вылетел на дорогу и рванул назад вдоль пригорка в сторону развилки дорог. Шлемофон в руках Соколова надрывался криком Омаева:
– Товарищ командир, уходите! Уходите, вы нам перекрыли видимость, вы на одной линии с «тигром»! Не могу произвести выстрел!
– У нас орудие заклинило, – прохрипел в ларингофон Соколов и натянул на голову шлем: – Четыреста, это семерка, уходим от «тигра» к элеватору. Прикрой! У нас заклинило орудие, не можем вести огонь!
– Прибавьте скорости! Вы на одной линии с «тигром»!
– Сейчас, уйду на сто метров вправо, быстрее не получится, лед на дороге! – Бабенко снова затянул тормоз фрикциона, чтобы машина резко сдала вправо по обледенелому полотну, уходя от левого края.
Выстрел! Вспышка летящего снаряда прошла почти над башней семерки, с грохотом утонула в темноте за дорогой.
– Мимо! Я не вижу его! Не вижу «тигра»! – от волнения Омаев кричал в ТПУ…
Штурмбаннфюрер Шоллер, который приник к смотровой панораме «тигра», увидел того, кого он так хотел сегодня найти. По дороге перед ним мелькал борт советского танка с красной звездой и цифрами 007. Он выкрикнул:
– Огонь! По цели огонь!
Грохнул выстрел, но наводчик не смог попасть по стремительно удаляющейся цели. Снаряд прошел мимо, лишь задев корму Т-34.
– За ним! Понизу идем вдоль дороги! – Густав был вне себя от возбуждения, охота подходила к концу.
Советский танк не стрелял в ответ. У него, видимо, закончились боеприпасы. Зато в страхе бросился искать спасения на дороге, что вела к разрушенному элеватору в поле. Там у «тридцатьчетверки» нет шансов спастись: открытое пространство и двухэтажная разбитая постройка с огромными проемами, здесь невозможно найти укрытие. Пускай с пригорка палят дальше, обзор там минимальный – влево-вправо по триста метров, а его «тигр» уже прошел по низинке.
– Вперед!
Огромный, почти в два раза массивнее, чем легкий Т-34, «тигр» вылетел на дорогу.
– Огонь! – Шоллер кричал на экипаж, вне себя от охватившего его азарта.
Бронебойный снаряд с грохотом прошел в паре сантиметров от брони советского танка и пробил огромную дыру в земляном основании холма, засыпав фонтаном породы дорогу. Соколов не отрывался от панорамы, прикидывая, где можно укрыться от преследователя, Бочкин возился с пулеметом, готовясь хоть каким-то огнем ответить противнику.
– «Четыреста», прием! Нас преследует «тигр», прикройте! Мы уходим за элеватор! Не выходите на прямой обзор, заходите к нему с тыла.
– Пять минут, продержитесь пять минут! Мы спускаемся! – ответил по связи Омаев.
Логунов и сам понимал, что вылетать с высоты прямо на дорогу опасно, электропривод мгновенно развернет «панцеру» башню и даст возможность произвести выстрел почти в упор. Надо дождаться, пока преследователь уйдет подальше, точно выверить расстояние и дать залп.
Снова выстрел германского танка! С визгом снаряд пропорол глубокую ссадину в командирской башне семерки. Тяжелая машина не поспевала за юрким Т-34, но сила танкового орудия и отличная оптика компенсировали тяжеловесу его нерасторопность. Еще выстрел! В последнюю секунду Т-34 резко ушел в сторону, за узкий остов элеватора, и заряд пробил дыру в разрушенной стене.
– Вперед, короткая!
– Дорожка! – отозвался мехвод танка номер 400 и замедлил плавный ход танка.
Перед глазами Омаева прыгала в перекрестии прицела цель. Он выставил башню по курсу, высота одинаковая.
– Снаряд, Марк!
Заряжающий, кашляя от удушливого дыма, лязгнул казенником.
– Готово!
Выстрел! Гильза загремела на полу, вентилятор в танке работал с воем, пытаясь вытянуть газы наружу. Руслан прижался к перископу, выискивая в темноте два танка, что кружили в смертельной погоне вокруг разрушенного здания. Советской «тридцатьчетверки» не видно, а германский «панцер» вздулся огненной дугой от попавшего в борт снаряда, но продолжал двигаться, водить орудием в поисках цели.
– Вперед, назад, влево! Маневр! Еще десять градусов вправо! – Соколов отдавал команды мехводу, разворачивая машину, заставляя ее двигаться зигзагами в узком пространстве, чтобы не дать немцам возможности при– целиться.
Но место для маневров было неудачным, слишком узкие проемы, куда нельзя протиснуться бронированным бортам, огромные кучи из битого кирпича и арматуры. Они могут повредить катки и гусеницы, поэтому приходилось проходить кругами вокруг здания, короткими и резкими поворотами уходя от прямого попадания. Уже несколько снарядов почти достигли цели, с громким визгом они оставили отметины на бортах «тридцатьчетверки». От ударов по броне в башне стоял страшный грохот, выстрелы оглушали, отдавались звоном в голове. Бабенко нервничал, каждый раз резко выжимая рычаг. К запаху пороха прибавился жженый аромат гари – фрикционы сейчас сгорят от резких маневров, и ловкий Т-34 превратится в неповоротливую машину, которая может идти лишь по прямой.
– Стой! Уходи влево, разворот на сорок пять! Рельсы, там рельсы на второй этаж, быстрее, пока «тигр» за углом!
Соколов заметил эстакаду из металлических рельсов с подходящей для танка шириной полос, что вели на второй этаж элеватора. Видимо, раньше туда заезжали трактора или машины, полные зерна или сена, чтобы разгрузиться. Сейчас заезд на второй уровень должен стать их спасением. С ревом танк взмыл по стальным прогонам вверх и застыл на бетонной площадке. Бабенко резко выжал педаль и отключил двигатель, чтобы его звук не выдал их укрытие.
– Четыреста, это семерка, мы на втором этаже, на перекрытии. Бейте по «тигру»!
– Мы у края поля, видимость плохая, у него фары выключены, – откликнулся в эфире Руслан.
– Я дам ориентиры, заряжайте бронебойный, – Соколов прильнул к перископу, отсчитывая метры и градусы для позиции, с которой собрался стрелять Омаев. – Ориентир левый проем, десять вверх, тридцать по правому флангу!
Черный с белым крестом «тигр» выполз из-за угла разрушенного здания и замер в растерянности: машина с
