Защитник Донбасса - Валерий Николаевич Ковалев
— В небе коптер, — доложил он Бесу.
— Всем в укрытие, — вскочил тот на ноги.
Вся группа моментально исчезла в пещере. Через несколько минут в синеве неба над глинищем проплыла, издавая монотонное жужжание, темная точка.
— Не иначе нас ищет, гад, — наблюдая за коптером из схрона, предположил Вояж.
— Да, техника на грани фантастики, — согласились остальные.
Теперь из пещеры выходили только по надобности и для смены охранения наверху. Чтобы скрасить ожидание, принялись играть в подкидного дурака — засаленная колода имелась у Снегиря. Командир с Рубаном, устроившись у входа, рассматривали карту местности, определяя очередной участок трассы, на котором удобно было бы устроить следующую диверсию.
Водя пальцем по карте, старик показал точку километрах в десяти от того места, где они прятались. Там, по его сведениям, раньше под дорогой была дренажная канава. Он считал, что дренажная канава сохранилась до нынешнего времени, и по ней можно скрытно подобраться к месту следующей диверсии.
— И где начинается канава? — взглянул на него Бес.
— У небольшого ставка. С ним рядом череда балок.
Максим, сидя рядом, прислушивался к обсуждению. Он не принимал участия в карточной игре, использовал время, чтобы протереть винтовку. Он оторвался от своего занятия, посмотрел на Беса.
— Имею предложение, командир. — Он сунул в карман ветошь, отставил в сторону снайперскую винтовку.
— Давай, Макс, — поднял голову Бес, — слушаю тебя внимательно.
— Почему бы нам снова не напасть в том же месте? По канонам разведки это недопустимо, что хорошо известно укропам. Мы же возьмем и нарушим эти самые каноны. Как тебе такое?
— А что? — поддержал Найденова Рубан. — Неплохая мысль. Помнится, такое «духи» применяли в Афгане. Срабатывало.
— Срабатывало, говоришь? — чуть подумал Бес. — Ладно, попробуем и мы, — решил командир, сворачивая карту.
Игроки между тем закончили партию, и Дизель снова принялся тасовать колоду.
— Значит, так, братва, — обернулся к ним Бес. — Ночью минируем трассу в том же месте.
— Как скажешь, командир, — пожал плечами Снегирь, а Вояж добавил: — Нам, татарам, все равно — что самогон, что пулемет. Одинаково с ног валит.
— Га-га-га, — заржали остальные.
О решении сообщили сменившемуся с поста Крабу. Тот воспринял все как должное. К слову, бывший капитан-лейтенант никогда не показывал своего превосходства в группе, ценя боевой опыт Беса и других бойцов.
За день все бойцы группы успели хорошо отдохнуть и с наступлением сумерек начали собираться: проверили оружие с амуницией, уничтожили следы своего пребывания в пещере. Как только темнота сгустилась, бесшумно выбравшись из глинища, направились по уже знакомому маршруту.
К посадке вышли в сотне метров левее того места, где были прошлый раз, залегли в неглубокой рытвине, примыкавшей к обочине. Вокруг было тихо, в траве трещали сверчки, горько пахло полынью.
Бес с Максимом снова провели минирование, установив заряд в месте вывороченного траками куска асфальта. Снова как следует замаскировали, вернулись назад.
Прошел час, другой. Дорога оставалась пустынной.
Наконец послышался шум моторов, на этот раз со стороны Авдеевки. За шумом возник приглушенный свет, показались несколько грузовиков. Судя по громыханию крытых кузовов, пустых. Один за другим прошли в клубах пыли мимо диверсионной группы. Взрыва не последовало.
— Что за черт? — переглянулись бойцы, когда машины исчезли в ночи.
— Не сработала, — стукнул кулаком по дерну Максим. — Может, я проверю? — Он вопросительно глянул на Беса.
— Отставить, — качнул головой командир. — Если что, обойдемся «Мухами».
— Вроде снова моторы, командир, — обернулся лежавший крайним Дизель.
Все внимательно прислушались. С той стороны, куда ушли машины, донесся чуть слышный лязг.
— Танки, — выдохнул Вояж.
Звук лязгающих гусениц между тем становился ближе, перемежаясь с ревом дизельных двигателей. Бойцы замерли в тревожном ожидании. Из мрака одна за другой возникли три «семьдесят вторых», идущие малой скоростью. На башнях маячили размытые очертания силуэтов украинских танкистов.
Вот первый танк оказался напротив места, где залегла группа Беса, и в следующую секунду под днищем, блеснув, гулко ухнуло. Тяжелую машину качнуло, изнутри повалил густой черный дым. Бронированная махина остановилась. В тот же миг Краб с колена ударил из «Мухи» по второму танку. Кумулятивная струя прожгла броню, на ней заплясали языки пламени.
Последний танк, резко затормозив, остановился, от него в сторону засады понеслись огненные трассы. Группа тут же стала отползать назад, потом, вскочив, бойцы стремительно побежали прочь. Летящие над головами пули секли ветки и молодые деревца.
Уже на выходе из посадки одна пуля ударила Снегирю в спину, взмахнув руками, он упал. Замыкавшие отряд Крот с Дизелем, ухватив Снегиря за подмышки, потащили за остальными. Через пару сотен метров Максим сменил Крота, потом Бес с Вояжем перехватили товарища. Рубан, вглядываясь в темноту, уводил группу куда-то вправо.
Пулеметный огонь между тем стих, над посадкой сзади полыхало зарево от горящих танков, впереди замаячили какие-то развалины. Бойцы побежали к ним. Что за развалины, в темноте опознать было трудно. Снегиря затащили в них, осмотрели. Он был мертв. Пуля, насквозь пробив броник, разворотила грудь.
— Жаль Мишку, — поднялся с колен Бес, сняв каску.
Мужики молча поднялись, сняли головные уборы. Помолчали, а потом Рубан сказал:
— Надо парня похоронить. Здесь приметное место.
— Что за место? — спросил Максим.
— Когда-то была церковь, разбили еще при немцах, в Великую Отечественную… Такие вот, сынки, дела.
У остатков кирпичной стены, сняв дерн, саперной лопаткой и финками бойцы группы Беса вырыли неглубокую могилу. Тело погибшего Снегиря, завернутое в плащ-палатку, опустили на дно и закопали, восстановив травяной покров.
— Когда погоним укропов дальше, перезахороним, — сказал командир. Остальные лишь молча кивнули, соглашаясь с обещанием своего командира.
Спустя еще сутки, на утренней заре, группа вышла к своим.
Батальон за это время немного продвинулся вперед и занимал позиции в разбитом цехе окраинной промзоны. Командир диверсионной группы доложил комбату о выполнении задания и гибели Снегиря.
— Жаль, — Колыма сдвинул горестно брови, — храбрый был парень, хороший боевой товарищ. Один из ветеранов «Спарты». — Он помолчал, задумавшись о чем-то своем. — Место, где схоронили, запомнили?
— Отмечено у меня на карте, — отчитался Бес.
— Подам в корпус рапорт о награждении посмертно, — снова ненадолго замолчал, как бы отдавая погибшему последний долг, затем добавил деловым тоном: — Часть личного состава батальона отведена в Донецк на отдых. Срок отдыха — неделя. Так что отправляйтесь и вы. Заслужили. Кстати, заодно получите и денежное содержание за время боев. Ты, отец, тоже. — Он взглянул на Рубана. — Финансист в курсе.
— У меня вопрос, командир, — оживился Максим. — Можно нам с Вояжем и Крабом съездить к родным в Крым?
