Сергей Зверев - Абхазский миротворец
— Правильно сделал, — кивнул Скат. — Так, теперь все рассказал?
— Да.
— Свет, что скажешь? — Командир повернулся к девушке.
— Странно. Ну, Контрактник и сам упомянул про главную странность. Я могу представить себе, как грузины или американцы могли устроить все то, о чем он нам рассказал. Но я не могу понять, зачем им это нужно. Взрывать мосты, диверсии на дорогах устраивать — с этим все ясно. Конкретные действия, дающие определенные результаты. А здесь какая цель? Не уберут же наш блокпост с моста из-за того, что у личного состава отношения с населением ближайшей абхазской деревни ухудшились!
— Вот и я о том же думал, — кивнул Андрей.
— С этой группой, которую ты выследил, тоже непонятно. Зачем они лезли в горы? Зачем так много народу? В общем, вопросов куча, а ответов я пока не нахожу.
— Ладно, значит, пока просто примем к сведению и будем думать. Какие-нибудь конкретные действия предложить можешь?
— Я согласна с Андреем, надо по нашим каналам проверить, есть ли… то есть были ли у этого Нигматуллина влиятельные или богатые родственники. Мне очень не нравится, что полковник эту компанию прикрывал. Это неспроста.
— Дети богатых людей сейчас в российскую армию не попадают, — сказал Барцыц.
— То-то и оно. Ладно, это я проверю сама сегодня же. По нашим базам данных пошарю, там вся такая информация есть.
— Еще что скажешь? — спросил Скат.
— Мне очень не нравится, что среди этих людей американец был.
— Может, и не один американец, — вставил Сабуров. — Просто я слышал одного. Может, и еще были, но молчали.
— Главное не количество, а сам факт. В общем, это лишний раз подтверждает нашу версию, что Грузия не сама решила Абхазию силой вернуть, а с подачи из-за океана. Правда, я в этом уже и так не сомневалась — после моих-то собственных открытий.
— А что за открытия? — спросил Андрей, который сам уже все рассказал, а вот узнать о том, что удалось выяснить товарищам, еще не успел. Вообще-то, задавать вопросы он не должен был — что ему надо знать, то и так расскажут. Но в группе Ската такого рода собрания всегда проходили довольно неофициально. Хочешь — спроси. Если ответа тебе знать не положено, командир так и скажет. Впрочем, как правило, информацию Скат в таких случаях не зажимал. В том числе и потому, что одна голова хорошо, а две или три — лучше. Сабуров в ходе тех двух операций, в которых участвовал, успел себя неплохо зарекомендовать — в том числе и как человек, умеющий не только бегать и стрелять, но и думать.
— Я же занималась поиском иностранцев, которые сейчас есть в Абхазии.
— И что?
— Нашла шесть групп. Три туристические, один бизнесмен из Турции с переводчиком — вроде хочет торговать фруктами местными. И две журналистские группы. Так вот, в одну из групп в качестве одного из корреспондентов входит хорошо известный нам человек. Джек Хармфорд.
— Кто это?
— Тот же, кто и я. Только с другой стороны зеркала.
— Какого зеркала?
— Не обращай внимания, Андрей, — с усмешкой сказал Скат. — Жаргон. Просто еще в советские времена мы холодную войну зеркальной называли.
Видимо, заметив непонимание в глазах Сабурова, Скат решил эти слова пояснить.
— Понимаешь, Андрей, иногда возникало такое странное чувство. Вот мечешься-мечешься по нашему шарику с континента на континент, из одной страны в другую. Там взорвал, тут похитил, здесь, наоборот, кого-то защитил, а через неделю убрать кого-то приказали. В Африке делаешь военный переворот, в Латинской Америке противостоишь перевороту. А потом сталкиваешься в каких-нибудь долбаных джунглях с парнем из Оклахомы или из Техаса. И понимаешь, что этот парень — твое зеркальное отражение. Он такой же, как ты. Там, где ты свергал президентов, он их защищал. Где ты охранял базы, он на них диверсии устраивал. И, понимаешь, ненависти-то никакой к этому парню нет! Я солдат, и он солдат. Я сражался за свою родину, а он за свою. Меня посылали в бой большие люди из Кремля, а его из Пентагона. Вот и вся разница. Понимаешь?
Сабуров кивнул.
— Вот Хармфорд как раз и есть такое мое отражение, — продолжал Скат. — И он сейчас здесь. Конечно, можно предположить, что один из лучших американских коммандос решил сменить профессию, а заодно и фамилию и податься в тележурналисты на один из их новостных каналов. Но мне что-то не верится. Почему-то кажется мне, что он здесь тоже из-за планируемой атаки на Абхазию. Более того — я голову готов на отсечение дать, что подготовкой к нападению именно он и занимается. Кстати, это значит, что американцы придают этой операции большое значение. Хармфорда куда попало не пошлют. Не исключено, что и подрыв тоннеля именно он готовит. В общем, твое счастье, Андрей, что в том отряде, который ты выследил, его не было. От этого человека ты бы так просто не ушел.
— И что мы с ним делать будем? — спросил Сабуров.
— Хороший вопрос! Чтобы с ним что-то сделать, его надо найти. А он, как ты понимаешь, объявлений, в которых написано, где он расположился, на столбах не расклеивал.
— Но если он маскируется под корреспондента, то он там же, где и вся остальная съемочная группа.
— А вот где группа, неизвестно. Он хитро сработал. Когда эта группа где-то появляется, он говорит, что едет из такого-то села. В другом месте он уже другое село называет. В третьем — третье. И так далее. Причем реально ни в одном из названных им населенных пунктов он подолгу не задерживался, в большинстве даже не ночевал ни разу. О том, какие у группы ближайшие планы, тоже никто не знает. Сегодня в одном месте появились, завтра в другом. Никто их, в общем-то, особо и не расспрашивает — кому какая разница? А ведь у них наверняка есть где-то стационарная база, но вот где именно — непонятно. В общем, хорошее прикрытие, грамотное.
— Не такое уж и грамотное, раз Светка его так легко засекла.
— Во-первых, это было не так уж легко, — заметила девушка. — Он сильно изменил внешность, я бы его и не узнала, если бы не прогнала фотографию через одну специальную программу. Во-вторых, я только установила, кто он, а расположение базы или его ближайшие планы — в общем, хоть что-нибудь, благодаря чему можно было бы его взять, мне неизвестно. В-третьих, даже на то, что я его самого так быстро вычислила, есть кое-какие объективные причины. Если бы мы сейчас в Латинской Америке были, где в любой стране американских туристов сотни тысяч, да и, кроме туристов, американцев хватает, то ничего бы у меня не вышло — по крайней мере, так быстро. А здесь — другая сторона земного шара, американцев практически не бывает, поэтому любой приезжающий очень хорошо заметен. Затеряться негде, как сосне в степи. Хармфорд не виноват, что у дяди Сэма нос такой длинный вырос, что он его уже в Абхазию совать начал, где у нас, русских, все преимущества.
Сабуров с удивлением отметил про себя, что и Скат, и Света говорят про этого американца чуть ли не с симпатией. Впрочем, что тут удивляться — Скат же все объяснил про зеркальную войну. Отражение, оно отражение и есть — за что его ненавидеть?
— Конечно, искать его мы будем, кое-какие наметки уже есть, — продолжила Света. — И Гигла помощь обещал. Но результат будет точно не в ближайшее время. Пока у нас другие планы. Скат тебе сейчас о них расскажет.
— Да, планы, — пробасил вдруг Гигла Барцыц. — Они не изменятся из-за того, что Андрей разузнал?
— Ближайшие — нет, — покачал головой командир.
— Как же? Значит, искать этих людей, которые в горы ушли, не будем?
— Уж точно не силами нашей группы, — ответил Скат. — Я сообщу о них наверх, генералу, там пусть решают. Но что-то сомневаюсь я, что их найдут. Горы… Сам же понимаешь, Гигла. Здесь и съемка из космоса не поможет — они ведь тоже не дураки, наверняка днем в какой-нибудь пещере сидят, а передвигаются только по ночам.
— Зачем они туда полезли, да еще так много? — озабоченно произнес абхаз. — Их точно больше десяти было?
— Точно, — кивнул Сабуров. — Даже точно больше пятнадцати. Я насчитал восемнадцать человек, когда они от берега отошли. Мог ошибиться, но точно не в меньшую сторону. Их восемнадцать или больше. А ведь еще откуда-то те двое взялись, которые на тропу позади меня спрыгнули.
— Это, скорее всего, командир отряда двоих в засаде оставил. Нашел удобное место, где можно на пару метров по скале подняться, и оставил там пост — как раз на случай, если кто-то отряд преследует. Это стандартная мера безопасности. А вообще, Андрей, ты молодец. Сказал бы я, что тебе везет, но это не главное. Соображаешь хорошо. И быстро. Далеко пойдешь, если не убьют в ближайшие годы.
Андрей криво улыбнулся. С одной стороны, приятно такие слова слышать. С другой… Правда ведь, убить могут. Он за эту ночь раз пять на волосок от смерти побывал.
— Я вот не пойму никак, от чего этот второй солдат помер, — подал голос Гигла. — Он точно не был ранен?
