Сергей Зверев - Абхазский миротворец
Тридцать метров до рощи. Двадцать. Ну, когда же они стрелять будут?! Скорее бы уж — или пан, или пропал! Еще одно усилие!
Громыхнули два выстрела — и раздался взвизг пуль, угодивших в преграду, каменная крошка, выбитая ими, посыпалась Андрею на голову.
«Вот только как вставать теперь? — подумал Сабуров. — Знать бы точно, когда у них патроны кончатся, но ведь неоткуда. А то совсем близко подползу, встану и под последнюю пулю угожу. Как-то это совсем обидно будет!»
Грохнул еще один выстрел. И одновременно с ним у Андрея возникла изумительная идея.
Им же страшно! Они понять ничего не могут! Что-то подползает к ним из темноты, они стреляют — без толку! Патронов все меньше! Им же сейчас страшно должно быть до дрожи! Если еще немного их подтолкнуть…
Андрей издал протяжный стон. И низким, замогильным голосом проговорил:
— За что вы меня убили? За что?
И еще раз камень передвинул!
Раздались одновременно два звука — отчаянный, высокий визг и выстрел! Мимо, даже в камень не попали! Руки трясутся, не иначе!
— Теперь вы мне ничего не сможете сделать, — все тем же замогильным голосом проворчал Андрей. — Теперь я убью вас!
И снова протяжно застонал. В роще раздался треск, шум.
«Бегут!» — промелькнуло в голове Сабурова. Теперь нельзя было терять ни секунды. Он вскочил, сдернул с плеча автомат и от живота, веером, выпустил длинную очередь. Впереди кто-то вскрикнул, а Андрей несся огромными прыжками. Остаток расстояния до рощи он в пару секунд преодолел. И чуть не споткнулся о труп — видимо, это тот, кто вскрикнул. Надо полагать, кинулся бежать и, выскочив из-за дерева, получил в спину пулю.
Андрей с трудом, но устоял на ногах. Впереди слышался треск — это убегал второй солдат. Сабуров кинулся за ним. И догнал — беглецу не повезло, он зацепился ногой за какой-то корень и упал.
— Не надо!!! — Лицо солдата было белым как мел — в совершенно прямом смысле этих слов. Он полусидел-полулежал, опираясь на локти.
Андрей шагнул вперед. Солдат пытался отползти спиной вперед, но наткнулся на ствол дерева. Тогда он взмахнул автоматом, словно хотел отпугнуть Сабурова. Стрелять не пытался, видимо, патроны кончились.
— Нет! Нет! Нет, не надо, не трогай меня!! Я тебя не убивал, это Ренат…
Андрей нагнулся к нему. Протянул руку, пытаясь поймать автомат. Он хотел взять этого типа живым, чтобы задать ему пару вопросов. А сделать это сейчас было, похоже, нетрудно, тот совсем голову от страха потерял. Ну, и неудивительно, на это Андрей и рассчитывал. В самом деле, на их месте он и сам струсил бы. Прет что-то в темноте, пули его не берут, а потом еще и стоны, голос, «за что вы меня убили?». Зомби, ни дать ни взять. Такого трудно не испугаться, особенно его ровесникам, воспитанным в том числе и на голливудских ужастиках. Сейчас он с перепугу на все вопросы ответит быстро и честно.
Но не тут-то было! Андрей недооценил вызванного им страха. Все же больше всего человеку свойственно бояться именно потустороннего — особенно человеку с нечистой совестью. Когда Сабуров протянул к нему руку, солдат как-то глухо охнул, выронил автомат и обмяк, осел на землю. Андрей наклонился над ним, шлепнул по щеке раз, другой. Никакой реакции. Взял за руку, попытался нащупать пульс — он не прощупывался.
«Блин! Помер он, что ли?» — подумал Андрей. Он еще раз попытался прощупать пульс. Точно, нет. Что за невезенье!
Но, как выяснилось, особого невезенья в этом не было. Не успел бы Андрей пленника допросить. Он услышал сзади шум — пока еще не близкий, но еще минута-другая, и погоня будет здесь.
Андрей вскочил, на мгновенье замер, решая, что делать дальше. Эти паршивцы сильно задержали его, если бы не они, он бы спокойно ушел вдоль берега. А теперь времени нет — нужно ведь еще тропинку найти. Ломиться по кустам нельзя, услышат. Что же делать? Затаиться? Могут найти, даже чисто случайно наткнуться, когда будут трупы осматривать.
«Река! — подумал Андрей. — Точно!»
Он кинулся вперед и примерно через минуту оказался на берегу. Размахнулся, бросил автомат в воду. И прыгнул следом, не раздеваясь. Вода оказалась довольно холодной. Но для Андрея сейчас это было меньшее из зол. Во время прошлого задания ему пришлось в одной из южноамериканских речек поплавать. Там вода теплая была. Но плавать пришлось рядом с кайманами, пираньями и прочей тропической водяной живностью. Так что пусть уж лучше водичка будет похолоднее. Андрей сделал несколько сильных гребков, уходя под воду поглубже — на всякий случай. В воде и пуля быстро пробивную способность теряет, если что. Оказавшись достаточно глубоко, он развернулся и поплыл вниз по течению. Вынырнул он только секунд через сорок, когда от того места, где он прыгнул в воду, его отделяло уже метров двадцать. Сделал глубокий вдох и снова нырнул. Как минимум первый километр он планировал проплыть именно так, большей частью под водой.
К счастью, течение было попутным. Если бы не это, измочаленный всеми перипетиями этой ночи Андрей до полудня бы не доплыл куда надо. И так до моста, рядом с которым блокпост российских миротворцев располагался, он доплыл только часа через три, когда уже светать начало. И хорошо, что начало, пожалуй. А то Андрея свои же пристрелить могли бы. Он, доплыв, был уже в полубессознательном состоянии. И начисто забыл о контрольной полосе, идущей вдоль берега. Стал вылезать из воды прямо у моста — и наткнулся на одну из растяжек. К счастью, связана она была не с гранатой, а всего лишь со светошумовой ракетой. Которая и взлетела над Андреем с громким, пронзительным свистом, озаряя окрестности яркими, разноцветными вспышками.
— Стоять!!! Руки вверх! — Прямо перед Андреем появился парень в форме, с автоматом наперевес.
— Руки — пожалуйста, — пробормотал Сабуров. — А вот стоять — это сложнее.
И, словно в подтверждение своих слов, пошатнулся. Автоматчик, кажется, слегка растерялся.
— Парень, — Андрей приложил все усилия, чтобы его голос звучал поотчетливее. — Отведи меня к капитану Мякишеву.
— Может, сразу к министру обороны?! — огрызнулся парень. — Руки держи!
— Можно и к министру… Мне уже все равно.
Тут перед глазами у Андрея окончательно потемнело, ноги стали непослушными, словно ватой набитыми. Сказался спад того напряжения, в котором он провел последние часы. Подсознание словно сказало телу — все, до своих добрались, теперь можно расслабиться. И тело охотно этой команды послушалось, не обращая ни малейшего внимания на слабые протесты рассудка.
Глава 11
— А потом я сознание потерял. Караульный вызвал разводящего, тот сообщил Мякишеву. Капитан меня отправил в санчасть. Там меня привели в чувство, потом что-то вкололи. Часа три я там провалялся, немного оклемался после всех приключений. И поехал сюда.
— Капитану что рассказал? — спросил Скат.
Они сидели на той же самой площадке, где их Гигла Барцыц в вечер приезда ужином кормил. Напротив Андрея расположились Скат и Света, хозяин сидел чуть в стороне, в легком плетеном кресле, с бокалом вина в руке. Левши не было — он занимался своими делами внизу, в одном из номеров. Андрей вернулся сюда около часа назад — и за это время только-только успел рассказать Скату со Светой о результатах своей поездки на базу. Они были заметно удивлены, Скат явно не ожидал таких результатов.
— Практически ничего, — ответил Андрей. — Сказал, что заметил, как кто-то через реку перебирается. Стал отступать, нашумел, в меня выстрелили и ногу зацепили. Я бы и этого говорить не стал, но надо же было как-то рану объяснить.
— А почему? — неожиданно пробасил Гигла Барцыц. — Он же твой друг, я правильно понял? Почему другу правду не сказать?
Скат промолчал, не одернул абхаза. Значит, на вопрос нужно было ответить.
— Потому и не сказал, что друг. Я двух его солдат убил. Ну, точнее, один вроде бы сам помер, но с того Мякишеву не легче. Два его подчиненных погибли по моей вине. А он присягу давал. Если по этой присяге действовать, то он должен был бы меня задержать. Конечно, я ему сказал, зачем я сюда приехал, но это ведь только слова. И мой рассказ о том, что на самом деле было ночью, тоже был бы только словами. Никаких доказательств у меня не было. Нет, он бы мне поверил на слово! Но по правилам-то он мне в таком случае верить не имеет права. Значит, пришлось бы ему либо против правил, значит, и против присяги идти, либо меня задержать все-таки. Я не хотел его в такую ситуацию загонять. И с тобой, Скат, хотел сначала посоветоваться. В конце концов, сказать-то никогда не поздно, а вот если сказал, то обратно слов уже не вернешь.
— Правильно сделал, — кивнул Скат. — Так, теперь все рассказал?
— Да.
— Свет, что скажешь? — Командир повернулся к девушке.
— Странно. Ну, Контрактник и сам упомянул про главную странность. Я могу представить себе, как грузины или американцы могли устроить все то, о чем он нам рассказал. Но я не могу понять, зачем им это нужно. Взрывать мосты, диверсии на дорогах устраивать — с этим все ясно. Конкретные действия, дающие определенные результаты. А здесь какая цель? Не уберут же наш блокпост с моста из-за того, что у личного состава отношения с населением ближайшей абхазской деревни ухудшились!
